Эхо шторма. Обитель отверженных магов - Яна Кели

***

Вместе с Каем они притащили пару ведер воды и принялись за работу. Ая была уверена, что Левину ничего не стоит послать Вадима или еще кого на мойку, но вместо этого предпочел занять подопечных ручным трудом. Это чувствовалось скрытой местью за выпад в его сторону. Нет, вовсе не скрытой!

Было чудовищно глупо бросаться на него с этим обвинением, но Ая сделала бы это еще раз. Все в морионе вызывало дикое возмущение. Эти его улыбки, нарочито вежливые фразы, ответы вопросами на вопросы. Даже после этого разговора, Ая не могла точно знать, он ли приказал убить эспера, но была уверена, что это так. Он явно хотел ей это показать.

Убирая мыльную пену со стекла, Ая заметила свое гневное лицо в отражении: странно, почему позабыла о страхе? Она могла бы получить такую же пулю в висок или быть разорванной метаморфом при худшем раскладе. Но потом опомнилась: ведь полиция знала, что Ая на попечении морионов, значит, ее смерть совсем не на руку. Поэтому Левин ее не тронул бы, не просто так.

Нужно было заканчивать, Ая не представляла, сколько еще продержится в этом месте. Морион в курсе, что ее попросили следить за ним, прямо об этом сказал — зачем? Очевидно, чтобы не пыталась лезть, он не допустит ошибки.

Взгляд Аи скользнул по Каю, который молча натирал кузов с другой стороны. Он, без сомнения, видел и слышал ту сцену, по крайней мере, ее часть. Морион унизил Аю, а она прижала уши, словно собака, хоть на нее не поднимали руку и даже не кричали. Спокойно указали на место.

Когда задание было выполнено, Ая бросила в сердцах тряпку и просто пошла. Левин ведь сказал, что она вольна покинуть его. Но она не собиралась уходить далеко, хотела перевести дух.

Ноги несли вдаль по пыльной дороге. Ая с горечью думала, что их работа в течение часа будет загублена, если вновь поднимется ветер. Левин мог снова послать их освежать машину, а потом еще и еще. И так, пока не упадут без сил. Делать все равно было нечего. Все задания мориона были липовыми, бестолковыми. Он держал их в качестве ручных зверушек. Джей не ошибся в сравнении с хомяками…

Ая села у длинного жестяного забора. Обитель и ненавистный автомобиль теперь не было видно, и это позволило на мгновение вздохнуть свободно. Если забыть о том, что ладони щипало от долгого контакта с моющим средством, можно было подумать, что она просто где-то одна, гуляла. Как это бывало дома.

Дом… давно Ая не вспомнила о нем. Она не знала, о каком из них подумала, о том, где жила у родственников, или… Она помотала головой: без разницы где, везде картина одна — Ая слонялась по пустынным улицам или пролескам. Без людей, без предупреждений. Просто убегала. Это была зона ее безопасности.

— Ты идешь? — из-за угла показался Кай, разрушив иллюзию одиночества.

— Нет…

Ая надеялась, что парень свалит, но вместо этого он прислонился к забору, скрестив руки. Сложно было не заметить, что его голос все еще оставался хриплым.

— Как… твое горло? — наконец спросила Ая.

— Нормально.

— Это же из-за меня, да?

— Напился ледяной воды, — как ни в чем ни бывало отчеканил Кай.

У Аи защекотало щеки. Ну конечно, он никогда не признает, что напарница сильнее.

И все же по ответу парня читалось, что он не так сильно пострадал, все наладится. Это обнадеживало. Ае придется еще какое-то время находиться рядом, не хотелось бы смотреть, как кто-то страдает из-за ее действий.

Нужно было держать себя в руках и больше не пробовать… это. Но Ая не знала, будет ли Кай помогать Левину. Если она что-то найдет, он может помешать. Что ей делать тогда? Не убивать же его?..

Или же…

По темным глазам Германо было сложно что-то понять. Он смотрел в никуда и перебирал желваками. Выглядел злее обычного, но впервые Ае показалось, что дело не в ней. Он мог отойти в любой момент, по крайней мере, не стоять так близко к «придурошной», но зачем-то оставался у гребаного забора, в этой пылище.

Точно, вспомнила Ая, ведь сегодня они оба встретили старых знакомых. И Кай напал на них, а они — на него. И дело не в том, что они с Аей были партнерами или типа того. Она была уверена: парню плевать на нее, его задела сама ситуация, ведь их обоих назвали неудачниками. Как будто он, золотой мальчик, всегда был с Аей, по эту сторону. Аутсайдер. Как будто Дельфиния не перебирала игриво пальцами раньше по его плечам. Как будто не замалчивали раньше его промахи, потому что хотели понравиться сыну важной персоны. Легкие уколы в его сторону себе позволял разве что Блад, и теперь он был с девушкой этого негласно коронованного дурня.

Ая всегда думала, что это его шайка. Что случилось? Они что, никогда не были друзьями? Это все была игра, видимость? Учитывая характер Кая, несдержанный, грубый, эгоистичный… Курсанты терпели парня только из-за его происхождения, связей?

Наверное, это было паршиво, думала Ая. Она странно понимала Германо, хоть никогда и не могла даже представить себе такой расклад. Они были разные, но она знала, каково это, когда считают неугодным.

И у нее тоже была соперница. Теперь Оля обладала лицензией, алмазной звездой и все еще оставалась, разумеется, первой на курсе. И в схватке на складе Ая еще так глупо пропустила удары, а ведь когда-то была лучшей, побеждала…

Она подумала, что Каю должно быть обидно, нет, он должен быть в ярости! Привычная жизнь раскололась, и все из-за Аи. Он оказался тут по нелепой случайности и тоже презирал морионов.

Ая встала:

— Ты же слышал?

Кай лениво перевел на нее глаза, словно с трудом выпутываясь из своих мрачных дум.

— Левин прав. Я говорила с капитаном УКЭ. Они хотят найти что-то на него. Взамен — возможность вернуться.

Казалось, лицо напарника стало еще угрюмее на секунду. Потом он хмыкнул:

— Зачем ты мне это рассказываешь?

— Ты же тоже хочешь вернуться, так? Думаю, их обрадует компромат или что угодно, что смогут использовать. Не так важно, сколько курсантов: один или двое. Твое участие будет легко объяснить. Ты можешь помочь.

— Предлагаешь присоединиться к тебе, Василиск?

— Да, — не раздумывая сказала Ая.

— Великодушно… — парень смотрел куда-то в сторону.

— Я серьезно. Только не называй меня больше так.

Кай поднял глаза и некоторое время сосредоточенно буравил Аю взглядом, показалось, что он совсем