Вокруг света за 280$. Интернет-бестселлер теперь на книжных полках - Валерий Шанин

– А на метро тоже зайцем ездите?

– Живем мы в цветном районе Лондона, большинство наших соседей – турки и пакистанцы. Как и они, мы поначалу перепрыгивали через турникеты. Но сейчас эта вольница кончилась, на входах и выходах поставили охрану. И сейчас я предпочитаю автобус.

– На нем можно ездить бесплатно?

– Когда едешь на короткое расстояние на двухэтажном автобусе, кондуктор чаще всего не успевает до тебя дойти. Но даже, если честно покупать билет, поездка на автобусе с одного конца города на другой обойдется всего в один фунт и двадцать пенсов – значительно дешевле, чем на метро.

– Как же вы ухитрились заработать деньги на поездку в Австралию?

– Не только в Австралию. Это лишь часть нашего кругосветного турне. Мы уже побывали в Таиланде, а перед возвращением домой собираемся заехать в Южную Америку и США. Это было бы нам не по карману, если бы Лаура не угодила в тюрьму за наркотики.

– ???

– Она провела там всего две недели. Ее отпустили, извинившись за то, что посадили по ошибке. А в качестве компенсации за «моральный ущерб» ей заплатили около 20 тысяч долларов. Вот на эти буквально с неба свалившиеся деньги мы и поехали путешествовать.

Вдоль дороги появились огромные ямы. Создавалось ощущение, что мы случайно заехали на территорию военного полигона. Так мы узнали о приближении района австралийской опалодобывающей промышленности. Палатки одиноких искателей удачи и разрытые ими шурфы разбросаны на десятки километров вокруг городка Кубер-Педи – «опаловой столицы» Австралии. Вся окружающая пустыня покрыта ямами, как от авиабомб, и аккуратными конусообразными холмиками вынутой породы. Создается ощущение, что здесь работала многотысячная армия кротов-великанов.

Первые опалы в этой безжизненной пустыне, в самом центре Австралии, одинаково далеко от любых населенных пунктов, нашел в 1915 г. Вилли Хатчинсон. И с тех пор вот почти уже сто лет сюда стекаются одинокие искатели приключений в надежде на скорое обогащение. Шахты роют прямо на главной улице, только под Стюарт-хайвэй подкапываться запрещено. Живут тоже, видимо, по привычке под землей. Там же, под землей, находятся магазинчики опалов и гранильные мастерские, церкви и отели.

Палатку мы поставили на окраине города, в пустыне возле курганов с отвалами породы. Спали, видимо, прямо на опалах! Знать бы, как они выглядят, может, миллионером бы стал.

Как выглядят необработанные опалы, мы узнали на следующий день от местного старателя. Именно он остановился, когда мы утром вышли на трассу. Майкл выглядел так, будто только что побывал в переделке: лицо в царапинах, нос разбит, кожа на костяшках пальцев содрана…

– Всю ночь мы пьянствовали, а потом поспорили с первым мужем моей нынешней жены. Аборигены вообще пить не умеют, сразу пьянеют и дуреют.

– И давно вы занимаетесь поисками опалов?

– Уже семь месяцев. Вы тоже можете попробовать. Для того чтобы заняться поисками опалов, нужно всего лишь за пятьдесят долларов получить лицензию PSPP – Precious Stone Prospecting Permit, и сразу можно выбрать любой приглянувшийся участок – не больше чем 50 на 50 метров, – и рыть. Если там ничего не найдешь, можно попробовать в другом месте, только придется опять заплатить пятьдесят долларов. Ограничений только три: не рыть на чужом участке, посреди центральной улицы и ни в коем случае не подкапываться под Стюарт-хайвэй.

– И сколько можно заработать?

– Раз на раз не приходится. Бывает, несколько недель копаешь – и все без толку. А иногда за один день зарабатываешь больше, чем за предыдущий месяц!

Вдоль прямой как стрела дороги тянулась безжизненная пустыня, изредка попадались высохшие соленые озера, овраги, кусты… Пейзаж разнообразили только появляющиеся с поразительной регулярностью убитые ночными грузовиками кенгуру. Пиршество для ворон и огромных грифов. За три часа не только ни одного населенного пункта, но и ни единой живой души не встретили, даже машин не было – ни в попутном, ни во встречном направлениях.

Майкл вызвался довезти нас прямо до Порт-Августы и даже предложил там у него в доме переночевать. Но после бессонной ночи он был явно не в форме.

– Мне бы остановиться где-нибудь, поспать хотя бы пару часов – очень уж много сегодня ночью выпил. Я вас высажу в Глендамбо. Если хотите, можете там попытаться поймать другую машину. Или подождите, пока я отдохну.

