Очерки секретной службы. Из истории разведки - Ричард Роуан

Когда войска генерала фон Клука в августе 1914 года двигались на правом фланге наступающих германских армий, они гнали перед собой почти полмиллиона беженцев. Тысячам ошеломленных мирных жителей удалось переправиться морем в Англию. Одних перевезли военные корабли, других — траулеры, буксиры и частные яхты. Многие высаживались на английском побережье с барж, рыболовных судов, моторных и даже весельных лодок. Эти толпы наводнили британские порты. Англичанам пришлось принимать их, давать им кров и пищу. Власти опасались, что при такой всеобщей панике в Англию могут проникнуть и шпионы германской разведки. Однако среди переправлявшихся было немало и таких беженцев, которые сообщали интересные военные сведения, На основании их рассказов нетрудно было составить объемистый доклад для передачи в ставку экспедиционных войск во Франции.

Офицеры разведки терпеливо взялись за работу и принялись расспрашивать бельгийских беженцев.

Одному из них офицеров повезло: он встретил молодую француженку, назвавшую себя Луизой де Беттиньи. Откуда она? Из Лилля. Занятие? Гувернантка. Толковая и привлекательная, она производила впечатление образованной девушки из благородной, но обедневшей семьи. По-английски она говорила без акцента, откровенно отвечала на все вопросы и сообщила много интересного. Кроме того, оказалось, что она безукоризненно владеет немецким и итальянским.

Стало ясно, что в её лице можно получить необычайно полезного агента секретной службы. Луизу Беттиньи пригласили в Лондон, где майор Эдуард Камерон, побеседовав с нею, предложил принять участие в патриотической борьбе.

Она подумала и просто ответила:

— Я готова.

Ее завербовали и тут же переименовали в Алису Дюбуа. Это имя проставлено было в фальшивом удостоверении личности, выданном ей особым разведывательным отделом британского военного министерства. В нем обозначена была её профессия: «кружевница». С таким документом она могла разъезжать, не вызывая подозрений.

Алиса Дюбуа тотчас же приступила к работе и в течение пятнадцати месяцев 1914–1915 годов была столь же опасным противником для немцев, как и многие командиры союзных войск на поле боя. В то же время она была гораздо менее опасна для союзников, чем многие из их генералов, безрассудно тративших человеческие жизни на такие авантюры, как французское наступление в Шампани в сентябре-ноябре 1915 года, где продвижение вперед менее чем на пять миль обошлось в 400 000 человек убитыми и ранеными.

Алиса надеялась повидать свою мать в Сент-Омере. Но майор Камерон приказал ей вернуться в Лилль. Добравшись туда без помех, она первым делом решила, что ей нужен не слишком многочисленный, но толковый и абсолютно надежный штат помощников. Обладая связями в богатых семействах, где у неё было немало друзей, вскоре она нашла среди них желающих работать против общего врага.

Так ею были завербованы некий химик де Гейтер и его жена. Вскоре из его частной лаборатории начали поступать невидимые чернила и подправленные или поддельные паспорта, которые до того можно было получать — и то с большим риском — лишь из Лондона. Затем она завербовала фабриканта Луи Сиона и его сына Этьенна, который нередко ей помогал, а главное — предоставлял свой автомобиль, пока немцы тот не конфисковали. Ей предложил свои услуги скромный картограф Поля Бернара. Работая чертежным пером и лупой, он ухитрился написать кодированное стенографическое донесение в тысячу шестьсот слов под почтовой маркой, наклеенной на открытку.

Наконец, в лавчонке старинного города Рубэ Алиса нашла девушку, едва ли уступавшую ей самой в мужестве и способностях. Это была Мария-Леони Ванутт, превратившаяся в разносчицу сыров Шарлотту. Мария-Леони отлично умела принимать самый спокойный, невинный и развязный вид; можно было даже подумать, что она ничего общего не имеет с войной. Нагрузившись сырами и кружевами, Шарлотта и Алиса странствовали по оккупированной немцами территории. Они вели бойкую торговлю, и это оправдывало их постоянные передвижения.

Число сообщников Дюбуа все время росло: их было вначале шесть, затем стало двенадцать, двадцать четыре, тридцать шесть. Они предоставили в её распоряжение свое мастерство и мужество, свои квартиры и все свое имущество. Военные сведения, тщательно проверенные и отобранные из массы слухов, сплетен и ложных донесений, потекли непрерывным потоком. И настало время, когда Алисе, всегда бравшей на себя выполнение самых рискованных дел, пришлось раз в неделю пробираться в Голландию для передачи донесений в Лондон.

