Ментакль - Юрий Мори

один из ящиков и достал незнакомый мне короткий автомат: странно короткий, с толстым дулом и торчащим вниз длинным магазином.

  - Кто стрелять умеет, товарищи беженцы?

  Андрей и Нани откликнулись сразу. Потом, всхлипнув, и Маша сказала:

  - Я могу. Хуже Таньки, но... Теперь только я.

  Бандит вытащил ещё пару таких же коротких автоматов, щёлкнул крышкой второго ящика, выгреб оттуда запасные магазины, раздал всё, поделил запас патронов более-менее поровну.

  - Кто за руль? - заглянул в кузов Порох. - Я закончил, дёргать пора отсюда.

  - Да давай ты, я тут братву вооружаю, - откликнулся Клим. - Трещотку дать?

  - Я за рулём шмалять не умею. А застрелиться потом - мне волыны хватит.

  Шутники, их же мать. Но правильно, правильно, не плакать же.

  - Нани, а Миха - это цыган такой, да? Пожилой, с серьгой?

  - Сволочь он. Должен был возле Центра нас встретить, тебя забрать и ходу в другую сторону, а взял и вообще пропал. Испугался, гад, а такие телеги гнал про свободу и волю...

  - Ну ясно. Так, может, его свобода ему дороже чужой? Тоже ведь не редкость, мягко говоря.

  Клим тем временем распотрошил ещё один мешок, достал оттуда пятнистую куртку, такие же штаны и связку ботинок, висевших на перемотанных в жгут шнурках.

  - Кирилл, размер какой?

  - Обуви? Сорок четвёртый.

  - Повезло, есть такая партия... На, переоденься из попугая в человека. Футболку и носки сейчас найду. Стрелять точно не умеешь?

  Я мотнул головой. Бандит пожал плечами, передавая мне одежду. Потом отвязал пару ботинок и тоже бросил под ноги.

  - Моё дело маленькое, брателло, но мог бы и научиться. Иногда полезно. Ладно, одевайся, я в кабину. Шмотки свои полосатые выкинь потом, людей пугает.

  Взрыв раздался, когда мы уже углубились в лес, небыстро пробираясь по единственной здесь, не очень-то и проезжей дороге. За ним, дуплетом, ещё пара.

  Слышно было не так уж и громко, но и мины, которые Порох споро маскировал перед этим на подходах к простреленному со всех сторон имуществу Агентства, тоже размерами не впечатляли. Противопехотные, вероятно, или как там их правильно называть.

  Нани и Андрей лежали у заднего, откидного, борта грузовичка, посматривая назад. Автоматы под рукой, оба члена команды серьёзны и сосредоточены: шутки-то кончились. Кто не верит, может отползти чуть в сторону, приподнять край спального мешка и посмотреть в мёртвые глаза Татьяны.

  Желающих не было, все всё поняли.

  - Грузовик нашли, - сказал Андрей. - Если не дураки, сейчас за нами по дорожке и погонятся.

  Глухо рвануло ещё раз. Какие-то потери бандитские мины господам военным, несомненно, нанесли, но будет ли нам от этого легче? Вопрос не дискуссионный, очень даже практический. Чем меньше их там осталось, тем проще нам будет смыться. Центр всё-таки не воинская часть с оравой солдат и гаражами грузовиков, силы-то у них ограничены.

  Но нам хватит с лихвой даже этих.

  - Как увидишь кого - стреляй, не задумываясь. По стёклам, по колёсам, лишь бы отстали, - сказал Андрей. - Патронов до черта, запасливые парни попались. Там полный ящик магазинов, уже набитых. Скажешь, я ещё притащу.

  Нани кивала, закусив губу. А я лежал рядом и... любовался ею. Да простят меня все боги войны, вместе взятые, я радовался красоте.

  - Ладно, - ответила она. - Замётано.

  Джипы погони вынырнули из кустов внезапно, хотя мы их ждали, высматривали до боли в глазах от мельтешащих веток. Грузовичок Порох гнал как проклятый, старался, понимая, что в скорости вся наша надежда.

  Андрей поднял автомат, бросил его на задний борт, упираясь ногами в какой-то ящик сзади. Нани подвинулась немного в сторону, тоже положила оружие. Как на стрельбище: аккуратно, не делая лишних движений. Стрелять обоих явно научили, но вот в такой обстановке, да ещё и по настоящим живым людям...

  Из окон первого джипа высунулись два ствола, справа и слева. Раздались выстрелы. Я из-за шума нашего двигателя, воющего на повышенных оборотах, стрельбы даже не услышал сперва, только увидел неяркие вспышки. Несколько пуль скрежетнули о борт грузовика. Целились явно по колёсам, всё-таки рассчитывая вернуть Дока живым: он им нужен. Он и больше никто.

  Может, я ещё пригожусь, а вот всех остальных они смело могли пускать в расход.

  Зато моих друзей ничего не ограничивало. Первой стрелять начала Маша, из-за наших спин. Как уж она там разместилась, чтобы умудриться ещё и вести огонь, я не знаю, оборачиваться и смотреть не стал.

  По лобовому стеклу первого джипа пробежала цепочка аккуратных отверстий по диагонали, словно кто-то поработал шилом: раз, раз, раз. Небольшой участок нетронутого триплекса - и ещё: раз, раз, раз. Машина вильнула в сторону, обдирая борт о кусты, потом зацепила ствол дерева, её крутануло в сторону от дороги. Оттуда пытались ещё стрелять, но совсем уж мимо.

  - Ага! - торжествующе заорал Андрей. - Отлично, Машка!

  Нани прицелилась, насколько позволял подпрыгивающий на кочках борт, и тоже дала короткую очередь. На дверце джипа, который теперь стоял к нам боком, появились рваные отверстия.

  Вторая машина преследователей вперёд не совалась, отпустила нас на небольшую дистанцию, но и останавливаться возле простреленного джипа не стала. Погоня так погоня, потом настанет черёд разбираться с потерями.

  Маша снова начала стрелять, я почти упал на дно кузова: показалось, что пули веером идут прямо над головой, как бы не зацепила. Во все стороны летели гильзы, иногда обжигая, но никто не обращал внимания. Послышался стук: Маша отстегнула пустой магазин и бросила куда придётся. Мы уходили. В глубине грузовичка подвывал от страха Док, ему сейчас, наверное, сложнее всех - очень уж неожиданный переход от сытой размеренной жизни в Центре к партизанской удали побега.

  - Водилу! Главное, водилу! - крикнула Нани. - Тогда оторвёмся!

  Но во втором джипе народ попался более профессиональный. Или просто более тёртый, прошедший в жизни что-то вроде нашей лихой перестрелки. Машина виляла, не давая вести по ней прицельную стрельбу. Из неё палили,