НА КАКОМ-ТО ДАЛЁКОМ ПЛЯЖЕ (Жизнь и эпоха Брайана Ино) - Дэвид Шеппард

Ино прекрасно понимал, что его первому альбому после Roxy будет суждено пойти вразрез с ожиданиями некоторых поклонников, которые ждали от него пластинки, способной сравниться в роскошной арт-роковой утончённости с его прежней группой — а может быть, и превзойти её в этом отношении. «Понимаете, одна из проблем состояла в том, что когда я выпустил альбом Фриппа и Ино, многие подумали. он не оправдал ожиданий множества людей, имевших свои понятия о том, что я должен делать дальше.», — запинаясь, признался Ино в декабре Крису Салевичу из NME. «Столь многие ожидали совершенно определённого альбома, что немалое число людей было им разочаровано.»

Скорее случайно, чем намеренно, Ино альбомом No Pussyfooting поставил в своей карьере некую веху — альбом закрепил за ним репутацию артиста, от которого нужно ждать непредсказуемого. Хоть он и не потревожил списки популярности, при его сниженной цене он оказался неотразимым искушением для самых убеждённых поклонников King Crimson и Roxy Music, которые были рады раскошелиться на продукт сотрудничества этих двоих уже пользующихся «дурной известностью» музыкальных уникумов. В результате расходимость альбома, хотя и скромная в сравнении с тем, что могли бы ожидать бывшие группы наших героев, оказалась не такой уж слабой. «No Pussyfooting был самым дешёвым альбомом из всех сделанных нами, и в конце концов мы продали примерно 100 тысяч экземпляров», — вспоминает Дэвид Энтховен. «Конечно, в то время он был жутко раскритикован, но всё же оказался охрененно великой пластинкой — по сути дела, это было рождение амбиентной музыки.»

И в самом деле, учитывая тот факт, что No Pussyfooting был альбомом беспрепятственной «левосторонней» эзотерики, эти цифры выглядят просто замечательно. Даже по сравнению с такими тогдашними арт-роковыми эталонами, как Aladdin Sane Дэвида Боуи, Dark Side Of The Moon Pink Floyd и Berlin Лу Рида, альбом производил жутко нетрадиционное впечатление. А поскольку у Ино был в запасе ещё и настоящий «рок»-альбом, его виды на продолжительную карьеру после Roxy наконец начали внушать оптимизм.

7. Великий притворщик

Суть не в пункте назначения, а в перемене обстановки.

Искусство — это всё, что угодно, что может сойти тебе с рук.

Ранней осенью 1973-го Ино настоял на том, чтобы ещё раз «надеть свою авангардную шляпу» и воссоединиться с Portsmouth Sinfonia на записи их дебютного альбома. Он тихо старался дать старт карьере в области звукозаписи этого малообещающего ансамбля. Лидер группы Гэвин Брайарс прекрасно понимал, какое значение для её будущего имеет Ино, и выгоды от его немалого опыта в музыкальном бизнесе были — в отличие от его нерешительной игры на кларнете — вполне ощутимы: «Брайан сыграл важную роль в создании первого альбома, потому что благодаря его связям на нашем лейбле — Transatlantic — решили, что могут этим заняться. Без контакта с Брайаном у нас не было бы альбома. Он не выступал в роли продюсера — т.е. не толкался в аппаратной — но он, несомненно, был человеком, который собрал всё вместе и работал с компанией грамзаписи, чтобы альбом получился.»

Именно Ино заручился дешёвым «временем простоя» в студии Basing Street — Sinfonia могли записываться там всякий раз, когда её постоянные рок-клиенты заканчивали свои ночные сеансы записи. Там они заложили основы своей экспериментальной версии «Так говорил Заратустра» Рихарда Штрауса, а также сделали запинающиеся острые наброски «знаменитых кусков» из «Сюиты Пер Гюнт» Грига, Пятой симфонии Бетховена, увертюры из «Вильгельма Телля» Россини и других фрагментов популярного классического наследия. «нас не было совершенно никаких намерений добиться какого-нибудь успеха», — говорит Гэвин Брайарс о благородных любительских амбициях Sinfonia. «Нам просто нравилось этим заниматься. Все мы старались изо всех сил — просто так получилось, что этих сил было совсем немного. Самое смешное во всём этом был ощутимый зазор между тем, чего мы собирались добиться, и тем, что получалось в действительности. Впрочем, наша музыка имела культовый успех и даже звучала на радио.»

«Трагически-смешная» спродюсированная Ино версия «Так говорил Заратустра» Рихарда Штрауса была даже выпущена сорокапяткой и в конце концов удостоилась распоряжения «прекращении противоправного действия» со стороны администраторов наследия Штрауса. Их обидела фактическая аннигиляция шедевра почтенного композитора, произведённая группой. Утверждалось, что они «переаранжировали» музыку, хотя на самом деле были просто неспособны правильно её сыграть. К счастью для всех участников этого дела, оно так и не дошло до суда.

«Всё, что делали Sinfonia, они брали из популярных источников», — проясняет ситуацию Брайан. «Пьеса Штрауса служила темой для [этапного научно-фантастического фильма Стэнли Кубрика 1968 г.] 2001: Космическая Одиссея — оттуда же взялась и наша версия «Голубого Дуная» [Иоганна] Штрауса. Мы связали их вместе. Не думаю, что в Sinfonia многие понимали, что это два разных Штрауса.»

Вторым альбомом Sinfonia должна была стать концертная запись самого знаменитого их выступления — концерта в Альберт-Холле в мае 1974-го, на котором звучали обработки таких классических опусов, как «Увертюра 1812 года» (включавшая настоящий пушечный огонь!) и «Хор Аллилуйя» с участием хора в 300 человек[43]. На этом выступлении начинающая молодая пианистка Салли Байндинг должна была исполнить фортепьянный концерт в си-бемоль-миноре Чайковского, но обнаружилось, что в тональности си-бемоль слишком много неудобных диезов и бемолей для многих участников оркестра, так что мисс Байндинг пришлось заново выучить пьесу в более подходящей тональности. Забавной подробностью было то, что в зале было полно американских туристов, которые пришли услышать свои любимые классические пьесы в исполнении «знаменитого британского ансамбля».

Они бы, наверное, ещё подумали, стоит ли им это делать, если бы были знакомы с рекламной кампанией Columbia Records в поддержку альбома The Portsmouth Sinfonia Plays The Popular Classics, которая трубила об участии в этом проекте Ино (он также был заметен в толпе, запечатлённой на обложке альбома) прямо под огромным заголовком: «Без всяких сомнений, худший оркестр в мире». Этот спродюсированный Ино бриллиант в дальнейшем даже получил от журнала Rolling Stone приз «Лучшая комедийная пластинка» за 1974 год («Это просто блеск.», — считал NME; «это могло бы изменить курс современной музыки», — ржал Melody Maker). В самом деле, как бы ярки ни были многие «деконструкции» Sinfonia, они воспринимались в основном как некий комедийный розыгрыш — причём их своенравная эксцентричность и очень английская марка любительства прекрасно подходили публике, всё ещё порабощённой сюрреальным идиотизмом Монти Пайтона и Bonzo Dog Doodah Band.