Шелест. Гимназист - Константин Георгиевич Калбанов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Ну а пока суд да дело, Илья ожидает меня на улице. Я и не думал забывать о том, что перешёл дорогу кому-то весьма влиятельному и мстительному. И хорошо, если вчерашнее нападение его же рук дело, а то ведь ещё одного врага можно сыскать на свою задницу. Поэтому лишняя пара глаз и рук лишними точно не будут. Ещё бы достать амулет и для Дымка.
Я вообще поражаюсь, с чего у князя такой халатный подход к охране дочери. Компаньоны это, конечно, замечательно, но отчего не снабдить их хотя бы однокаратными «Панцирями», лучше двухкаратниками. А то охрана как-то быстро кончилась.
Да и сами одарённые те ещё лопухи, пусть о мёртвых и не принято говорить плохо. Знали ведь, что на княжну идёт охота, так отчего было не вложиться по максимуму в защитные плетения. Лично я именно так и поступил бы. И как-то наплевать, что при подобном подходе на боевые разового лимита недостанет. Живой может ещё что-то придумать, мёртвый уже ничего поделать не сумеет.
— Присядете? — предложил я своей бывшей учительнице.
— Благодарю.
Тут же подошёл половой, и я предложил Эльвире Анатольевне сделать заказ. Она без капли смущения приняла угощение, попросив принести мороженое, кофе и пару заварных пирожных. Ну что сказать, не переживала она по поводу своей фигуры, да и стоило ли при её-то систематических физических нагрузках. Опять же, дар оказывает благотворное влияние. Обладатели избыточного веса среди одарённых мне пока не попадались.
— Я гляжу, Пётр Анисимович, вам спокойно не живётся, — улыбнувшись, произнесла она.
— Вы о происшествии на Московском тракте?
— Не только. Ведь вы как-то оказались там.
— Совершенно случайно. Или у вас имеются основания полагать о моей причастности к покушению на великую княжну?
— Ни в коей мере. Я имела в виду именно то обстоятельство, что привело вас туда. Охота за оборотнем. Помнится, вы говорили, будто вас не интересуют волколаки, и вы не намерены использовать этот путь для роста дара.
— А разве есть другой? — вздёрнул я бровь.
— Если и есть, то он неизвестен. Значит…
— Ничего это не значит, Эльвира Анатольевна. Вы правильно сказали, я охотился на оборотня. Просто когда я уже был готов его пристрелить, произошло нападение на Марию Ивановну. Случись это на каких-то полчаса позже, и я успел бы подобраться к лёжке Ерёмы, чтобы закатать ему пулю в лоб.
— И вот так запросто отказались бы от возможности получить ранг в течение одного месяца? А быть может, и сразу второй?
— Допустим, я перешагну через свои же слова. Что мне это даст? Ничего. Зато при наличии должной защиты, а она у меня есть, я со своим оружием способен в одиночку положить двух шестиранговых одарённых. Как вы считаете, при таких раскладах есть смысл мне поступаться своими принципами ради получения начального и заведомо слабого ранга?
— Кстати, ваши пули. Как вы это сделали?
— Всё просто и в то же время сложно. О массовом их производстве не может быть и речи. Для личного использования придётся обзавестись специальным токарным станком и отличным токарем, способным на ювелирную точность. Да и процесс изготовления стреловидной пули кропотливый, сложный и требует не меньшей точности. Малейший перекос или зазор, и пуля полетит куда угодно, но только не в цель. Хотя и сохранит при этом убойность.
— И всё же вы не могли бы поделиться со мной секретом?
— Нет.
— Почему?
— А почему я должен это делать, Эльвира Анатольевна?
— Хм. Действительно.
— Зато я могу посоветовать использовать для фузей пулю с хвостовиком. Мощность выстрела ничуть не уступит стреловидной пуле, хотя прицельная дальность, конечно, будет значительно меньше.
— Но и эта пуля потребует соблюдения единого калибра, — дополнила она меня.
— Есть такое дело, но не со столь минимальными допусками.
— Итак, вы просто хотели убить оборотня, — вернулась она в прежнее русло разговора. — Но зачем вам это понадобилось? Поговаривают, что вы выслеживали его целых десять суток.
— Так и есть. А насчёт почему. Я хотел, чтобы эта мразота подох в человеческом облике и, желательно, перед смертью осознал, что убиваю я его за изведённую им семью.
