Дорога 2 (СИ) - Ал Коруд

от левой ноги, которую цапнул проклятый пес. Откуда эти твари, вообще, взялись? И почему мой дар так поздно сработал?

— Очнулся Перунец! Радей, воды!

— Зачем воды? Давай ёля! Брат живой, надо отметить!

Рядом откуда-то появилась белобрысая голова и меня приподняли, удобно усадив на подушки. Яромир лыбился во все тридцать три. С его улыбкой можно сразу смело в Голливуд шагать. Красавчик, чего сказать! Мне сунули в руки жбан. К моему сожалению там оказалась лишь вода. Да и то не самая свежая. В этих местах с ней не очень хорошо. Болота!

Я тут же высказал вслух жалобу:

— А чем тут так воняет?

Яромир глянул искоса на появившегося в поле моего зрения Чудника:

— У него спрашивай.

Наш волхв и по совместительству целитель обиженно цыкнул:

— К его ноге прикасалась тварь из навьего мира. Как, по-вашему, мне её лечить?

Я с интересом уставился на товарища по волхованию:

— Сильно она пострадала?

— Рана неглубокая. Я промыл, а затем смазал проверенной мазью. Туда входит барсучий жир, отвар из змеиных кишок и струя дикого кабана.

— Кого⁈ Какого к хренам кабана!

Чудник не обратил на мою реплику никакого внимания, размотал повязку и пристально смотрел мою рану. Резко пахнуло так, что все отступили в сторону. Я еле сдержался от тошноты.

— Все хорошо. Дня через три заживет. Но тебе до ветру ходить лучше с кем-нибудь для опоры, ногу беречь.

— Да понял я!

Фу, ну и воняет! Я старался не смотреть на ногу. Еще вывернет. Чудник подвесил рядом связку пахучих трав, дышать стало легче. После осознания, что все закончилось удачно, меня отпустило. Захотелось пожрать и накатить. О чем я не преминул тут же сообщить. Товарищи враз повеселели и засуетились. Знахарь также был не против и даже самолично присоединился к нашему небольшому загулу. Меня усадили поудобней на подушках и поставили для удобства низкую лавку. Вскоре на ней, как на скатерти-самобранке появилась жареная утка, тушеные корешки болотных растений, зелень и сосуд с вином. Товарищи порешали, что красное вино больному полезней, а себе притащили запасенный кормчим бочонок с ёлем, легким пивом.

Ну а почему бы и не гульнуть малёхо? Во какой фронт работы провернули! Ошкуй еле проползает по изведанному фарватеру, и все равно впереди постоянно два челна разведывают путь. Ребята из палубной команды замеряют глубину и дают знак кормчему. Боровит не вылезает с рубки, помахал мне рукой и снова за штурвал. Он у него основательный из красного дерева, обит в нужных местах латунью. Наверху два наблюдателя с биноклями. Бдят.

Говорят, что после нападения нежити на меня все поначалу жутко перепугались. Одно дело столкнуться с дикими людьми или разбойниками, совсем иное схватиться с порождением занавья. Но среди егерей были люди, уже имевшие подобный опыт, наверное, потому не возникло паники. Меня утащили на лодью, на берегу расставили посты, раздали патроны с серебром. Яромир и Чудник включили обереги. А остальные в ударном темпе закончили работу. Благо оставалось её немного. Трюмы ошкуя загружены под завязку. Оба. И куча всяческого барахла принайтована на палубе. Даже в поварне протолкнуться некуда. Потому командиры по максимуму оставили запасы и снаряжение в лагере. Большому походу быть! Даже происшествие со мной никого не остановит. Не те это люди, чтобы отступить перед опасностью любого рода. Подобные найденному нами заброшенному граду в последние годы большая редкость. Так что чую, выпотрошат там все постройки до кирпичика.

Насытившись и приняв на грудь, я еще больше расслабился. Расслаблялся бы и дальше, но вечером после постановки на якорь меня посетила высокая делегация. Для бодрости мне преподнесли поистине царский подарок, а точнее — чашечку кафы. Боровит, хитрая лиса хранил его для особых случаев. И кто-то из них знал, что мне нравится этот горький и редкий в их краях напиток. К кофию шли сладкие орешки и серьезные разговоры.

Светозар не стал ходить далеко и около, задал вопрос в лоб:

— Что все-таки случилось на кочегарке?

Хм, а он ведает о подробностях. Ну что ж, ничего скрывать не будем.

— Там стояла чужая церковь.

Яромир дернулся:

— Иной веры?

— Веры скорее всего христианской. Но мир чужой, — заметив, что меня не понимают, я добавил. — Она с нежитью попала сюда раньше, чем этот город. Ушла частично в песок и давно служит не иудейскому божеству, а чему-то иному.

Надо были вдеть лица командиров похода. Или это кофе такой горький, что их скрючило? Первым пришел в себя Чудник. Его единственного пригласили сюда в качестве эксперта, или, возможно, волхв имеет право голоса в нашей компании. Похоже, что и мне вскоре его выдадут.

— Тогда почему не почуял нежить? В Синем лесу именно ты первым её заметил.

Я покачал головой:

— Пока сам не разобрался. Мой пес учуял там добычу, но отчего-то не заметил опасности.

— Любодар сказал, что в последний момент ты успел отпрыгнуть в сторону.

— Мгла не может быть бесконечной. Нежить была под защитой чей-то могучей силы. И попавшая сюда раньше города церковь в этом точно замешана. Думаю, что где-то в ней прячется причина.

Светозар почесал отросшую кучерявую бородку:

— Тогда понятно, почему из города так скоропостижно бежали жители, и мы нашли следы былой паники.

Яромир бросил взгляд на родственника:

— На них после провала напала нежить?

— И это нас самом деле страшно. Чужой мир и чудовища, хуже не придумаешь. Даже отважные и смелые потеряли стойкость. Что говорить об обычных жителях.

Белокурый бородач потемнел лицом:

— И куда они затем делись?

Глава ватаги егерей тяжело вздохнул:

— Об этом история умалчивает. Никто об этом граде и его жителях ничего до сих пор не слышал.

Сидевший с нами Чудник пробормотал:

— Они вполне могли выжить, но их потомки уже не помнят, откуда пришли.

— Тогда где они? — удивился Яромир.

— Ходили слухи, что до провала нас, во времена инженеров через них прошел странный народ. Люди ушли на юг. И у них было оружие и корабли. Вели себя мирно, но никому не доверяли.

— Интересно. Никогда о таком не слышал, — Светозар бросил на своего волхва острый взгляд.

Ему явно не понравилось, что Чудник обладает скрытыми знаниями. Я же сделал себе зарубку в памяти. Каждый в их партии играет свою роль. Полного единоначалия в подобного рода демократии нет и не предвидится.

Но всех окончательно привел в чувство отмалчивавшийся доселе кормчий, задав бесхитростный вопрос:

— А что мы будем делать с угрозой со стороны нежити, если сам Перунец не справился?

Чисто деловой вопрос поставил всех в тупик. Наши сегодняшние открытия в промзоне тянули едва ли не на больший куш, чем найденное доселе оружие. Как я понял,