Atomic Heart. Предыстория «Предприятия 3826» - Хорф Харальд

Вид из сборочного цеха сменился видом из окна огромного стеклянного корпуса научно-конструкторского бюро. На заднем плане, сквозь стеклянную поверхность футуристического купола, накрывающего научное КБ, хорошо виднелась громада автоматизированной фабрики, окружённая цветущим садом, купающимся в лучах летнего солнца. На переднем плане за сверхсовременным рабочим местом, напичканным электроникой и светящимся множеством приборных панелей, в роскошном кресле восседал строгий молодой человек в научном комбинезоне «Предприятия 3826». Сосредоточенный взгляд специалиста скользил по показаниям приборов, но руки его свободно лежали на широких удобных подлокотниках.

Камера сменила ракурс, выхватывая висящий вдали в небесной выси «Гриф», затем ещё один, и ещё, показывая зрителю целую сетку «Грифов», после чего сфокусировалась на «Узле», парящем над всем этим на ещё большей высоте. К сосредоточенному молодому специалисту подошёл кибернетический лаборант, поставил на столик рядом с креслом бутылку «Нарзана» и изящный бокал с соломинкой и удалился. Весь видеоролик был идеально срежиссирован таким образом, что у зрителя не оставалось никаких сомнений: всю сложную и тяжёлую работу выполняют машины и новейшая электроника. Человек же держит всё это под контролем, ибо именно от его воли зависит всё, что делает сложнейшая техника.

Штокхаузен прислушался к голосу диктора:

— …Робототехника в СССР достигла значительного прогресса! Высочайшие результаты, которых советская промышленность добилась за последние годы, невозможно умалить! Могучие гидроэлектростанции на Днепре, Волге и Енисее! Полностью роботизированные шахты Кузбасса и Донбасса! Взрывной рост кибернетизированного сельского хозяйства на Черноземье и Причерноземье! Единая всесоюзная сеть научной и социальной связи «ОС Демос», которая вскоре объединит даже самые глухие уголки бескрайних территорий Советского Союза! Всё это сделало СССР безусловным лидером мировой науки!

Изображение научного города-сада сменилось изображением огромных «Кондоров-4». Исполинские аэроплатформы, гружёные упакованными в стандартные киберконтейнеры гражданскими роботами, величественно плыли по небу.

— По просьбам множества стран — участниц ООН, — продолжил диктор, — Советский Союз начал массовые поставки гражданских роботов за рубеж! Авторитет советской науки, спасшей мир от коричневой чумы, не подлежит сомнению даже в странах капиталистического мира! Понёсшие ужасающие потери в результате фашистской эпидемии страны закупают советских гражданских роботов с нескрываемым энтузиазмом. И это абсолютно правильное решение! Качество и уровень жизни в странах, импортирующих советских роботов, резко возросли! Этот рост, происходящий прямо на глазах у скептиков, является лучшим доказательством наших возможностей и стимулирующим фактором для сомневающихся стран!

Видеоряд вновь сменился, на этот раз на экране демонстрировался научно-технический консилиум в одной из европейских стран. Вместительный конференц-зал был заполнен местными учёными и инженерами, перед которыми выступали советские специалисты с лазерными указками в руках. Учёные из СССР разъясняли особенности эксплуатации тех или иных гражданских роботов, плакаты и слайды с устройством которых присутствовали вокруг в изобилии.

— Наши зарубежные партнёры, — сообщил за кадром диктор, — неоднократно высказывали желание обучаться в СССР. Начиная со следующего года в высших учебных заведениях Советского Союза стартует экспериментальная программа повышения квалификации зарубежных специалистов. Этот жест доброй воли доказывает, что наша Родина всегда готова протянуть руку помощи каждому, кто в ней нуждается, независимо от его политических взглядов. Однако приоритетом советской системы образования является подготовка собственных высококвалифицированных научных и технических специалистов. Указом Министерства образования в этом году были увеличены квоты на внеконкурсное поступление молодёжи из союзных республик в главные ВУЗы страны, в том числе Московский, Ленинградский, Минский, Киевский и Рижский Государственные университеты — кузницы кадров для легендарного «Предприятия 3826».

