Дракон с королевским клеймом - Оливия Штерн

— Ну, в Аривьене мне оставаться не стоит, это точно, — казалось, Итан усмехнулся, — потерпи немного, как рассветет, мы обязательно остановимся.

У Вельмины так и крутилось на языке — зачем я тебе, Итан? Но сил осталось так мало, что она попросту закрыла глаза и решила молчать. Рано или поздно им придется поговорить… Но не сейчас.

Потом Итан довольно долго брел по воде. Он остановился лишь тогда, когда темноту разбавил близкий рассвет. Выбрался из ручья на пологий берег, снова все крутнулось перед глазами, и Вельмина оказалась на мокрой траве. Итан склонился над ней, упираясь ладонями в колени. Он дышал тяжело, и казалось, что серые глаза блестят в потемках парой серебряных монет.

— Как ты?

Вельмина мотнула головой и опустила глаза. Ничего хорошего. Жива.

Итан мазнул пальцами по ее щеке, затем вздохнул, отвернулся. Долго что-то доставал из кармана залитой кровью куртки, потом медленно отошел на пару шагов. Вельмина услышала характерные щелчки зажигания пирамидки. У Гарье… она делала такие, маленькие алхимические пирамидки, которые, при своем малом размере, горели долго и давали достаточно тепла, словно маленький аккуратный костерок.

Она не ошиблась: в редеющих сумерках вспыхнул веселый рыжий огонек. Итан выпрямился, повернулся к ней.

— Двигайся сюда, погреешься.

Вельмина молча кивнула и осторожно, ерзая по мокрой траве, подвинулась ближе. Протянула к пылающей пирамидке руки, и ахнула от неожиданности, когда Итан взял ее руку в свою, рассматривая запястье. Синяки там были. Следы от веревки и от чужих рук.

— Не надо, — прошептала она, — не трогай.

Он хмыкнул и отпустил. А затем принялся стягивать с себя одежду. Вот на траву полетела куртка, за ней — рубашка. В тонкую вязь лесных ароматов протиснулся горький запах крови. Когда Итан дошел до штанов, Вельмина не выдержала и, пискнув невнятное, закрыла руками лицо.

— Я — купаться, — объявил спокойно Итан.

Она слышала, как он прошлепал по траве, затем — уже по воде. Слышала, как плещется в ручье — довольно долго… И снова шаги раздались совсем рядом. Легкое прикосновение к плечу, от которого Вельмину просто тряхнуло.

— Теперь твоя очередь. Можно и одежду постирать. Если ты не хочешь, чтобы я был здесь, пока ты будешь купаться, то могу отойти в лес.

Вельмина молча кивнула. Да, это он хорошо придумал — пойти в лес. Не нужно на нее смотреть. Ничего хорошего…

Выждав, она выглянула из-за ладоней, успела заметить белую спину Итана, когда он почти скрылся за кустами. Его одежда была аккуратно разложена на траве рядом с полыхающей пирамидкой.

Она вздохнула. На самом деле, больше всего хотелось лечь и больше не шевелиться. Но что-то подсказывало, что Итан не оставит в покое. В душе медленно поднимал голову интерес: а где он был все это время? Неужели искал по всему городу? В самом начале, она очень хотела, чтобы нашел. Ждала. А потом уже и ждать перестала, и ничего не хотела… Ну, разве что посмотреть на него разочек и уйти. Все же Итан, хоть и был драконом, оставался ещё и мужчиной. А с некоторых пор любая мысль о том, что к ней может прикоснуться ещё какая-нибудь особь мужского пола, ничего, кроме тошнотворной жути, не вызывала.

Вельмина решительно стянула платье, сбросила башмаки. Платье стирать она точно не будет, потому что, намокнув, оно станет тяжелым. А вот нижнюю сорочку отстирать просто необходимо… Хотя, конечно, очень оптимистично утверждать, что «отмоешься». От такого не отмоешься ни в жизнь.

Вода оказалась ледяной настолько, что зубы моментально начали отбивать дробь. Холод медленно поднимался вверх по ногам. Вельмина, обхватив себя руками за плечи, сделала ещё несколько шагов. Осмотрелась. Убедилась, что Итана поблизости нет — хотя кто может гарантировать, что он не подглядывает за ней? — и решительно стянула сорочку. Она бы с радостью ее выбросила, но другой не было.

Поэтому Вельмина, присев на корточки, сперва руками попыталась постирать сорочку, а потом принялась обтирать себя ей же. Но этого показалось мало. Оставив рубашку плавать рядом, Вельмина зачерпнула со дна ручья пригоршню песка. Потерла им плечо, другое…

А потом как будто сорвалась в черную, вязкую мглу. Воспоминания хлынули потоком зловонных помоев, пачкая, заставляя Вельмину все сильнее растираться песком. И она терла кожу, в отчаянной попытке избавиться от следов ненавистных рук и зубов, от запаха отвратительных тел, от той боли, что навсегда засела глубоко внутри, делая ее никчемной, беспомощной и никому не нужной. Снова зачерпывала песок, и терла, уже не чувствуя, что кожа горит огнем, тихо подвывая и ничего не видя сквозь слезы.

— Вельмина!

Что-то выдернуло ее из тьмы. Резко, под мышки, так, что в спине хрустнуло. Пришло осознание, что Итан схватил ее… совершенно голую.

Что там ему может прийти на ум? Уж она-то теперь знает, каково это… Точно знает. Замужество с Кельвином, можно сказать, было вполне удачным и почти счастливым.

— Нет! — взвизгнула Вельмина, — не трогай!

— Что ты творишь? — он встряхнул ее, не выпуская из рук, — прекрати. Ты замерзнешь, идем греться.

— Не трогай меня, — взмолилась Вельмина, — отпусти.

И услышала страшное:

— Нет.

Кольцо рук почти задушило ее. И как-то запоздало Вельмина сообразила, что Итан все-таки уже в штанах, а она даже не заметила, как он вернулся и оделся.

— Не трогай меня, — повторяла она, как молитву, — прошу…

— Не трогаю, — согласился он, но хватки не ослаб, продолжая прижимать ее к своей груди, горячей, как печка.

— Идем греться.

И почти волоком потащил к ярко полыхающей пирамидке.

— Сорочка! — крикнула она, — там, в ручье.

Итан быстро усадил ее на траву и набросил на плечи свою рубашку, почти сухую. Потом прошлепал по ручью, достал то, что Вельмина безуспешно пыталась выстирать добела. Отжал и разложил рядом с огнем.

— Ну, все, — сказал Итан, — успокойся.

И, к ее ужасу, сел рядом и обнял за плечи, прижимая к себе. Вельмина съежилась, попыталась отстраниться — но куда там. Итан лишь еще крепче прижал ее к своему боку.

— Послушай, — сказал тихо, глядя в огонь, — прости, что не нашел тебя раньше. Но мне и самому пришлось посидеть в тюрьме. Так получилось.

— В тюрьме? — она обхватила себя за плечи руками.

Получилось так, что вроде как Итан ее обнимал, но она