Ну вот так оно у меня теперь. Быть может, оттого, что я прожил свою жизнь, отвергая семейные узы и родственные связи. Попав же в этот слой, оказался по другую сторону и теперь за родных готов стереть в труху хоть весь белый свет. И тут вдруг нашёлся тот, кто сам же перебил своих близких из-за собственного малодушия.
Говорят, что самые ярые фанатики получаются из противников. Потому что они приходят к этому выбору осознанно через разочарование, метания и муки. Хм. Получается, я теперь семьянин-фанатик. Надеюсь, что всё же только фанат. Есть разница, знаете ли.
Мы поговорили с Рябовой ещё какое-то время, пока она доедала своё мороженое и пила кофе. После чего простились, и Эльвира Анатольевна ушла. Я же остался дожидаться, когда приготовят заказанный торт. Вначале планировал наскоро перекусить сладеньким и, пока торт готовится, отправиться на прогулку с Ильёй. Но случилась эта нечаянная встреча, а теперь и смысла уходить никакого.
— Здравствуй, Пётр. — Мария без приглашения опустилась напротив меня.
— Здравствуйте, ваше высочество. — Я поднялся со стула и приложился к её ручке.
— Вижу, весело проводишь время, — улыбнулась она.
— Не понимаю, о чём вы.
— Брось, весь воронежский свет с полусветом в придачу судачат насчёт того, что вы с Рябовой любовники, — хмыкнув, небрежно бросила она.
Я посмотрел на неё внимательным взглядом, пытаясь уловить скрытый подтекст. Ну там ревность или ещё что-то наподобие. С чего-то ведь Долгорукова брякнула это. Однако либо она слишком хорошо владела собой, либо это всего лишь дружеская подначка. Понятно, что я её за подругу не держу, но она-то вроде как позиционирует себя именно другом.
— Во-первых, это вздор. А во-вторых, даже если и так, не вижу ни единой причины, отчего нам не быть любовниками. Я уже не гимназист, она не мой учитель. Или наше благородное сословие вдруг стало целомудренным? Для этого нужно вернуться назад хотя бы эдак лет на сто, во времена Домостроя. Когда любовники хоронились пуще иноземных подсылов, а не бахвалились своими победами.
— Ну-у, может статься, ей попросту завидуют. Если ты не обратил внимания, то в твою сторону посматривают все без исключения дамы и девицы. Одни из зависти к Рябовой, другие из-за твоего героического ореола. Вчерашнее происшествие всколыхнуло в памяти воронежцев события годичной давности. Представляешь, все вдруг позабыли о том, что ты поскрёбыш.
— А об этом-то с чего забывать? — Я даже не пытался скрыть того, что не верю Марии.
— Думаешь, только ты не делаешь основную ставку на дар? Или в семьях возлагают большие надежды на младших дочерей? Зато заполучить в зятья того, кому обязан сам князь Долгоруков, а великая княжна Долгорукова упорно добивается дружбы, это уже дорогого стоит. Цени, Ярцев, я подняла твою значимость до таких высот, о каких ты и мечтать не мог, — приосанившись, с наигранным превосходством произнесла она.
И чего, собственно говоря, кривляться. Она ведь и впрямь может себе позволить говорить со мной свысока. Наши положения несопоставимы, и как бы я ни пыжился, мне придётся придерживаться существующих правил, занять свою нишу и не отсвечивать. Вообще-то, я именно так и собирался поступить, если бы не эта упрямая пигалица.
— Из Лизаветы вы тоже сделали завидную невесту? — хмыкнул я.
— А т-ты как думал, — улыбнулась она, благодарно кивая половому, принёсшему её заказ. — Она теперь желанная гостья на званых вечерах и балах. Пользуется популярностью у молодых людей.
— И тоже у младших сыновей?
— Увы, но совсем уж наплевать на дар невозможно, — слегка развела она руками.
Разговор ни о чём. Я заказал ещё одну порцию мороженого, не сидеть же просто так. Вот только, поддерживая беседу, я был вовсе не с Марией, а обдумывал вдруг возникшую в голове мысль.
Коль скоро я могу рассмотреть, как улучшить узоры, так может, мне получится усовершенствовать и плетения? Все одарённые используют некий стандарт, который выдаёт усреднённые показатели. Но если получится индивидуальный подход и с плетениями…
При инициации одарённых используется конструкт в виде четырёхлучевой звезды из разных плетений. В случае с прорывом Силы применяется шестилучевая. Могу ли я внести в них изменения? А главное, что получу на выходе? Интересные вопросы. Очень интересные.
— Мария Ивановна, а можем мы сейчас навестить