Диктор продолжил вещать об успехах советской робототехники, и Штокхаузен невольно ухмыльнулся. Кузницы кадров! Берлинского университета в этом списке, разумеется, нет. Понятное дело! Кому нужен со всех сторон устаревший захолустный ВУЗ, давно превратившийся в сельскохозяйственный институт? Во всей Германии это, пожалуй, единственный университет, чьи студенческие группы укомплектованы полностью. Да и то лишь потому, что в нём учится едва ли не вся германская молодёжь. Те, кто хочет сделать серьёзную карьеру, всеми силами стараются уехать в РСФСР или хотя бы в Ригу, она ближе.

Здесь, в Германии, наукой заниматься некому. Население мизерно, и после эпидемии почти каждый немец от безысходности стал землевладельцем. После вступления страны в СССР землевладельцы перешли в статус земельных арендаторов, но сути это не поменяло: они продолжили держаться за свою землю и сосредоточились на сельскохозяйственной деятельности.

Тем временем диктор перешёл к теме коричневой чумы, и на экране пошли кадры различных хроникальных материалов, посвящённых борьбе с эпидемией и расследованиям её причин. Всё это по долгу службы Штокхаузен видел и слышал многократно, посему внимал телеэкрану вполуха, погрузившись в раздумья. Был бы он помоложе, то обязательно попытался добиться включения себя в те самые квоты на обучение в Москве. Но в его положении квоты бесполезны. Ему тридцать пять, он доктор наук, в университетах ему учиться незачем, разве только преподавать.

Но обучать стадо безмозглых малолетних идиотов совсем неинтересно. Первая половина суток будет проходить в здании университета в лекциях, зачётах и экзаменах. Вторая половина суток будет похоронена в домашнем кабинете, где придётся до ночи готовить для всего этого учебные планы, составлять методички, писать отчёты и возиться со студентами, особо тупыми или особо одарёнными — без разницы. Нет, это не то. Здесь каторга тоскливая в силу скуки и бездеятельного однообразия, а там будет каторга заполошная и психологически выматывающая. Как говорят русские, шило на мыло…

Сознание уловило что-то важное, и Штокхаузен сконцентрировался на телевизоре.

— Теперь, после многих лет расследования, — вещал диктор суровым голосом, — мы точно знаем, откуда началась зловещая коричневая чума! На ваших экранах секретный НИИ нацистов, в котором была создана и выпущена на свободу безжалостная эпидемия!

Здание своего НИИ Штокхаузен узнал сразу. После войны в нём шли какие-то следственные действия, как и во всех гитлеровских институтах и общественных зданиях. Позже НИИ закрыли и опечатали, объявив архивной собственностью КГБ. Но о том, что в подземных лабораториях всё это время шло расследование, нигде не сообщалось.

— Вот здесь, именно в этих стенах, нацисты приняли решение уничтожить себя и весь мир! — обличительно заявил диктор.

На экране демонстрировался самый нижний подземный этаж, в одном из двух крыльев которого находился шестой отдел. Но вместо бактериологических лабораторий камера почему-то показывала онкологическую лабораторию доктора Циммермана.

— Первыми жертвами эпидемии стали её создатели! — объяснил диктор. — Они сознательно обрекли на смерть не только себя, но и всех своих людей, всех немцев и весь мир! Долгое время люди, работавшие здесь, ни о чём не догадывались! Будучи заражены, они спокойно возвращались с работы домой, общались со своими домашними, с друзьями на улицах, с соседями в кафе и магазинах. Инфекцию распространяло с дождями и ветром, переносили домашние животные и питомцы. Суицидальные нацистские фанатики сами занесли её на свои секретные подземные заводы и склады. Это математически доказанный факт! После того как чума начала убивать, у заражённых гитлеровцев было не более тридцати секунд, чтобы взорвать свои подземелья. Из того, что они успели это сделать, неминуемо вытекает неоспоримый факт: гитлеровцы знали обо всём с самого начала и заранее рассчитали время начала терминальной стадии!