Германский контроль на границе становился все более придирчивым и бдительным. Даже самые хитрые уловки уже не гарантировали полной безопасности перехода через границу в дневное время; а по ночам Алисе и её подруге приходилось преодолевать бесчисленные трудности. Несколько раз ей пришлось перебираться через пограничный канал вплавь. Для этого она завела специальный костюм, состоявший из темных шаровар, блузы и юбки, сшитых из очень легкой материи. Будучи хорошим пловцом, она не боялась ледяной воды канала; но Шарлотте, не умевшей плавать, приходилось, скрючившись втискиваться в большое корыто, которое Алиса толкала перед собой.

Смекалка и изобретательность Алисы были неистощимы. Рассказывают, что она завела сигнализацию при помощи церковных колоколов; написанные мелким почерком донесения она прятала в плитках шоколада, в игрушках, в зонтиках и даже в деревянной ноге старого калеки. Она умудрилась переслать в Англию миниатюрную карту, спрятанную в ободке очков. На ней было показано расположение четырнадцати германских тяжелых батарей и складов боеприпасов в окрестностях Лилля. Некоторые её помощники жаловались, что в то время как они рискуют жизнью, собирая важные сведения, их донесения редко ценятся союзниками и не вызывают необходимых ответных действий. И когда вскоре после этого все четырнадцать батарей и склады были уничтожены союзными бомбежками и артиллерийским огнем, Алиса могла с удовлетворением указать друзьям на результаты их работы и тем самым поднять их дух.

Лично она никогда не теряла бодрости и даже чувства юмора. Однажды она смело предложила кусок колбасы контрразведчику, который отказался от угощения, убежденный, что разыскиваемые документы никак не могут находиться в колбасе, которую ела бойкая девушка. Она спокойно смотрела, как мрачный прусский офицер припечатывал имперским орлом фотографию на её новеньком удостоверении личности. Фотография была не только очень схожей, но и имела необычайно глянцевитую поверхность. Если бы немец догадался поскрести этот глянец ногтем, то обнаружил бы пленку прозрачной бумаги, на которой Поль Бернар вывел невидимыми чернилами шпионский отчет в 3 000 слов о передвижениях резервных соединений противника.

Лишь несколько месяцев спустя активность Алисы начала возбуждать в немцах подозрение. Ее подвергли слежке, задерживали, обыскивали и допрашивали. Но ей помогало знание языков и озорной характер. Она часто выдавала себя за немку, за немецкую аристократку. Из всех военных пруссаки были всего сильнее заражены кастовым духом; многих офицеров, расспросы которых принимали угрожающий характер, Алиса умела осадить своим надменным, холодным видом и мекленбургским акцентом.

Германские контрразведчики в районах деятельности Алисы и её сообщницы с самого начала знали, что здесь орудует какой-то ловкий агент. Немцы усилили наблюдение за мирными жителями, ещё больше ограничили свободу передвижения. Однажды поезд, в котором ехали Алиса с Шарлоттой, был остановлен в пути дозором германской полевой жандармерии. Начался обыск и допрос всех пассажиров. Что было делать шпионкам? К счастью, они сидели в последнем вагоне, а сыщики в мундирах, держась все вместе, с непоколебимой немецкой тупостью начали обыск с первого вагона и постепенно продвигались в конец поезда.

Тогда Алиса и Шарлотта вышли из поезда и подлезли под вагон. Девушки начали опасное и медленное продвижение вперед под составом. В переднем вагоне обыск окончился ещё до того, как они очутились под ним.

Разведчицы хладнокровно вошли в вагон и заняли места. Через четверть часа поезд снова тронулся. Алиса и её сообщница избежали ареста.

С женщинами-контрразведчицами девушкам было, однако, труднее справиться. Матроны из немецкой полиции, посланные в Бельгию для борьбы с её мятежным населением, были очень грубы. Одна из таких полицейских, прозванная бельгийцами «Жабой», при первой встрече с Алисой раздела её догола и смазала всю кожу едким химическим препаратом, пытаясь проявить невидимые чернила. Алиса же все это время держала под языком смятый в шарик клочок рисовой бумаги, на котором мельчайшим почерком Бернара было написано очередное донесение. У конспираторов всегда оставался дубликат; чувствуя, что её накроют, Алиса проглотила шарик.