Охота на охотника - Владимир Геннадьевич Поселягин

стояла), и перебрались на другой железнодорожный вокзал, где военный комендант посадил нас на санитарный эшелон.

Вообще, они пассажиров не возили, в основном медикаментами вагоны заполняли, однако комендант смог уговорить начальство, и нашлось одно свободное купе. До Киева эшелон не дошёл – ремонт путей после бомбёжки. Дорога на три дня перекрыта оказалась. Мы ждать не стали – иначе опоздаем и дезертирами станем, – сошли на ближайшей станции, что заполнялась эшелонами.

Ветку эту перекрыли, по ней уже не отправляли, а те, что успели проскочить, или сдавали назад, или ожидали окончания ремонта. Повезло пустого почтовика остановить на дороге и добраться до ближайшего села. На постах часто тормозили, тылы охранялись. Место ремонта мы благополучно миновали и уже в отдельном вагоне мотодрезины доехали до Киева. Мест практически не было, по сути, стоя ехали, с чемоданами в ногах. Я, например, на свой сел.

Да, это традиция, но из училища молодые сержанты и теперь уже офицеры приезжали с чемоданами. Вещмешки – это не комильфо. Вот и мне пришлось раздобыть – фанерный, с железными уголками, обтянутый чёрным дерматином. Не новый, но вполне справный. Традиция есть традиция. Однако добрались. Уже темнело, но ничего, пятого марта тысяча девятьсот сорок третьего года мы сошли на станции Киева.

Тут теплее, чем в Казани, там в сапогах и шинелях, да, было холодно. Хорошо, не фуражки, а шапки-ушанки выдавали. Вот так, хрустя настом (сапоги чуть скользили, минус десять где-то было), мы направились прочь от вокзала. Военный комендант уже изучил направление и сообщил, куда нам нужно. Только там никого нет, кроме дежурных, поэтому дал адрес военного общежития рядом, там переночуем. Ходить по городу нельзя, комендантский час действует, а с утра – в штаб армии.

Как я и думал, направили нас в Запасной полк, на переучивание. В армию поступала новая техника, и полки вооружались ею. Ла-5 – не новая машина, с прошлого года стоит на вооружении, но в нашу армию они стали поступать только в этом году, вот и начали переобучение. В Запасном полку были и новички вроде нас, и послужившие опытные пилоты, что осваивали новые машины и тоже ожидали назначения в свои будущие части.

Некоторые присматривались к молодым, к нам, на предмет взять ведомым. Я уже на второй день понял, что, скорее всего, нас направят служить в Двести Тридцать Пятую истребительную авиационную Полтавскую Краснознамённую дивизию. А только в неё поступают «лавочкины» на вооружение. А так в армии каких типов машин только нет, два полка и ленд-лизовскими самолётами вооружены были. Ад для снабженцев.

Переобучение шло ни шатко ни валко, начались оттепели, грунтовая полоса аэродрома не спасала. Развезло, поэтому больше теории нам давали. Кормили тут, в тылу, тоже так себе, не то что на фронте. Многие пьянствовали, хотя с этим и боролись, пусть и слабо, в самоволки бегали. Я на новой машине успел шесть учебных вылетов совершить. А ничего так, мне понравилось. Хорошая машина. По словам знающих, делает мессеры на раз. Правда, самолёты были старые, без модификаций, а в полки поступали немного другие, Ла-5Ф, у нас в Запасном полку таких не было.

Два месяца мы провели в Запасном полку, изучая новые машины. Многие на таком питании изрядно сбросили вес, ослабли, я своих парней, коллег из училища, подкармливал, а то действительно ноги протянуть можно, а они прикрывали меня, пока я в самоволку бегал. Нашёл молодуху в городе.

Да, Запасной полк стоял на окраине Киева. К слову, наши учебные самолеты включены в ПВО города. На случай массированного налёта вражеской авиации. Такое может быть, немцы взлетают с бетонных полос аэродромов, а наши не могут взлетать с грунтовых. Бетонных мало. Да и немцы при отступлении их взрывали. У Киева был аэродром с бетонной полосой, немцы разбомбят, наши за ночь восстановят, но там истребительный полк ПВО стоял, мы в другом месте. С другой стороны города.

В общем, два неполных месяца я провёл в Запасном полку, другие лётчики, сдавая нормативы на освоение, получали назначение и отбывали по своим новым полкам, даже трое из моих однокурсников убыли. А я нормативы сдал ещё две недели назад, но назначения пока не получил, и это странно. В Запасном полку работала следственная комиссия, арестовали главного интенданта, командира полка, комиссара, начальник штаба тут как-то соскочил, шло следствие.

А что, я рапорт подал на стол военного прокурора нашей армии – и ничего, тогда через его голову на стол особистам, сообщив о подрыве боеспособности армии за счёт истощения лётчиков. Тут, главное, правильные формулировки подобрать, а то у меня запасы в полевой кухне к концу подходят. Вот уж кто стал рыть от и до. И военного прокурора арестовали, я и на его бездействие рапорт подал, за ним и другие грешки числились. Может, из-за этого дело с назначением встало? Не знаю, но кормят теперь неплохо, лётчики довольны.

Только утром двадцать девятого апреля, это четверг был, меня и второго офицера-однокурсника вызвали в штаб полка и выдали направления, сообщив, что машина выезжает в город немедленно. Советовали поторопиться, чтобы та подкинула до места. Если проще – нас направили на военный вертодром, тот, с бетонной полосой, где авиаполк ПВО стоял.

Вообще, интересная особенность: я по пилотажу был в училище лучшим, и если не на первом месте (в отличники не выбивался сознательно), то второе занимал долго. Вот и однокурсник, который тоже всё не получал назначения, по пилотажу очень неплох был, постоянно мне в затылок дышал. Я заподозрил, что это не просто так, инструктора же видели уровень освоения машин. Сейчас узнаем, почему нас задержали. Явно не без оснований.

А направление, к слову, в ту самую Двести Тридцать Пятую истребительную авиационную дивизию. Только полк не указан, видимо, в штабе дивизии решат, куда нас направить дальше. Только почему не к Умани направление, где стоит дивизия? Сам город за эти два месяца уже взяли и продвинулись дальше. Грязь не даёт наступать, затишье пока на фронте.

Мы рванули к землянкам. Тут недалеко от окраин города полевой аэродром, и мы жили в землянках, вполне неплохо оборудованных. И вот так с чемоданами, в шинелях, устроившись на заднем сиденье «Виллиса», покинули расположение Запасного полка. Было ещё холодно, ветер ледяной дул, хотя почти всё стаяло. Зелёная травка начала проклёвываться, почки на деревьях набухали и листва распускалась.

В городе офицер штаба полка сошёл у здания штаба нашей Воздушной армии, а водитель отвёз нас на военный аэродром.