Испытание чучвств - Диана Морьентес

Но девушка ответила серьезно:

— Я ни разу в жизни ничего не крала. Это была чрезвычайно серьезная ошибка, которую невозможно исправить. И эта ошибка преследует меня всю жизнь и будет со мной до конца моих дней. Каждое утро я просыпаюсь с памятью об этом поступке и каждое утро прощаю себя за него, потому что у меня нет другого выбора. Если однажды утром я не смогу себя простить, то не смогу прожить этот день, — Наташа подняла глаза. — А я очень хочу прожить этот день, Макс! Какой бы он ни получился, хороший или плохой. И следующий хочу прожить! И еще миллионы дней! Я понимаю, что не заслуживаю этого, — ее глаза наполнились слезами и бровки напряглись, но она пронзительно смотрела Максиму в лицо и крепко сжала его руку. — Это огромная наглость с моей стороны: то, что я сделала, — это на самом деле ужасно! А я живу, улыбаюсь, люблю… — глубоко вдохнула и, собравшись с силами, подвела итог: — Себя надо прощать. И если есть за что — это очень хорошо. Значит, совесть не отсутствует.

— Если есть за что — это плохо! — возразил Макс и обхватил руками маленькое любимое тельце.

— Это пессимистам — плохо. А мне хорошо!

— Я тебя люблю, — сказал Максим, поцеловав ее в щечку.

— Я помню. Ты сегодня так часто об этом говоришь…

— Потому что люблю тебя. Потому что люблю тебя очень-очень! И что бы ты там в детстве ни совершила — детство прошло. Смотри вперед, не бойся. И я тоже постараюсь.

Наташа вдруг неожиданно дерзко стала целовать Максима в губы — глубоко и очень нескромно. Впервые чувствовала себя совершенно уверенно, словно она с Максом на одной полке. А раньше он всегда был умнее, опытнее… старше, в конце концов…

Максиму показалось, что Наташа понимает, что он переспал с другой женщиной, и старается доказать — ему или самой себе, — что она лучше. Иначе, чем объяснить ее агрессивное поведение? Агрессивное в очень хорошем смысле… Так же, как и она, чувствовал, что эта хоть и завуалированная, но взаимная откровенность сблизила их намного больше, чем весь предыдущий секс. И с каждой секундой убеждался в том, что секс сейчас был бы неплохим дополнением к этой сумасшедшей близости.

— Я хочу тебя! — шептал ей, соревнуясь с ней в ласках. — Я хочу побыть счастливым! Хотя бы до тех пор, когда прозвенит будильник, и я должен буду проснуться, чтобы идти на работу.

Наташа игриво взглянула на настенные часы:

— Думаю, ты успеешь побыть счастливым раза два. Или три, в зависимости от того, насколько сильно ты этого хочешь!

Никогда еще не отдавался так ни одной женщине. Принадлежал Наташе на сто процентов или даже больше. Совершенно отчетливо казалось Максиму, что он больше никого никогда так не полюбит. Стонали и кричали оба так громко, что Наташа забеспокоилась — не услышат ли их соседи. Но, едва вспомнив о соседях, сразу же выкинула их из головы: не отказывать же себе в удовольствии из-за соседей!

Но в понедельник Максиму снова пришлось поволноваться. После уроков подошел к Андрею и Наташе на первом этаже. Первые минут пятнадцать общей беседы были отличными — отвлекся от своих угрызений совести целиком и полностью. Но вдруг Андрюха неожиданно спросил:

— Как там Юрик со своим разводом? Ты ему звонил?

Макс оторопело уставился на охранника. Изо всех сил стремясь не выдать своего волнения, спросил непринужденно:

— А почему я должен ему звонить?

— Ну, вы же с ним лучшие друзья, — недоуменно пожал плечами Андрей.

И учитель вдруг осознал, что сказал глупость.

— Нет, я еще не звонил, — пробормотал он, почему-то стараясь не смотреть на Наташу. И тут же спохватился: — А ты откуда про его развод знаешь?

— Мы его встретили в четверг, когда с Натальей на вокзал шли. Она разве не говорила?

— В четверг? — растерялся Макс.

— Мы удивились, что он здесь, на Цветном, и он объяснил, что со Светкой поругался и переехал к родителям. Но он останавливаться с нами не стал, вот я и хотел у тебя узнать, что у них там за проблемы…

Максим внимательно и неожиданно смело посмотрел Наташе в глаза. А она точно так же — ему. Она стояла молча, как исследователь, наблюдала за его реакцией. Максим чувствовал, как из-под ног уходит земля. Он столько лишнего успел рассказать Наташе! И к моменту его позднего возвращения домой, оказывается, она уже знала о ссоре Юрки и Светки… И молчала! Господи, она все поняла… Уже в который раз за свою жизнь Максим поклялся себе бороться со своей доверчивостью…

Как ни старался поддерживать разговор дальше, но это получалось с трудом. Ему казалось, что Наташин укоризненный взгляд преследует его повсюду. Или это преследование собственной совести? Смотрел иногда робко и очень скованно на свою девушку — она вела себя доброжелательно, даже улыбалась…

Вскоре не выдержал и уговорил Наташу поехать домой. Но, едва выйдя из школьных дверей, на дороге к автостоянке, не в силах больше терпеть неопределенность, сам начал снова эту больную тему.

— Почему ты мне в тот же день не сказала, что вы встретили Юрика?

— Сначала просто не хотела расстраивать тебя плохой новостью, ты ведь и так пришел в каком-то странном состоянии…

Подошли к машине, к Наташиной дверце. Макс отключил сигнализацию, и девушка уже взялась за ручку двери, но Максим ее остановил. Стоял рядом и пояснил:

— Если ты сядешь внутрь, сразу начнешь нажимать кнопочки, вертеть вентили… Мафон обязательно включишь и примешься искать «правильную» музыку… А мне надо поговорить с тобой так, чтобы ты ни на что не отвлекалась.

— Давай поговорим, — ласково согласилась девушка. — Ты не замерзнешь на улице в одном пиджаке?

— Значит, ты с самого начала знала, что они расстались? — начал он отважно, так и не отреагировав на ее заботу.

— Да, — кивнула Наташа. — А ты откуда это узнал? Тоже ведь с самого начала, верно?

— Вы встретили Юру, а я Свету.

— Это с ней ты задержался до десяти вечера и, постоянно имея сотовый под рукой, даже не соизволил предупредить меня?! — воскликнула Наташа. Спокойствие на протяжении вот уже пяти дней — нелегкое испытание для нервной системы.

— Ты подозреваешь меня в измене? — спросил Максим конкретно, чтобы не тянуть время.

Наташа сильно вздохнула:

— Да!

— Почему ты так долго молчала о своих подозрениях?

— Я не тот человек, который имеет моральное право упрекать тебя в измене…

Оба замолчали. Казалось, что они думают о разных вещах.

— Ты — причина их развода? — спросила Наташа, набравшись храбрости выслушать ответ.

— Нет.

— Тогда почему ты так нервничал, когда Андрей заговорил о Юрке?