Дух камня - Мэгги Фьюри

— Что это на вас нашло?! — обрушился Кергорн на преступников. — Какой был смысл в вашем обучении, если вы взяли и наплевали на все инструкции сейчас, во времена кризиса?! Что толку устанавливать правила, если вы нарушаете их направо, налево и посередине по каждому поводу и без повода вовсе?!

Вельдан поднялась на ноги.

— Но это не так, — возразила она. — Тулак — телепатка и к тому же мастер своего дела. Пусть она не молода, но у нее огромный жизненный опыт. Она находится здесь по праву. Она принадлежит этому месту. Далее: если твои мозги еще не заржавели окончательно, заставляя тебя шарахаться от всего необычного, ты можешь сам проверить Заваля и убедиться в нашей правоте. И лучше бы сделать это прежде, чем судить, что возможно, а что нет. — Она дрожала от сдерживаемой злости. — А что касается Шри — какое ты имеешь право обвинять Элиона? С чего ты взял, что он мог противиться обстоятельствам? Ты говоришь о нарушении правил? Что ж, твоя напарница ушла по собственному желанию, перестала поддерживать контакт и исчезла. Вот и вся правда, но ты не желаешь принять ее, а вместо этого пытаешься свалить всю вину на нас.

— МОЛЧАТЬ! — взвился Кергорн. — Как ты смеешь так со мной разговаривать?! Ты недостойна быть чародейкой!

Каз, который сидел, подергивая хвостом, точно как раздраженный кот, ринулся вперед, в мгновение ока оказавшись между Вельдан и архимагом. Выгнув шею и глядя на Кергорна влажными блестящими глазами, он оскалил клыки в леденящей кровь пародии на улыбку.

— Оставь ее в покое, ты, полулошадь с гнилыми мозгами! Ты выгораживаешь свою задницу. Вельдан права. Тулак принадлежит этому месту, и она больше похожа на чародея, чем добрая половина местных недоумков. Этон действительно заперт в теле иерарха, а Тиришри ушла по собственной воле, не спрашивая согласия Элиона. Мы сделали все возможное, чтобы справиться с ситуацией. И ты не имеешь права переваливать на нас то, с чем не смог справиться сам.

Кергорн был ошеломлен подобным натиском и так взбешен, что едва мог говорить.

— Убирайтесь! — проревел он. — Вон с глаз моих. Возвращайтесь по домам. Я запрещаю вам общаться с прочими чародеями. Разберусь с вами позже, когда сумею разгрести то дерьмо, в которое все мы попали.

Троица чародеев вышла наружу. Умиротворение долины казалось странным и ненастоящим после баталии в Зале Совета.

Каз первым нарушил молчание.

— Все кончилось сравнительно безобидно, так мне кажется.

Вельдан бросила взгляд на Элиона, и неожиданно оба расхохотались. И пусть этот смех был немного искусственным, он помог снять неимоверное напряжение.

Они обогнули поселение, не желая общаться с кем бы то ни было. Тем более что это было им запрещено. Но в Гендивале слухи расходятся быстро, и вскорости стало ясно, что чародеи обходят их по широкой дуге.

— Не желают разделить нашу участь, — с горечью пробормотал Каз, позабыв, что только несколько минут назад сам не хотел с ними общаться.

Чародеи подошли к реке, вытекавшей из Нижнего Озера, и зашагали по долине, тянувшейся у подножия заросшего лесом холма. Они прошли по деревянному мосту и направились к своим домам, стоящим на холме среди деревьев. Маленький домик Элиона в самом начале поселения далеко отстоял от специально оборудованного жилища, которое делили Казарл и Вельдан. Их дом располагался в глубине долины, неподалеку от озера.

— Ладно, — нехотя проговорил Элион. — Я, наверное, лучше пойду.

Неприязненные нотки, возникавшие в его голосе всегда, когда он говорил с Казом и Вельдан, исчезли без следа. Дракен к удивлению своему осознал, что их непримиримая вражда вдруг стала казаться глупой ребячьей ссорой в сравнении с необходимостью держаться вместе перед лицом яростного гнева Кергорна.

Элион повернул налево, направившись к своему домику. Ссутуленный, с опущенной головой, несчастный и одинокий он медленно брел по сумрачной лесной тропе. Вельдан покосилась на Каза.

— Что скажешь?

Дракен вздохнул.

— Проклятие! Я надеялся отдохнуть в тишине и спокойствии, — пробормотал он. — Только ты да я. Но ты права. Скажи Этому Куску дерьма, пусть идет с нами.

Каз изо всех сил старался вести себя как обычно, но получалось плоховато.

— Элион? — окликнула Вельдан, и чародей обернулся. — Может, зайдешь к нам?

Он вздрогнул.

— Но я думал, вы с Казом хотите побыть вдвоем. Я помешаю…

Каз поднял голову, узкий язык блеснул между клыками в дракеновской версии усмешки.

— О, полагаю, нам есть, о чем переговорить. В конце концов мы все втроем по шею в дерьме.

Элион улыбнулся. В последнее время такое случалось нечасто.

— Я бы сказал, что мы в нем с головой. Спасибо вам. Я бы с удовольствием пошел с вами. По правде говоря, я даже думать боюсь о том, как буду сидеть один в пустом и холодном доме. Так что не откажусь от компании.

— Даже от нашей? — Вельдан подняла бровь.

— А что же? Вы-то не отказываетесь от моей… Я только переоденусь, и присоединюсь к вам.

Тулак была бы очень удивлена, узнав, что мнение Заваля об этой тюрьме не слишком-то отличалось от ее собственного. Ну да, возле его двери стоял охранник. Второй дежурил во дворе под окном, видимо, на случай, если он решится выпрыгнуть. Пусть он был пленником, но это не мешало ему наслаждаться жизнью. Он чувствовал себя несравненно лучше, приняв ванну и переодевшись в чистую одежду, которую разыскала для него милая, улыбчивая молодая женщина. Чуть позже она же принесла ему обед. Заваль накинулся на еду, уничтожив все до крошки. Прошло немало времени с тех пор, как он последний раз ел как следует. И ни одно из изысканных блюд, которые готовили иерарху, не казалось ему таким вкусным.

Теперь он сидел, глядя в окно своей комнаты, потягивая эль из глиняной кружки и греясь в лучах яркого осеннего солнца.

Солнце! Может, его сон оказался правдой? Возможно, Мириаль гневается на своего слугу, раз уж он привел его в это ужасное место.

Окно выходило на задний двор «Грифона» — чистый ухоженный двор, окруженный конюшнями и хозяйственными постройками из того же бледного камня, что и сам трактир. Тропинка, пролегавшая между строениями, вела к огороду. Он заметил угол капустной грядки и бельевую веревку, на которой трепетали под ветром белоснежные простыни. Все это было так непохоже на привычный каменный город. Воздух свежий и прозрачный — совсем не такой, как в промозглой, пробирающей до костей сырости Каллисиоры. Он чувствовал запах свежей соломы, лошадей и жирной ухоженной земли.

Отвернувшись от окна, Заваль снова оглядел свою комнату. Стены обиты деревянными панелями. Цветастая скатерть. Яркое покрывало на кровати. Красно-синий плед на стуле возле камина и пестрый ковер на полу… На столе — букет осенних цветов в бронзовом кувшине; его стенки тускло отражают пляшущие языки пламени камина. На стене висит круглое бронзовое же блюдо с изображением павлина. Цветная эмаль ярко сияет под солнцем на фоне темного дерева панелей…