Наследница - Елена Невейкина

— Нет, — Элен опять тянула его за руку, не отпуская, — мы уйдём вместе!

— Это невозможно!

— Возможно! Иди за мной, — кашляя, она тянула егеря к дальней стене.

Он поддался уверенности в её голосе. Элен лихорадочно вслепую ощупывала руками стену.

— Где же?.. Да где?!

— Что вы ищете?

— Сейчас… Вот! — она нашла тот плохо закреплённый кусок бревна, который заметила в свой первый приезд сюда. — Помогай мне!

Она толкала бревно, оно качалось, но оставалось на месте. Зато одного удара ногой, нанесённого мужчиной, оказалось достаточно: в стене образовалось вытянутое отверстие. Второй обрубок они раскачивали руками вместе и спасительное окошко расширилось. В него уже можно было попытаться пролезть. Стройная Элен, даже не сняв жакета, протиснулась наружу. Егерь снял полушубок, выкинул его на снег, затем полез сам. Увы! Для взрослого коренастого мужчины лаз оказался слишком узким. Можно было расширить его ещё, но на это уже не оставалось времени: ворота скрипели под напором осаждавших, а жар становился нестерпимым.

— Уходите! — и егерь попытался вернуться в сарай. Если бы это ему удалось, всё бы могло закончиться по-другому. Но он застрял. Поняв это, он ещё раз сказал:

— Уходите! Сейчас же!

В ответ девушка схватила его за одежду и, закусив губу, изо всех сил стала тянуть наружу. Этих совместных отчаянных усилий третий обрубок бревна не выдержал: вместе с ним егерь упал на снег, рядом повалилась Элен. Вскочить, подхватить полушубок, помочь подняться панне — всё это дело пяти секунд. Они побежали вдоль задних стенок стоящих в ряд строений к лесу. В этот же момент четверо нападавших ввалились в сарай через сломанные ворота. Внутри всё горело, было полно дыма. Пленников нигде не было видно. Наспех забросав горевшее сено снегом, затоптав пламя, где это ещё было возможно, они нашли в сарае вместо людей внезапно появившееся окно.

— Они ушли! — воскликнул один.

— Никуда не денутся, — голос только что подошедшего пана Кветковского был спокойным, но недовольным. Ну, кто мог предположить, чем обернётся его комбинация! Всё было продумано, всё предусмотрено и учтено. И вдруг девчонка всё испортила! Её поступки предугадать невозможно, её поведение — абсолютно не женское, и это сбивает с толку. — Снег сохранит следы, а пешком им далеко не уйти.

Кветковский и его люди, обойдя сарай, приготовились идти по следу. Беглецы сообразили, что именно так и будет. Чтобы попасть в конюшню, нужно обогнуть постройки, вход в неё находился со стороны озера. Это было невозможно. А пешком, и правда, далеко не уйдёшь. Отстреливаться было нечем, ружьё разряжено, а заряжать — долго, да и, если даже удастся зарядить, всё равно это будет всего один выстрел. Егерь теперь тащил Элен к дому, там было оружие. Они почти успели. До стены оставалось совсем немного, когда вновь прозвучал выстрел: Кветковский со своими людьми бежали к ним.

Егерь перехватил ружьё, которое так и не бросил, за ствол и окованным серебром прикладом ударил по замку ставни. Замом отлетел вместе со скобами. Вторым ударом он выбил стекло, распахнул раму и просто зашвырнул внутрь дома Элен. Когда он сам лез вслед за ней, пуля ударила в раму совсем рядом с его головой. Брызнули в разные стороны щепки, многие вонзились егерю в лицо. Еле переводя дух, беглецы проскочили комнату, в которую влезли, и, захлопнув за собой массивную дубовую дверь, не сговариваясь, придвинули к ней тяжеленный сундук. Потом прошли в кабинет пана Яноша, где на стенах было развешано оружие. Они решили держать оборону. В этом доме такое было вполне возможно. Здесь имелись запасы воды и еды, было из чего и чем стрелять. Единственное, чего боялась эта крепость — огонь. Но об этом думать не хотелось. Для начала решили обойти и проверить все внешние стены. Кветковского с подручными они обнаружили там, где и ожидали — возле входа. Неожиданностью для них явилось не это.

