Пламенный клинок - Крис Вудинг
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Угу, — откликнулся Гаррик. — Но я бы лучше причалил в другом месте. Отсюда наверх не попасть.
— Может быть, с другой стороны? — предположил Криволомец.
— Может быть, — сказал Полый Человек, но не слишком обнадеживающе.
Граб перегнулся через борт и посмотрелся в воду. Перед ним предстало знакомое широкое, приплюснутое лицо; на бритой голове пробивалась щетина. Но не всегда поперек глаз чернела дуга, нанесенная неумолимой рукой кожеписца.
Знак позора. Знак изгоя, ненавистного собственному народу, отринутого самим Костяным богом.
Он поднял взгляд на шпили Скавенгарда. Снискать прощение трудно. А то и вовсе невозможно. Но первый шаг сделан, и это хоть маленькая, но победа.
— Правь вокруг острова, — сказал Полый Человек. Граб взялся за весла и снова принялся грести.
* * *
Кейд смотрел из окна на причаливающую лодку и пристально рассматривал тех, кто в ней сидел, как будто тщательное наблюдение могло помочь с ответом на вопрос, не дающий ему покоя.
«Кто на самом деле эти люди?»
После разговора с Фен он смотрел на своих спасителей иными глазами. Они с Ареном попали не к грозным головорезам, а к мятежникам. Это в какой-то мере оправдывало даже угрюмого и злобного Гаррика.
Когда остальные отправились на разведку, Кейд пристал к Осману и надежде что-нибудь разузнать. Но он не умел подходить к людям с умом, как Арен, и Осман оказался еще менее общителен, чем Фен, хотя и более вежлив.
— Боюсь, наши дела касаются только нас, — ответил он. — Попробуй спросить у Гаррика.
Кейд фыркнул.
— От него впору ждать тумака, а не ответа.
— Тогда на твоем месте я бы помалкивал.
Кейд вернулся к Арену, спавшему рядом со Скирдой. Было довольно холодно, так что даже днем приходилось жечь костер. Вика сидела поодаль и смотрела на пламя, заново размалевывая лицо.
— У него… — начал Кейд.
— У него все хорошо, — ответила она. — Ты уже пять раз спрашивал, ничего не изменилось. Не беспокойся, Кейд. Он проснется, когда придет время.
— Какие вести? — спросил Осман, когда разведчики приблизились к костру.
— Выхода нет, — ответила Фен. — На северной стороне мы нашли несколько пристаней, но одна завалена каменным крошевом, а другая крепко заперта. Хотя самый ближний вход открыт.
— День еще в разгаре, — сказал Гаррик. — Всем подкрепиться. Потом пойдем туда и заглянем внутрь. Вика, останешься с мальчишкой?
— Хорошо.
— Договорились. Осман, ты тоже пойдешь.
— И я! — вскинул руку Кейд, но Гаррик смерил его ледяным взглядом.
— Я за ним пригляжу, — пообещал Осман. Кейд улыбнулся во весь рот, так что вид у него стал безобидный и глуповатый.
— Ладно, — сказал Гаррик Осману, — но ты за него в ответе.
— Я скоро вернусь, ты и не заметишь, — пообещал Кейд Арену. Потом наклонился поближе и понизил голос: — Я собираюсь выяснить, с кем мы имеем дело. Предоставь это мне.
Скирда повела ухом, а Вика, накладывавшая на лицо последние мазки, усмехнулась про себя.
* * *
Было позднее утро, когда они отплыли к Скавенгарду, оставив Арена, Вику и Скирду в павильоне. Друидесса предупредила, чтобы они возвращались засветло.
— Полла рассказывала, что с темнотой приходит ужас, — добавила она.
— Пустые бредни, — отмахнулся Киль.
— Возможно, — ответила Вика. — Но это место не внушает мне доверия даже при свете дня. Будьте начеку.
Граб догреб до каменной пристани, и Киль привязал лодку, закрепив канат морским узлом. Рядом была пришвартована еще одна лодка, поменьше и полегче. Хоть и опрокинутая, она еще держалась на плаву.
— Это лодка Поллы? — предположила Фен.
— Может быть, — ответил Гаррик.
Перед ними находилась медная дверь, позеленевшая от старости и обитая черными металлическими гвоздями. Слегка приоткрытая, она словно приглашала войти. Каменную кладку покрывала резьба со сглаженными временем и непогодой изображениями животных и людей. Кейд неуверенно оглядел их и положил ладонь на рукоять меча, который взял у Арена, но, поскольку никто больше не обнажил оружия, то и он оставил меч в ножнах.
— Нет смысла хвататься за клинок, если не собираешься пустить его в дело, — сказал Киль, заметив его нерешительность. — Мечи быстро наливаются тяжестью.
Кейд важно кивнул, словно один вояка другому. Киль отвернулся, пряча улыбку.
— Не бойтесь, — сказал Осман. — Я слышал много рассказов призраках, но воочию не видел ничего необъяснимого.
— Ты еще молод, — заметил Гаррик и толкнул дверь.
В потревоженном воздухе заколыхалась пыль, поднявшаяся с выложенного каменными плитами пола, и отряд вступил в помещение с высоким потолком и узким окном над входом, сквозь которое внутрь проникала узкая полоска дневного света. Ни мебели, ни ковров не было, только голые стены и пустота. Тишина надвинулась на путников, словно сырая мгла, а вместе с ней — смутная и безотчетная тревога.
Пройдя через небольшую переднюю, они оказались у подножия винтовой лестницы, сквозь серединный проем которой сверху проливался свет. Поднявшись по ступеням, они вошли в длинный коридор с ребристыми стенами, похожий на внутренности огромной змеи. По обе стороны виднелось с десяток дверей; другие коридоры, ответвляясь от него, уводили в глубь острова. Путники прислушались и не услышали ничего, кроме шарканья собственных башмаков, звяканья пряжек и скрипа кожаных доспехов.
— Разобьемся попарно и осмотримся, — предложил Гаррик. — Не заходите слишком далеко и возвращайтесь сюда к полудню. Если найдете что-нибудь необычное, кричите. Джоха свидетель, мы без труда услышим друг друга.
— Пойдешь со мной, Кейд, — велел Осман.
Тот открыл рот и тут же закрыл, проглотив разочарование. Он надеялся, что Гаррик возьмет его с собой, сколь ни устрашающей была эта мысль; он хотел оказаться с ним наедине и выведать его тайны. Но Гаррик и Киль, словно по негласной договоренности, все время держались вдвоем.
— Граб пойдет с Веснушчатой! — радостно объявил Граб.
— Как ты меня назвал? — переспросила Фен ледяным голосом, от которого могло бы замерзнуть и озеро. Киль разразился хохотом, но в окружающей тишине его смех породил странные отзвуки, и криволомец резко умолк.
— Жаль, что мы от него не отделались, когда была такая возможность, — пробормотала Фен, удаляясь прочь.
— Удачи! — крикнул Киль ей вдогонку.
Граб поплелся за Фен, бурча себе под нос. Гаррик и Киль направились в другую сторону. Осман устремился в открытую дверь напротив лестницы, а Кейд замешкался, бросая вслед Фен печальные взгляды. После той беседы на пристани лицо девушки то и дело всплывало в памяти, и Кейда охватывало почти щенячье желание угодить ей. Раз уж не удалось стать напарником Гаррика, можно было хотя бы прибиться к Фен, но даже в этом
