Сделка обреченных - Давид Кон

парня смеющихся глаз. Под этим взглядом парень занервничал, коротко переглянулся со стюардессой и зачем-то заглянул в билет Андрея.

– Пожалуйста, мсье! – Девушка улыбнулась еще более очаровательно и вернула Андрею билет. Андрей пошел вверх по трапу. Парень – за ним. Его губы шевелились. Андрей понял, что парень сообщает кому-то о «прибытии русского агента». Господи, какой ерундой занимаются эти люди! А ведь все под предлогом обеспечения безопасности страны.

Место «5-а» располагалось в самом конце салона бизнес-класса. Но дойти до него Андрею не удалось. С кресла первого ряда поднялся седовласый загорелый мужчина и неожиданно протянул Андрею руку.

– Вы – мсье Андрэ Соколов?

– Да. – Андрей озадаченно пожал сухую твердую ладонь и вдруг сообразил: – Профессор Мишель… – Андрей запнулся, вспоминая фамилию. – Из Сорбонны.

– Профессор Мишель Турнель. – Мужчина пришел на помощь Андрею. – Вам обо мне рассказал профессор Королев?

– Совершенно верно. Он описал вас настолько точно, что у меня не было сомнения в том, что я вас сразу узнаю. Садитесь, пожалуйста!

Турнель показал на место рядом с собой. Андрей обернулся на стюардессу и парня с проводком в ухе.

– Вообще-то, у меня место в пятом ряду… – осторожно начал Андрей.

– Садитесь! – Турнель энергично махнул рукой. – Это уже улажено. Интересы государственной безопасности – это не только безумие спецслужб, но и осведомленность ученых. Садитесь! И пока вы не расскажете мне все об этой операции, на которую мне намекнул наш очаровательный Николя, можете считать себя арестованным.

Повинуясь жесту профессора, молодой человек в белоснежном кителе забрал у Андрея плащ и предложил размещаться. Под немигающим взглядом парня с проводком Андрей уложил на верхнюю полку дорожную сумку и весело взглянул на Турнеля.

– С чего начнем мой арест?

– С пыток, разумеется. – Профессор усмехнулся. – Как вы относитесь к вливанию в горло огненной воды?

– Ну! – Андрей улыбнулся. – Это зависит от качества огненной воды.

– За это я вам отвечаю, Андрэ! – рассмеялся профессор.

Он поднял руку. Стюардесса мгновенно оказалась около его кресла.

– Две порции «Грей Гус», мадемуазель.

Патриотично! Профессор из Сорбонны предпочитает французскую водку. Может быть, Андрею стоит проявить такой же патриотизм и потребовать рюмку «Столичной»? Но было поздно. Стюардесса почти сразу вернулась, неся на подносе два бокала.

– За ваш научный поиск! – Турнель поднял бокал.

Андрей улыбнулся и залпом опрокинул в горло водку, оставившую во рту приятный привкус свежести.

– Николя рассказал мне, что вы занимались операцией «Каталина». – Профессор закусил водку маслиной и перешел к делу. – Я никогда не слышал об этой операции и потому жду от вас подробностей того, что вам удалось выяснить? Вы не откажетесь мне все рассказать?

– Не откажусь. И даже покажу кое-какие бумаги. Они здесь, в моей дорожной сумке. – Андрей кивнул вверх на закрытую багажную полку.

– Прекрасно. – Турнель устроился в кресле удобнее. – Никогда не предполагал, что приму участие в научном симпозиуме прямо на борту самолета.

Лайнер набрал скорость и покатился по взлетной полосе.

– Начинайте, коллега, – подбодрил Андрея профессор. – Сейчас мы взлетим и закажем еще по порции «Грей Гус». Если, конечно, наши олухи из Air France рассчитывали на двух таких алкоголиков, как мы.

Андрей не улыбнулся, раздумывая, с чего начать.

– Говорит ли вам о чем-нибудь дата 12 апреля 1935 года, профессор? – наконец спросил он.

Турнель задумался, впрочем, ненадолго.

– Нет, – решительно произнес он. – Мне эта дата ни о чем не говорит.

– В этот день от перрона вокзала Сен-Лазар отошел Восточный экспресс. Шестнадцатое место в двенадцатом вагоне занимал секретарь европейского отдела Еврейского агентства Жан Вальдман. Говорит ли вам о чем-то это имя?

– Увы, Андрэ! – Турнель помрачнел. – И это имя мне также решительно ни о чем не говорит. Но заинтригован я до крайности. Прошу вас, продолжайте.

Лайнер оторвался от земли и загудел, набирая высоту.

15

Лиза вернулась домой, тихо открыла дверь и села в кресло в салоне, не зажигая света. Ей было грустно и хотелось плакать. В экстазе минувшей почти бессонной ночи и в суете дня ей было не до мыслей о том, что произошло между ней и Андрэ. Но сейчас мысли теснились в голове: «Что ты наделала, Лиза?! Для чего это было тебе нужно?! Что ты будешь делать дальше? Он в Москве, а ты в Париже. И въезд сюда ему закрыт. У ваших отношений нет будущего».

– Ну и что, – вслух с вызовом сказала Лиза, – если все мерить доводами рассудка, лучше не жить. Тогда люди никогда не будут совершать благородные сумасбродства, не будут влюбляться. Потому что нет ничего более непрактичного, чем влюбиться.

Кончиком пальца Лиза смахнула слезинки с ресниц и решила взять себя в руки. «Не ваше дело, – огрызнулась она, имея в виду все нерадостные мысли, которые пришли ей в голову. – Ясно?! Не ваше дело. Я сделала то, что мне хотелось сделать, и ни в чем не раскаиваюсь. И всегда, ясно вам, всегда буду поступать так, как мне хочется. А что касается Москвы и Парижа, то мне въезд в Москву открыт».

«И ты согласишься жить в этой ужасной Москве?» – усмехнулась какая-то упрямая мысль. «Я соглашусь жить там, где будет Андрей!» – выпалила Лиза и сама испугалась своей горячности. Нет. Она не станет заходить так далеко. Пока ее никто никуда не приглашал. Пока она продолжает искать своего деда и пытается раскрыть тайну его гибели. А там будет видно.

Лиза налила себе четверть стакана виски и вернулась в кресло. У входа в салон застучала палочка тети Вардены, и появилась старушка, щуря глаза.

– Лиза! – позвала тетя Вардена. – Это ты здесь?

– Я, тетя, – отозвалась Лиза и щелкнула выключателем торшера. Салон залил нежно-розовый свет.

– Почему ты сидишь в темноте? – Тетя Вардена подошла ближе и тронула Лизу за плечо. – Ты не ночевала дома. У тебя все в порядке?

– Все в порядке, тетя, – улыбнулась Лиза.

– И потому ты плакала. – Тетя коснулась грубым пальцем щеки Лизы и кивнула на стакан. – И налила себе виски. Неприятности твоего русского друга продолжаются?

– Нет, тетя. Наоборот! – Лиза вздохнула. – У него все хорошо. Он уехал. Его выслали из страны.

Тетя Вардена помолчала, взяла со стола стакан, отхлебнула глоток и протянула стакан Лизе. От запаха неразбавленного алкоголя Лизу едва не стошнило.

– Я не хочу.

– Для чего же ты его наливала? – удивилась тетя Вардена. Помолчала и спросила: – Это все из-за операции «Каталина»?

Лиза кивнула.

– Может быть, ты оставишь это дело? Дедушку Жана все равно не вернуть, а раздразнили вы, видно, очень высокие круги.

Лиза помотала головой.

– Я так и думала. Ты упряма, как все Вальдманы. –