Пирровы победы - Александр Марков

Потом инквизитор что-то стряхивал со своих рук секунд пятнадцать.

— Лучше стало? — наконец спросил он.

— Да, — кивнул Дориан Хо, — спасибо.

— Надеюсь, ты не будешь никому говорить, что я умею это делать?

— Убогие да больные тебя будут осаждать, ты прослывешь чародеем, если кто об этом узнает.

— Вот этого я как раз и не хочу.

— Отчего же?

У Дориана Хо поднялось настроение, как у приговоренного к смертной казни, который дожидается, когда же его выведут на площадь, где его уже поджидает палач с топором и тысячи зрителей, и вот приходит приказ его помиловать и отпустить из темницы на все четыре стороны.

— Будто ты сам не знаешь. Насмотрелся я на то, как братья по ордену поступают с теми, кто такими способностями обладает.

Говорили они тихо, остальные инквизиторы сидели от них в нескольких метрах. Вряд ли кто из них слышал этот разговор.

— Ты, часом, в орден пошел не для того ли, чтобы себя обезопасить?

— Может быть.

— Чистки в ордене тоже проходят, — сказал Дориан Хо. — Не беспокойся, никому я не скажу, хотя нарушаю этим святые заветы. Но в помощи твоей еще десяток человек нуждаются. Боюсь вот только — проговорится кто-нибудь из них, если ты и их врачевать начнешь.

— Я им ночью помогу, когда они спать будут. Никто и не узнает.

— Хорошо, — кивнул Дориан Хо, — где ты магии обучался?

— Нигде. Само все это приходит… — Он солгал, но Дориан Хо этого не заметил. — Чувствую, что делать надо. Вот и все.

Главному инквизитору король поручил подготовить сообщения о том, что повстанцы являются предателями интересов страны и что они с кочевниками заодно. Глашатаи должны были эти документы зачитывать в городах и деревнях. Главное — выбить почву из-под ног мятежников, чтобы народ воспринимал их не как заступников, а как очередных агрессоров.

Глава ордена ушел выполнять это поручение, оставив короля наедине с его мыслями. Впрочем, это было не безопасно: найти выход из того положения, в котором оказался монарх, можно было простым путем — выйти на балкон и прыгнуть вниз.

Брусчатка мостовой, она уж наверняка все тревоги из треснувшей головы выгонит. Растекутся они по камням вместе с кровью и мозгами.

Страна оказалась одновременно и в огне, и в тисках, — надо же было такому случиться, чтобы беды все одновременно пришли. Видимо, неспроста кочевники набег свой затеяли именно в тот момент, когда мертвецы из могил встали, и несколько провинций охватило восстание. Вывод — все взаимосвязано, повстанцы родину продали и сговорились с кочевниками. В этом был замешан еще и маг, что мертвецов из могил поднял.

«Повсюду заговор. Одну сорную траву выкорчуешь, как тут же новая вырастает!»

Король хлопнул два раза в ладоши. Звук получился громким. Он поднялся до сводов потолка, забился о стены, точно птица, которая ищет, как ей выбраться наружу из клетки.

— Что прикажете, мой господин? — В покои на зов явился слуга.

Правитель не стал набирать себе слуг из отпрысков знатных родов. Слишком много у них было амбиций. Насмотрятся на жизнь в королевских покоях, и, чего доброго, взбредет им в головы покои эти отобрать. Король предпочитал иметь в качестве слуг простолюдинов. Они по гроб жизни ему благодарны, что он их вытащил из нищеты, и готовы за него жизнь отдать.

Потенциальных кандидатов отбирали среди солдат, которые несли службу во дворце, или торговцев, что встречались на улице. Во дворце была должность — ответственный за прислугу. В его обязанности и входило подбирать кадры.

Иногда слуги, выкрашенные белой краской, прятались в нишах стен. Они могли стоять там неподвижно не один час, и даже если кто-то подходил к ним совсем близко и начинал пристально рассматривать, то все равно мало кто догадывался, что это живые люди.

— Как искусно они сделаны, — восхищались гости. В руках живые скульптуры держали копья, луки, мечи и щиты, тоже выкрашенные в белое, но все это было не каменным, а настоящим. Такое оружие не жгло руки. Стоило только королю щелкнуть пальцами, как статуи оживали — десять невесть откуда появившихся воинов, — тот, кто захочет неожиданно напасть на государя, сам должен быть готов к сюрпризам.

Однажды король пригласил к себе глав союзных княжеств. На сей раз в нишах стояли не мужчины, а женщины, специально отобранные из множества претенденток. Белая краска несколько обезличила индивидуальность каждой, сгладила их черты. Они походили друг на друга, но не как сестры, а скорее, как родственницы — все одинаково длинноногие и ослепительно красивые.

Когда они сошли со своих мест, у гостей был шок.

Приглашенные сидели за огромным столом, в центре зала. Они сами в статуи превратились, замерли — кто с набитым ртом, кто и вовсе руку с аппетитным куском до рта не донес, — когда все это произошло.

Ожившие изваяния танцевали, кружились…

— Они не холодные как камень, а, поверьте мне, очень горячие, — засмеялся король, наблюдая за выражениями лиц своих гостей. Он знал, что все поняли намек.

Сюрприз удался: он был похож на мага, который может оживлять статуи…

— Что у нас из развлечений? — спросил король у слуги.

— Бродячие циркачи из южных окраин.

— Фу, южные окраины, — скривился монарх, — они мертвеца или кочевника, что ли, приволокли? Что они хотят показать?

— Удивительную волосатую женщину.

— Гы, забавно! — Король сменил позу на троне, сперва он сидел, опираясь подбородком на правую руку, теперь — на левую. — Они наверняка поймали самку снежного человека и выдают ее за волосатую женщину. Ты сам-то видел?

— Нет. Они держат ее в клетке, которая поставлена на колеса и закрыта покрывалом. Представление в городе еще не давали. Ждут, когда вы, повелитель, на волосатую женщину посмотрите. Только потом циркачи выступят перед остальными.

— Это похоже на право первой ночи. Я лучше бы на обычную женщину посмотрел, ну и не только посмотрел, а на волосатых мне что-то не хочется.

— Прикажите позвать наложницу?

— Потом. Я не могу так долго задерживать горожан. Они поди представление увидеть хотят?

— Да. У народа не так много развлечений.

— Что ж, им казни на центральной площади уже наскучили?

— Они тоже по-своему развлечение, но слишком однообразное.

— Согласен. Вот прогоним кочевников — пленных на кол посадим. Думаю, что это горожанам понравится. Ну а с повстанцами сложнее все, прилюдно главарей казним, остальных вдоль дорог на деревьях развесим, птицам будет пропитание. Надо ведь обо всех божьих тварях заботиться.

— Недовольные могут появиться.