Меж двух миров-1. Мир иной - Олег Петрович Костенко
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Это был не первый раз.
— Э, те попытки, когда ты не смог правильно сформировать магосхему не в счёт.
— Она права, — согласился Громалк — ты сразу и слишком многого хочешь, так не бывает. Давай попробуй ещё раз.
На этот раз русло реки огласил хриплый голос Высоцкого.
— Я б заглотнул стакан и в Ватикан.
Артём не заметил, что бы второе воспроизведение по качеству сильно отличалось от первого. По правде сказать, они вообще не отличались по этому параметру.
Ну что же, — решил Артём, — тренировка, тренировка и ещё раз тренировка. Будем продолжать дальше.
Тут он заметил, что все окружающие, включая Литию, маленько скривились. Великий бард присутствующим явно не нравился, и вряд ли это было связано с качеством воспроизведения, они просто привыкли к другой музыкальной ритмике.
— А о чём эта песня, — из любопытства поинтересовалась Лития. Воспроизведение естественно шло на русском.
— Гм… О желании посетить некое сакральное место, — сообщил Артём, не вдаваясь в детали.
Однако, отвечая, он потерял концентрацию, и воспроизведение прервалось.
Надо будет теперь «запустить», что-нибудь помелодичней, — решил Плохой. Вот только выполнить намерение не успел, ибо как оказалось, у концерта был ещё один неведомый ему слушатель.
Вода по левому борту баржи вдруг вспенилась и из неё поднялась вверх здоровая морда, вся покрытая коричневой чешуёй. Маленькие глазки блестели точно два стёклышка. Крупное тело поднялось почти вертикально на значительную высоту. По хребту проходил мощный плавник. Плохой увидел, как раскрывается пасть, в которой были длинные словно иглы зубы.
Артём смотрел, как зачарованный. Высунулся узкий красный язык и сделал несколько колебательных движений. Потом пасть закрылась, и ящер рухнул в воду. Взметнулась волна, которая обрызгала всех и сильно качнула лодку. И что-то говорило Плохому, что это только начало. Он не ошибся.
Мгновение спустя баржу потряс мощный удар, и она сильно накренилась. Многие упали на палубу. Артём успел ухватиться за борт.
— Баргинжир! — в ужасе крикнул один из матросов.
А чешуйчатая морда уже вновь поднималась над баржей. Было похоже, что на этот раз простой демонстрацией зубов дело не ограничится. Артём понятия не имел, кто такой баргинжир, но, конечно, ничего хорошего встреча не обещала.
— Не может быть, так далеко от устья они не заплывают!
— Глаза протри!
Плохой видел, как сосредоточился Громалк, явно творя чародейство. Как ни странно к нему присоединилась и Лития. Вот только получалось у них не очень. Гибкое тело неспеша изогнулась и вновь открывшаяся пасть устремилась к одному из матросов.
Не особо раздумывая над собственными действиями, Плохой устремился на перерез змию, и врезал тому кулаком прямо в зубы. Кажется, зуб пошатнулся, но Артём не был уверен.
Змеюка застыла, в её маленьких глазках не отражалось ничего, не было даже недоумения.
Налетел мощный порыв ветра, возможно наведённый магией, но чёртовой зверюге было от этого ни жарко, ни холодно. Наконец боргинжир решил сменить объект для атаки: голова устремилась к Артёму.
Тварь не была слишком подвижна и каким-то чудом Плохому удалось увернуться. Одновременно он врезал змеюке в глаз. К его удивлению та даже не моргнула. Казалось, её глаза прикрывает броневое стекло. Почему-то в сознании Артёма чётко отпечаталось маленькое зелёное пятнышко во рту твари, над верхним рядом зубов.
— Учитель, ну что же вы?! — слышался вопль Литии.
— А что я могу сделать, баргинжир одним своим присутствием дестабилизирует все наведенные магосвязи.
Значит, обойдёмся без магии, — успел подумать Плохой.
— Огня! — орал кто-то, — огнём его!
Но очевидно, что бы добыть огонь требовалось какое-то время.
Подбежало несколько солдат-эльтов с обнажёнными мечами. Кажется, Артём разглядел среди них Гереда. Они пытались рубануть тварь, кто-то выстрелил из лука. Бесполезно. Артём видел, что стрела отскочила от правого глаза, а мечи не могли пробить чешуи. Да он же весь в броне, — ошеломлённо подумал Плохой. — Что же это за тварь такая? Не похоже, что естественная.
После некоторого колебания баргинжир предпочёл вернуться к прерванному занятию, а именно попытаться достать Артёма. Тело голема не было предназначено для быстрых движений, и на этот раз уклониться не удалось. Свет померк, и Артём почувствовал, как его отрывает от палубы. Боли, как всегда, не было. Что-то в ужасе кричала Лития. Интересно, — подумал Плохой, — а моё нынешнее тело способно переварится в его желудке или вызовет заворот кишок.
Мощными руками голема он попытался разжать челюсти. Стало светлее, но Артём чувствовал, что его продолжает затягивать дальше.
«Ударь его в зелёное пятно над зубами».
Артём не понял, кто выкрикнул это, но слова чётко выкристаллизовались в его сознании. Ну что ж, за неимением лучшего. Но где же оно. Световые лучи то прорывались сквозь всё ещё удерживаемые големом челюсти, подсвечивая красную полость рта, то исчезали, погружая Артёма в зловещий мрак. Наконец, извернувшись, он увидел это самое зелёное пятно.
В последнем порыве отчаяния он отпустил верхнюю челюсть баргинжира. Втягивание внутрь резко ускорилось, но Плохой успел нанести удар по пятну. Он знал, что второго шанса не будет, и вложил в удар максимальные силу и точность, на которые был способен.
И тогда оставшиеся на барже услышали, как речной простор огласил небывалый рёв. Шея чудовища описала дугу и Голем, которого наполовину уже затянуло в пасть, вдруг вылетел из неё в воздух. Словно камень из пращи. Описав невысокую, но крутую параболу, он рухнул с глухим ударом прямо на палубу, слегка проломив её.
Рёв раздался во второй раз, но тварь уже уходила. Её тело рухнуло в воду, снова окатив водой баржу. На мгновение из реки поднялся и вновь погрузилсяшипастый хвост. Под водой ещё недолго виднелось гибкое тело. Затем оно ушло в глубину.
Лития, Громалк и ещё несколько человек подбежали к Артёму. Голем лежал неподвижно. Палубные доски вокруг него были вмяты. А левая нога частично провалилась в образовавшуюся дыру.
— Учитель, он жив? — обеспокоено спросила эльта Громалка.
Тот задумчиво покачал головой.
— Не знаю. Человек или эльт точно бы погибли. А он… Не знаю.
Он приложил ухо к груди голема.
— Дыхание, во всяком случае, имеется.
Глаза Артёма были открыты, но ничего не выражали.
Прошло несколько мучительных минут. Наконец, болванчик пошевелился. В глазах его появилась осмысленность. Хотя взгляд всё ещё оставался каким-то мутным.
— Ребята, я что — живой, — негромко пробормотал он.
— Живой, живой, — проворчал Громалк, а Лития радостно завопила.
Артём с трудом поднялся, кто-то из матросов помог ему. Перед е глазами Плохого плавали разноцветные пятна, а в голове звенело, но постепенно
