Пустотный Рейдер - владас

мана времени. Не раздумываю и прикасаюсь к тому же камню. Без спецэффектов он начинает рассыпаться в мелкий песок. Аспект старения.

Следующий провал.

От Фрисна вытягивается чёрная нить. Хочу прикоснуться, но…

— Не стоит, ‒ останавливает меня он. ‒ Это сила извлечения прошлого. Так ты попал в воспоминание Лизы. После я объясню, как не потерять себя, но не пытайся применить эту способность на мне. Твоя личность просто не переживёт такого мироощущения. В лучшем случае ты превратишься в пускающий слюни овощ. Дальше.

Примем к сведению. Следующий провал.

Подаю тоненькую струйку энергии и вижу, как часы нейросети пустились в бег. Прерываю поток через три минуты объективного времени. Аспект перехода вперёд.

Следующий провал ожидаемо пустил время в другую сторону, но, чтобы отмотать время на минуту назад, мне пришлось влить половину своего максимального запаса маны, из-за чего энергии осталось меньше одной десятой части.

Последний провал был самым плотным. Направив в него энергию, я с удивлением обнаружил, что песок от камня, который я на автомате пересыпал из руки в руку, замирает в воздухе, стоит мне отпустить его. Аспект, останавливающий время в определённом радиусе. И да, чем больше энергии, тем больше расстояние.

Я вздохнул, перевёл минимальный поток в изначальное русло и посмотрел на Фрисна.

— Дар теперь так же продолжит активироваться сам по себе?

— Нет, ты его уже "подчинил", дал задачу. Со всем разобрался?

— В общих чертах всё понятно, ‒ ответил я. ‒ Думаю, можно наконец перейти к методам защиты личности.

— Ну, тогда давай начнём, ‒ кивнул Монстр. ‒ Главная причина потери собственного "Я" у смертных это размытие оболочки души. Дар, конечно, даёт небольшую защиту, но она откровенно слаба. Самый простой и действенный способ поставить барьер от внешнего влияния ‒ это покрыть оболочку души дополнительным слоем энергии. Тут уж каждый думает в меру своей испорченности, как говорится. Знаешь, ‒ Учитель посмотрел на меня изучающим взглядом, ‒ мне даже интересно, что сделаешь ты. Так что вперёд в астрал. Критичного ничего ты всё равно не натворишь, а остальное можно исправить.

Я укоризненно посмотрел на Учителя и со вздохом нырнул в пространство души. Тут всё было так же, как и обычно. То есть Ари дрыхла в тени какого-то дерева, острова парили в молочно-белом тумане, а над раскинувшейся повсюду тропической зеленью светило солнышко.

Ещё раз вздохнув, подлетел к солнцу-душе и посмотрел на фронт работ. Сиреневый шар, словно новогодняя игрушка, висел на толстом маноканале, расходящемся по всему телу, как кровеносная система. И этот шар размером с кулак я должен покрыть защитой. И при этом не повредить печать Волны. Ну, то есть вон те полтора-два десятка колец высокой сложности.

Хм…

Хм, хм…

Хм, хм, хм…

А, чёрт с ним! Фрисн сказал, что критично накосячить я не могу, так что будем творить то, что в голову придёт.

Я собрал подкопившуюся синюю ману и вырастил на оболочке небольшие шипы, которые были равноудалены от всех соседних. Дальше я соединил их все, создав сетку из треугольников. Потом, в порыве вдохновения, зачерпнул красную энергию и заполнил треугольники ещё более маленькими треугольниками. Затем наложил поверх синей сети красную, и в образовавшиеся ячейки второго уровня сетки поместил пластинки синей маны.

И тут меня отпустило. Дело сделано, маны больше нет, защита поплыла и стала монолитной, а я стоял и смотрел на всё это, как баран на новые ворота.

— Ну, что? ‒ раздался у меня за спиной голос Фрисна, который едва не довёл меня до инфаркта. ‒ Очень даже не плохо получилось. Думаю, лет пять защита протянет запросто, если не полезешь в душу слишком чуждого по восприятию мира существа.

— Например, как ты?

— Например, как я, ‒ кивнул Монстр и обернулся. ‒ Красиво тут.

Мы немного помолчали, наслаждаясь пейзажем, а потом я задал интересующий меня вопрос:

— А вот, когда я назад во времени перемещаюсь, я никакой временной парадокс не создам? Дедушку своего убью, или ещё что-то натворю?

— Нет, механика Дара несколько иная, ‒ откликнулся Фрисн. ‒ Управляя временной линией, ты являешься единственным существом, стоящим вне её. Конечно, есть ещё Древнейшие, им тоже начхать на все эти изменения, но по большому счёту никакого временного парадокса ты устроить не можешь. Не счесть тех временных петель, что создали носители твоего Дара. Да вот взять хоть твою подругу, Вика которая. Нормальные ИскИны появились только триста лет спустя, но один уникум отправил все разработки в прошлое и оказался в открытом космосе. Появление ИскИнов привело к "уходу в Варп" лет тридцать пять спустя, и корабль этого безумца просто не был построен и запущен. Кстати, важная информация для тебя. Когда происходит перемещение, Дар привязывает твоё положение к объекту в мироздании, где ты начал переход, но если в конечном "когда" этого объекта не существует, то тебя просто выбросит в том же месте, даже если ты окажешься при этом в вакууме или толще земли. Так что аккуратней.

Действительно важно. Я бы даже сказал, архиважно. Заметка на память: использовать переходы только в крайнем случае.

Тут в голову пришла Мысля, и я подозрительно посмотрел на Монстра:

— А ты что же, тоже вне времени?

— Да. Я ведь уже говорил как-то, что являюсь древнейшим Монстром в мироздании. Это не просто оборот речи, а вполне конкретное указание моих особенностей. Я, скажем так, вершина развития живых существ плана Теней. Такой статус даёт некоторые преимущества, в том числе и более прочное сцепление с основой мироздания.

— Что ещё за основа мироздания? ‒ уцепился я за незнакомое понятие.

— Тебе пока рановато это знать. Думаю, пора всплывать, ‒ с этими словами Фрисн шагнул вперёд и растворился в пространстве.

Я вздохнул, помахал Ариссе, которая в этот момент приоткрыла глаз и посмотрела на меня, и вернулся в тело. На парящем в Варпе острове не изменилось ничего. Ну кроме Учителя, который стоял рядом с открытым порталом.

На корабле тоже ничего не изменилось. Всё так же тихо гудели механизмы в стенах, так же светили лампы, так же Фик со смехом тащил по коридору так же смеющуюся и отбивающуюся Маю. Хотя стоп. Последнее в первый раз вижу, но… каждый развлекается в меру своей испорченности. Я вон собираюсь слегка вздремнуть. Время приближается к отметке в тринадцать тридцать, так что сон-час ‒ дело святое.

Дойдя до своей комнаты, я скинул верхнюю одежду и упал в кровать.

***