Борьба за жизнь - Екатерина Богданова

В центре большого зала сейчас стоял большой рабочий стол, за которым восседал император Анторин и перебирал бумаги. Перед столом мялся какой-то проситель, еще несколько человек расселись на диванах по периметру помещения, ожидая аудиенции. К моему изумлению, несмотря на явно активную беседу, происходящую между Анторином и стоящим напротив него мужчиной, до меня не доносилось ни звука.

— Зря мы сюда пришли, — прошептала старушка. — Как бы беду не навлечь.

— Не навлечем, — заверила я ее, хотя в действительности уже и сама начала сомневаться в правильности своего решения. А что, если император в курсе творящихся в трущобах бесчинств, и мое вмешательство повлечет за собой дополнительные репрессии в адрес бездарей?

Но отступать было уже поздно, император заметил мое появление и, отпустив последнего просителя, вышел из-за стола и направился ко мне.

— Принцесса, рад видеть вас в добром здравии. Советник Туманный доложил мне, что вы покинули дворец без охраны, мы волновались за вас, — проговорил Анторин, скользнув взглядом по Рамине и улыбнувшись мне.

— Не стоило переживать. Я вполне в состоянии позаботиться о себе, — заверила я императора. — И мне хотелось бы обсудить с вами один очень важный вопрос. Вот эта женщина, — указала на Рамину, — объяснит вам суть проблемы. Может быть, пройдем куда-нибудь, чтобы поговорить без свидетелей?

— Уверяю вас, нас и здесь никто не потревожит и не услышит, — ответил Анторин, уже с большим интересом разглядывая бедно, но опрятно одетую старушку. — Прошу, пройдем к столу.

Император занял свое место за столом, усадив нас с притихшей, испуганной Раминой в кресла по другую его сторону.

— Слушаю вас, — проговорил его императорское величество, в ожидании сложив руки домиком и опершись локтями о столешницу.

— Рамина, не бойтесь, расскажите его величеству императору Анторину то, что вы поведали мне, — подбодрила я старушку.

Заикаясь, не смея поднять взгляда от своих коленей, Рамина начала путаный рассказ о творящихся в ее квартале бесчинствах. Я же внимательно следила за Анторином, но как ни старалась, так и не смогла уловить реакцию императора.

— Суть вопроса мне ясна, — проговорил он, выслушав исповедь старушки. — Дальше этой проблемой будут заниматься компетентные люди. Заверяю вас, принцесса, мы решим вопрос в кратчайшие сроки и обязательно поможем вам, мадам… Рамина.

К столу подошли двое магов в строгих черных одеждах и предложили Рамине проследовать за ними.

— Мне бы хотелось лично принимать участие в решении этого вопроса, — проговорила я, вставая вслед за старушкой. — Ведь я в скором времени стану полноправной наминайкой и считаю целесообразным участвовать в некоторых государственных делах… с целью поддержания определенной репутации, разумеется.

Император понял мой намек относительно того, что в ближайшее время мне придется стать фиктивной, но все же императрицей.

— Как вам будет угодно, — кивнул Анторин, но в его взгляде я уловила хорошо скрываемое раздражение.

Уж слишком спокойно Анторин воспринял известие о самоуправстве ректора военной академии. Неужели бесчестный маг действовал с дозволения императора?

— Я, к сожалению, не могу вас сопровождать — государственные дела, — произнес Анторин. — Но смею вас заверить, что отдаю решение этого вопроса в надежные руки.

Маги в черных одеждах отвели нас с трясущейся от ужаса Раминой в небольшую комнату, почти все пространство которой занимали несколько рабочих столов, заваленных документацией и писчими принадлежностями. За двумя столами сидели увлеченные бумажной работой клерки, которые даже не оторвались от своих дел при нашем появлении.

— Присаживайтесь, ваше высочество, — предложил мне один из магов, даже не подумав предложить стул тяжело дышащей после спуска по лестнице старушке. — А ты… вы, мадам, еще раз расскажите все, что знаете о происходящих в трущобах бездарей противоправных действиях, — добавил он, усаживаясь за стол и приготовив перо и бумагу для записи.

Неужели император просто спихнул нас заурядным крючкотворам, которые вместо того, чтобы действовать, сейчас будут марать бумагу и создавать видимость кипучей деятельности?

Рамина устало вздохнула и снова начала рассказ о злоключениях беззащитных людей, в числе которых ей не посчастливилось оказаться. Я встала и усадила старушку на свое место, сама же обошла стол и, возвышаясь над магом, словно немой укор, наблюдала за тем, что он пишет.

Спустя пару минут маг не выдержал и предложил мне присесть за соседний стол. Я отказалась и продолжала курировать деятельность клерка. Последней каплей для него стало мое въедливое замечание: «Вот тут запятую забыли поставить». Маг вскочил со стула, извинился, глядя в пол, и убежал. Его сотоварищ усмехнулся и занял место за столом. Взял другой лист, перо, и наконец-то начал задавать вопросы по существу. Его интересовало, сколько человек пострадало от действий учащихся академии, были ли случаи со смертельным исходом, и найдутся ли еще смельчаки, готовые поддержать обвинения в адрес ректора военной академии.

Когда Рамина добросовестно ответила на все вопросы, маг встал, улыбнулся старушке и бодро предложил:

— Ну а теперь пойдем возвращать тебе былую свежесть, красавица!

Было весьма забавно наблюдать за тем, как сморщенная старушка смущается и кокетливо стреляет глазками.

Маг отвел нас в другое, совершенно пустое помещение, где не было даже окон.

— Вам лучше подождать за дверью, ваше высочество, — посоветовал он. — Вдруг магический импульс отрикошетит. Мне не хотелось бы объяснять его императорскому величеству, почему наша высокая гостья вдруг повзрослела лет эдак на пятьдесят.

Я прониклась его словами, подумав, что и мне не хотелось бы получить такой «подарок», и предпочла подождать в коридоре.

Однако результатов работы веселого мага мне так и не удалось увидеть. Как только за мужчиной и Раминой закрылась дверь, кто-то обхватил меня рукой за талию, подкравшись со спины и зажав другой рукой рот, и утащил в узкий темный боковой коридор.

Похититель особо не церемонился и заодно со ртом зажал мне и нос. Я остервенело начала сопротивляться, но от нехватки воздуха силы быстро меня покинули вместе с сознанием. Пришла в себя от легкого похлопывания по щекам.

— Прошу прощения за столь грубое приглашение, — проговорил кто-то совсем рядом.

С трудом, замирая от страха, открыла глаза и увидела наклонившегося надо мной смутно знакомого мужчину. Нет, имени я его не знала, но это лицо определенно видела не впервые.