Мы устроились отдохнуть в тени, заодно и пообедать.

Тащиться на пекло в тщетной надежде поймать попутку смысла не было никакого.

Кроме обычных для всех роадхаусов заправки, мотеля и караван-парка, в Глендамбо стоит новенькая, блестящая огромными лопастями на солнце ветряная мельница. И это не исторический памятник, а реклама сверхсовременного и очень популярного товара. Есть там и полтора десятка домов, и примерно столько же человек, – довольно крупный, по местным понятиям, поселок. На трассу я идти не спешил, резонно полагая, что за те два-три-четыре часа, которые наш водитель будет спать, ни одной машины на дороге не появится, а если появится, то не остановится, а если остановится, то нас не возьмет, а если возьмет, то далеко не увезет… Мои размышления прервал Майкл. Он подъехал к столику, за которым мы расположились пообедать.

– Я так и не смог здесь уснуть – очень шумно. Я проеду немного вперед, поищу там более спокойное место.

И… уехал в сторону Порт-Августы.

Как говорится, мы странно встретились и странно разойдемся…

После обеда мы вышли на дорогу и прошли по ней километров пять. Вдруг увидим «нашу» машину со спящим водителем? Машины мы так и не увидели, а идти пешком под палящими лучами солнца быстро надоело. Выбрав эвкалипт с самой густой кроной, мы сели в его тени и уже оттуда следили за дорогой. До захода солнца не было ни одной попутной машины. Вообще ни одной! А навстречу они шли очень часто – иногда с интервалом всего минут тридцать. По местным меркам, это прямо-таки час пик! Если вечером здесь такое интенсивное движение на север, то, может, по утрам так же много машин идет на юг?

Убедившись, что вечером нам уехать не суждено, пошли выбирать место для ночлега. Вокруг простиралась бескрайняя пустыня. Но дорога там проходит по территории военного полигона. Через каждые сто-двести метров установлены плакаты «Вход строго воспрещен». И – никаких заборов! Не спать же прямо на дороге. Когда мы проникали на территорию «сверхсекретного объекта» (позднее выяснилось, что это был ядерный полигон, но дозиметров у нас с собой не было, и насколько высок там уровень радиации, я не знаю), казалось, вот-вот откуда-нибудь из земли из тайного бункера появятся люди в камуфляжной форме с автоматами и арестуют нас как «шпионов». Но окружающая пустыня была такой безжизненной и заброшенной, что вскоре мы не только перестали маскироваться, но и развели большой пионерский костер.

Центр Австралии часто называют «красным центром» – такая там удивительно красная земля. На полигоне она была еще и удивительно жесткая – прямо асфальт, а не земля. Когда я выкладывал вещи из рюкзака, моя пластмассовая кружка, которую я возил с собой начиная с Малайзии, упала и от удара о землю раскололась вдребезги. Еще одно воспоминание о той ночи.

Утром моя гипотеза о том, что на юг в первой половине дня идет значительно больше машин, полностью подтвердилась. Мы уехали на микроавтобусе «Ниссан» с тремя корейцами, возвращавшимися в Порт-Августу из поездки к Айерс-Рок.

На выезде из Порт-Августы на юг машин было так много, что мы, привыкшие за последние два месяца встречать максимум по три-четыре попутки в час, буквально не успевали поднять руку. И все же, как свято верят все автостопщики, «наша» машина мимо не прошла. И вскоре мы уже уехали сразу в Аделаиду.

Вернувшись в Аделаиду, мы замкнули гигантское кольцо. За два месяца нам удалось проехать по югу до Перта, затем по западному побережью подняться далеко на север и наконец пересечь самый центр Австралии.

Пришли в церковь. Александр, с которым мы познакомились еще в свой первый приезд, сразу нас узнал.

– Я сейчас поищу ключи от вашей комнаты.

Вот что значит надолго застревать в одной стране. Оказывается, у нас в Аделаиде уже есть «своя» комната. Внутри все было так же, как и два месяца назад: телевизор, школьная парта, несколько табуреток, в одном углу – умывальник с раковиной, в другом – душевая комнатка. Казалось, это действительно «наша» квартира и никто в ней за время нашего отсутствия не был.

Завершая круг: второй раз в Аделаиде

В Южной Австралии было начало зимы. Погода неустойчивая: когда начинался сильный дождь, становилось по-осеннему холодно, потом выглядывало солнце, и сразу же возвращалось лето. Машины останавливались, но предлагали подвезти всего на десять-двадцать километров. Но, когда постоишь пару часов, становишься более сговорчивым. Вот и я согласился-таки проехать пару десятков километров до поворота на Ичунг.