Кристаллический Мир - Антон Чернов

кучей людей и не фиксировала. А я выгреб одно из хранилищ подчистую (людям охранять денежки корпы не доверяли), оставив указания на Рала. Ну, хуже ему точно не будет. А теперь — наёмники, довольно заключил я, снабжённый кейсом с кредами. И сиганул в окно, направляясь на нижний уровень: заниматься наймом.

19. Оппозиционное турне

К наёмникам я направился, замаскировавшись. Вообще, была, конечно, хулиганская идея явиться в виде чёрта, с рогами и клыками из тьмы… Но это, потенциально, след к Брамаку. Неявный, очень вряд ли всплывущий, но нафиг надо. Кроме того, узнанные мной подробности и детали жития-бытия станции вообще и его владык в частности как-то не способствовали проявлению утончённого чуйства юмора. Способствовали они разве что проявлению изощрённого садизма, причём в конкретный адрес глав корпораций.

Так что под оптической маскировкой был я просто замотан в дерюгу, точнее — в простую серую ткань. Очки я на морде лица и на виду оставил: они довольно распространены, а в остальном — выглядел как ниндзюк, завёрнутый в ниндзючный мешок.

На появление моё шесть из дюжины главарей наёмных банд (причём, что комично, именно эта шестёрка были именно бандитами, наёмничающими “по совместительству”) ответили попыткой атаки. Пришлось бить, аккуратно, но сильно. А после нанесения умеренных повреждений уже переходить к делу. Так, мол, и так, атака корпоративной башни, локальная, для доступа группы в течении часа в недра атакуемого участка. На отказ сообщить о том, что за Башня — последовали понимающие кивки и поднятие гонорара на четверть. После сообщения о ярусе атаки (а я, плюс-минус лапоть, где Ворота в Беловодье, экстраполировал) — ещё и полуторная наценка. Вообще, при всех вывертах, выходило ощущение что наёмники работают “по таксе”, просто увеличивая гонорар на ощутимые проценты после появления факторов неопределённости.

Несколько наёмников, впрочем, отказались. Один дядька меня даже искренне порадовал, несмотря на отказ. Был это “чистый” наёмник, даже самым что ни на есть невинным рэкетом не занимавшийся.

Порадовал меня пузатый мускулистый дядька, с белоснежным ирокезом и визором-имплантом не в глаз, а в бровь (оттуда, на поворотной штанге, визор и прикрывал глаз) с самого начала. На появление моей ниндзястой персоны он не стал вопить, пытаться причинить мне повреждения и прочее. А просто хмыкнул, сверкнул голограмой визора, да и вернулся к истреблению каких-то невинных монстров в игрушке.

— Есть дело, — таинственно озвучил я.

— Никогда бы не подумал, — хмыкнул ирокезистый, продолжая пинать монстров на экране.

— Что, заказы не нужны? — искренне заинтересовался я.

— Почему не нужны? Нужны. Просто учитывая то, как ты появился, и то, как ты выглядишь — заказ мутный. В тёмную. А такие заказы моя команда не делает.

— Мдя? — уточнил я, на что последовало согласное помахивание ирокезом. — А если денег дам, побольше стандарта?

— В тёмном заказе, побольше денег? — аж оторвался от игрульки дядька, иронично подняв бровь над имплантом. — Точно “нет”, уважаемый, — отрезал он.

— И детали не интересны? — поматывание башкой. — Ну, как знаешь. Бывай, наёмник, — направился я к окну.

— Удачи, неизвестный гость, — послышалось мне в спину.

Ну реально — такой, правильный дядька. Тут скорее радоваться надо, что не попадёт со своими подчинёнными в намеченную мной мясорубку.

При этом, выйдет у нас именно мясорубка. Я, в силу непреодолимых обстоятельств, буду КРАЙНЕ скуп на эфирные манифестации. В идеале — вообще осуществлю всего лишь одну, чисто техномагическую через артефакт. В смысле, блокировку эфирной связи. Но это — в идеале, конечно. Как бы всё пошло не просто хреново, а вообще как всегда…

Но, мотыляя на нижние ярусы, я приступ депрессивного ожидания “как всегда” в себе подавил. Хоть и неприятно, но я в данном, конкретном случае буду прикрываться другими. Вон, наёмных рож и рыл почти восемь тысяч наберётся, с техникой и прочим. И не откажутся, даже в худшем случае, тысяч шесть. Я в плане денежек был оправданно щедр (спасибо Шлоду за финансовую состоятельность), но неустойку по контракту сможет выплатить лишь один отряд. Самый крупный, но там во главе такой редкостный и феерический жадина, что со словом “неустойка” он не ассоциируется от слова “совсем”.

Да, так вот, в худшем случае — я просто свалю. Искать неведомого, сорящего кредами, как мусором, нанимателя корпы будут. Но не найдут — тут я точно и однозначно уверен. А для наблюдателей вовне часть окон конуса демонстрируют очень бодрые порноролики меня с Витой. Не постоянно и “не во всей красе”, но на Брамака подозрения если и падут, то ими и ограничатся. Если я с оппозиционэрами не протуплю, но тупить с данными товарищами я не собираюсь.

Вообще, согласно полученному от Аперса пакету данных, выходила с оппозицией довольно пакостная картина. Итак, были это пассионарии, которых в любом не деградирующем социуме быть должно. И, насколько знал я, да и имелся анализ у Аперса, такие товарищи социуму просто необходимы, даже если он не развивается. Просто для того, чтобы он не деградировал, желающие странного, в хорошем (или не очень хорошем, но ОЧЕНЬ странном) смысле слова, персонажи. И их не изводили по появлении, а сбрасывали в этакий дно-отстойник. Точнее, они как бы “сами убегали”, но по факту — сбрасывали. Были бы у корпов тюрьмы — направляли бы туда, но такого излишества станция была лишена, являясь тюрьмой, в определённом смысле, фактически целиком.

Дык вот, отношение к оппозиции очень неприятно напоминало отношение в Мире Мороза, правда более… откровенно, скажем так. И грубо.

А именно, положим есть в Мире Мороза пассионарий. С жизненным опытом, правильными идеями и прочее подобное. Даже известный… но в очень узких кругах. В СМИ его рожа не попадёт ни под каким соусом, а ментозавры этого пассионария поймают на “наркоте”, “педофилии”, найдут, на чём. Или какие-нибудь представители дикарских племён “случайно” пристрелят, если “законным путём” “закрыть” не получится.

При этом, из каждого утюга показывают оппозиционеров, которые замазаны в нелицеприятных моментах. И вообще не самые приятные личности. И вот их-то СМИ будут радостно обсасывать, радостно демонстрируя, какие они гадкие. Нагло вря и создавая впечатление, что гадкий он не потому, что урод, а потому что “оппозиционэр”.

На станции до такого уродства не доходило, да и не нужно было. Но сам подход был близок. Активные, способные на действие индивиды либо устранялись, либо вербовались, всеми способами и методами. А вот “уважаемые старожилы” были исключительно осторожными,