Охотник на вампиров. Глубина - Ольга Грибова

Вниз мы спускали в полном молчании. Кто-то добрался до стереосистемы, выключил музыку, и на первом этаже наконец воцарилась блаженная тишина. С вампирами было покончено. Оставшиеся в живых дампиры (всего трое) ждали нас в главном зале. Среди них был и тот парень, что приходил к нам в номер с предложением о перемирии.

— Кажется, здесь мы закончили, — провозгласил он, заметив на лестнице нашу троицу.

Я бездумно кивнул, голова была занята другим. Не хотелось принимать участие ни в каком диалоге.

— Что делать с телами? — Парень опять обратился ко мне, и стало ясно, что разговора не избежать.

— Их надо вытащить во двор, пусть утреннее солнце завершит работу, — пояснил я. — Займетесь этим?

— Конечно. Наш договор в силе?

Я вспомнил про обещание оставить им жизнь в обмен на клятву никогда больше не пытаться сотворить новых дампиров. Они были нужны, чтобы приглядывать за детьми и помочь их социализации, как бы трудно это ни было. Я еще раз подтвердил, что мы не собираемся нарушать уговор.

— Позволь помочь им убрать тела? — уже на пороге дома попросил Дима.

Разумеется, я ответил отказом. Мы должны вернуться в гостиницу вместе, нельзя терять брата из виду. По тому, с какой злостью я ответил, Дима понял, что лучше не спорить.

22

Прости-прощай

Как только мы вошли в номер, я велел Эмми: — Выливай зелье. Амаранта радостно бросилась выполнять приказ, но на полпути к ванной ее остановил Димка. Он схватил девушку за руку, не давая ей возможности пройти. Действие зелья еще не закончилось, и у него было достаточно силы, чтобы удержать Эмми.

— Этого нельзя делать, — заявил брат.

Это нужно было сделать уже давно, — отмахнулся я, не воспринимая его протест всерьез.

Ты что, не видишь, какой силы мы лишаемся? — В голосе Димы сквозило отчаяние, словно он терял что-то безумно важное, в чем остро нуждался. — Мы за несколько лет сможем избавить Землю не только от вампиров, но и от нечисти вообще.

Мы сами превратимся в нечисть. Я хочу спать по ночам, есть нормальную пищу, а не сырые куски мяса и снова ощутить себя человеком, а не каким-то непонятным гибридом, — я попытался достучаться до сознания брата. — И ты набросился на меня!

Если дело только в этом, то я извинился. Или твое уязвленное самолюбие не желает с этим мириться? — Теперь Дима говорил яростно, будто нарочно желая разозлить меня. — Я говорю тебе о силе! Подумай.

Тогда почему бы тебе просто не стать вампиром? — язвительно предложил я, уперев руки в бока.

Не передергивай. Я не собираюсь убивать людей ради крови. Наоборот, я хочу бороться за их жизни, — Дима был непреклонен, но не в моих правилах сдаваться.

Эмми, которая до сих пор молчала, попыталась высвободить руку, но у нее ничего не вышло. Похоже, ненависть придавала Диме сил, и даже вампир не мог совладать с ним.

— Ты хоть слышишь себя? — обратился я к брату в очередной попытке спустить его с небес на землю. — Зелье меняет нас, и не в лучшую сторону. Отпусти Амаранту и дай ей сделать что-то действительно правильное, — попросил я как можно мягче.

Озираясь вокруг в поисках подходящего аргумента, Дима наткнулся взглядом на висевший у Эмми на груди флакон, который был еще наполовину полон. Мы сварили очередную порцию зелья прямо накануне крестового похода против вампиров.

— Давай хотя бы используем то, что у нас уже и так есть, — взмолился брат.

Диму покинула вся агрессия, он выглядел почти жалко, и мое сердце сжалось от сострадания, а воля дрогнула. Я готов был пойти на уступки, тем более что и сам не горел желанием расставаться с зельем. Это не укрылось от Амаранты, и она, испугавшись, что я могу передумать, торопилась вылить зелье. Дима тоже заметил перемены в моем настроении, и это его расслабило. Он уже не так крепко держал Эмми, и она смогла одним ловким движением вырваться из стальной хватки и проскользнуть в ванную.

Остальное произошло в считанные секунды. Амаранта почти мгновенно очутилась возле унитаза, Дима сразу метнулся следом, но он явно уступал ей в скорости. Открыв флакон, Эмми недрогнувшей рукой вылила содержимое. К тому моменту, когда Димка оказался рядом, она уже спокойно нажимала на кнопку слива. Несколько граммов чистой, безграничной силы унеслись в дурнопахнущие дали канализации, чтобы без следа раство-риться в сточных водах.

— Нет! — огласил номер громкий, преисполненный страданием крик Димы.

Брат упал на колени перед унитазом и схватился за него руками, как будто еще можно было что-то вернуть назад.

— Не трогай его лишний раз. Еще заразу какую подхватишь, — усмехнулся я. Вся эта сцена с надрывными криками и вздыманием рук к небу казалась жутко театральной. Настроение резко улучшилось, так как я всерьез полагал, что если нет зелья, то нет и проблем. Но, как выяснилось, они только начинались.

Дима встал с колен и обернулся к нам. Его лицо почернело от злости. Брат так сильно сжал кулаки, что костяшки пальцев побелели. Похоже, он еле сдерживался, чтобы не броситься на нас.

Ты полный кретин! — Хотя зелье вылила Амаранта, брат по какой-то ему одному известной причине избрал меня главным объектом для ненависти.

Будь добр, выбирай слова, — предостерег я, — а лучше иди к себе в номер, потому что я не желаю разговаривать с тобою в таком тоне. Выспишься, действие зелья пройдет, тогда и обсудим твои проблемы.

Не смей меня прогонять, — угрожающе подняв вверх кулак, произнес Дима.

Ты хочешь меня ударить? — поинтересовался я с легким оттенком любопытства. Интересно, насколько далеко он собирается зайти в своем стремлении получить зелье?

Ты только что позволил вылить одно из самых величайших даров этого мира в унитаз и еще спрашиваешь? — со слезами на глазах проговорил Димка.

Да зачем оно тебе? Разве нам было плохо без зелья?

Может, вам и не было, — указывая на нас с Эмми, ответил брат. — Она и так вампир и обладает огромной силой. При этом она готова выполнить любое твое желание. Тебе несказанно повезло. А что остается мне? Прозябать в вашей тени?

До этого момента я не подозревал, что собственный брат мне завидует. Если бы кто-то сказал мне об этом, я бы очень удивился, потому что полагал: в моем нынешнем положении нет ничего хорошего. Моя девушка — вампир, и я никогда не считал это привилегией или подарком судьбы, наоборот, был бы только счастлив, если бы Эмми снова стала человеком. Думаю, и она тоже не отказалась бы от такого шанса.

— Я вечно должен исполнять вторые роли, — между тем жаловался Димка. — Вы никуда меня не берете. Вечно беспокоитесь, что со мной может что-то случиться. А мне уже не пять лет. Я хочу жить на полную.