Топот копыт, несколько выстрелов. Голоса, выкрикивающие ругательства и команды. А затем — тишина. Егерь осторожно выглянул в окно… Тут же отпер дверь и вышел на крыльцо, так и держа в руке ружьё. Следом выглянула Элен с пистолетом, взятым в кабинете дяди Яноша в одной руке и ножом в другой.

Всё было кончено. Слуги вязали людей пана Кветковского. Один лежал неподвижно. Сам пан стоял недалеко от дома и угрюмо смотрел на всех. Янош бежал к крыльцу.

— Элен! Цела! Не ранена? Что он тебе сделал?

Она, бросив пистолет, обняла дядю.

— Да, да, цела. Ничего он мне не сделал! Не успел! Это твой егерь помог мне, он такой замечательный! Но откуда вы все здесь? Как вы узнали?

— Это всё потом. Долго рассказывать. Главное — с тобой всё в порядке. А сейчас мне нужно сказать пару слов своему «другу», — и пан Янош подошёл к Владеку. — Ну, что теперь скажешь? Может, хоть попытаешься объяснить всё это? — и, не слыша ответа, продолжил: — До чего ты докатился? Ты, знатный шляхтич, занялся похищением девиц! Ты не деньги, не земли в карты проиграл, ты честь свою шляхетскую проиграл!.. Уходи. Не хочу пачкать руки. И не хочу, чтобы все узнали, кем ты стал. Бери коня и уходи! Но бойся ещё раз попасть мне на глаза, — и добавил хриплым шёпотом: — Раздавлю! — потом повернулся к нему спиной и направился к своим людям.

Элен, всё ещё стоя на крыльце, приветствовала пана Войтека, только что подоспевшего к домику. Заметив движение Кветковского, она среагировала чисто инстинктивно. Владека не обыскивали, только отняли шпагу и пистолет. Теперь, когда все отвернулись от него, он достал из-за отворота расстёгнутого мехового казакина ещё один пистолет, маленький, как игрушка, и прицелился в спину Яношу.

Нож сверкнул стрекозой на зимнем солнце. Никто ещё ничего не понял, а Владек уже тяжело оседал в снег с торчащей из груди рукояткой. Выстрелить он всё же успел, но его пуля пропала где-то в лесу. Какое-то время все стояли, замерев. Потом началось одновременное движение. Все искали глазами руку, пославшую оружие. Только пан Войтек видел бросок Элен. Он, не отрываясь, молча, смотрел на неё. Потом покачал головой и пробормотал, повторив слова, когда-то сказанные Яношем, как бы запоздало соглашаясь с ним:

— Да. Впечатляет.

Сама Элен не успела даже до конца понять, что произошло. Её окружили, ей что-то говорили, дядя, обняв, благодарил… А она смотрела на лежащего человека. Он был ещё жив. Руки царапали утоптанный снег, хрип был слышен даже за гомоном голосов. Но вот — стон, человек весь напрягся и потом сразу обмяк, затих. Пана Кветковского не стало.

Отведя в сторону руки пана Яноша, Элен двинулась к убитому ею человеку. Все расступились. Вновь стало тихо. Она смотрела на красный снег, на остановившиеся глаза, на кровь у рта, окрасившую седеющие усы. Потом повернулась и пошла прочь. Вошла в дом и почувствовала, как закружилась голова, и поднялся приступ тошноты. Опираясь спиной о стену, она сползла на пол. Часто дыша и постоянно сглатывая, она смотрела на свои руки — они дрожали. В дом вошли один за другим Янош и Войтек. Элен подняла голову, спросила сразу у обоих: