Звёзды - это блюдо, которое подают холодным (СИ) - Духовникова Евгения

— Не советую, инспектор, — спокойно заметил Фау, не отводя взгляд от поверженных противников. Тонкий кончик "антенны" в его руках слегка искрил. — Не стоит откусывать кусок, который не в силах проглотить… надеюсь, я правильно процитировал? К тому же, каждый должен делать свою работу. Прошу прощения, господа, но Клементину я вам не отдам. Что же касается тенри, передайте досточтимому господину Теолу: это моё дело, и я очень не советую лезть в него. У меня есть план, а ваше вмешательство может всё погубить. Честь имею, — не выпуская флойдов из поля зрения и не отводя своё оружие, он попятился назад, пока не поравнялся с Клементиной. — У нас минута, — шепнул он. — Уходим.

Повторять не было нужды.

— Чёрный спортивный седан прямо по курсу! — Фау бежал рядом, приноравливаясь к её темпу. — Скорее!

— Они погонятся за нами?

— Полагаю, что да.

— Что ты с ними сделал?

— Слегка деморализовал.

С визгом колёс гоночный автомобиль рванул с места. Фау вырулил на набережную, филигранно лавируя в плотном потоке, повернул на мост и после череды поворотов выехал на скоростное шоссе. Погони не было.

— Как ты узнал? Тебя предупредили?

— Нет, — Фау накрыл её руку своей. — Почувствовал.

— Почувствовал?..

— Браслет. Он работает как ретранслятор.

— Так это не просто украшение?

— Датчики считывают ряд физиологических показателей и обрабатывают полученную информацию, расшифровывая и соотнося с эмоциональным состоянием. Страх, боль, гнев — любые сильные негативные эмоции активируют тревожный сигнал на приёмнике.

Клементина всхлипнула.

— Если бы ты не успел…

— Я бы душу из них вытряс, — Фау дёрнул руль, и машина вильнула в сторону. — Молокососы! Возомнили себя великими сыщиками!

— Смотри на дорогу.

— Если бы они тебя хоть пальцем тронули…

— Смотри на дорогу, чёрт побери!

Фау нехотя отвернулся.

— Считаешь, я не смогу справиться с управлением? — короткий смешок. — Я всё-таки флойд.

— Это я давно заметила, — с иронией вставила Клементина. — Ещё в первую встречу.

— Тот человек… — флойд на мгновение прикрыл глаза. — Инспектор Нортон, кажется. Вы знакомы?

Она кивнула.

— Он к тебе неравнодушен.

— С чего ты взял? — Клементина недоумённо вскинула брови.

— Это слишком заметно.

— А всё-таки?

— Учуял.

— Да? Любопытно. У меня сложилось прямо противоположное впечатление.

— Надо будет объяснить ему, что от тебя нужно держаться подальше, — свирепо сказал Фау. — Ты моя, Клементина, и я не отдам тебя никому. Ни флойду, ни человеку.

Почему-то ей стало невыносимо смешно.

— Ревнуешь?

Фау скрипнул зубами.

— Разумеется. Но я доверяю тебе.

— И на том спасибо.

— А вот всем остальным — нет. В особенности таким заносчивым смазливым франтам, как этот тип.

Остаток пути ехали молча: прояснившееся было небо вновь затянуло серыми тучами, зарядил дождь — несильный, но занудный. На мокрой дороге на такой скорости даже флойду с его рефлексами нельзя было отвлекаться от управления.

Наконец, впереди показался Кингорди. Затянутый в дождевую пелену, он смотрелся как никогда провинциально и уныло.

В космопорт, как ожидала Клементина, Фау не поехал, а свернул в городок и притормозил у одного из коттеджей, внешне ничем не примечательного.

— Переночуем здесь, — он заглушил двигатель, внимательно огляделся по сторонам, и только окончательно убедившись, что поблизости нет никого и ничего подозрительного, вышел из машины. — В космопорт поедем утром.

Дом, перед которым они остановились, выглядел самым заурядным — такими двухэтажными коттеджами была застроена вся Британия и сто лет назад, и двести, и пятьсот. Каменные стены, густо увитые плющом, венчала покатая крыша; подоконники и палисадники утопали в цветах. Квинтэссенция тихой, размеренной, спокойной жизни. Казалось невероятным, что всего в каком-то десятке миль от этого дома расположен космопорт, откуда можно улететь на другой край галактики.

— Я снял этот дом, чтоб нам было где перекантоваться, — Фау продемонстрировал ключи. — Подумал, что в человеческом жилище тебе будет уютнее… и безопаснее.

Внутри дом оказался примерно таким, как она и ожидала: наборный паркет, добротная старинная мебель, тяжёлые бархатные гардины и глубокие кресла.

— Они могут нас выследить? — пробормотала Клементина, зачем-то понизив голос.

— Нет. Я позаботился об этом, — успокоил её Фау, сам, впрочем, оставаясь предельно напряжённым. — Проблема в другом: попасть на корабль и остаться незамеченными, — он замолчал, погрузившись в размышления.

Клементина невольно притихла. Мозговой штурм сейчас был явно неуместен: она не знает многих нюансов, а тратить время на пустую болтовню попросту неразумно.

— По всему выходит, что тебе вообще не стоит лезть на корабль, — заявил Фау после долгого молчания.

— Мы же это уже обсуждали, — чуть раздражённо возразила Клементина. Сколько можно переливать из пустого в порожнее! — Шарк поставил ультиматум: он согласен освободить Стефана только передав его лично мне. Так что без меня никак.

— Те двое молодчиков, что чуть было тебя не схватили, отнюдь не дураки. Они наверняка решили, что мы с тобой собираемся удрать, — Фау нервно хохотнул, — и я очень удивлюсь, если они ещё не отдали распоряжение обшарить в космопорте каждый уголок — не говоря уже о кораблях.

— Ой…

— Вот именно! Даже если нам удастся проникнуть на корабль, там мы окажемся в ловушке.

— А если ты полетишь один…

— Я растолкую им, что к чему. Мы вместе схватим Шарка, и всё закончится хорошо.

— А я?!

— А ты будешь ждать меня здесь, в безопасности.

— То есть, ты хочешь, чтоб я отсиживалась в норе, пока ты там будешь рисковать жизнью? — возмутилась она.

— Клементина, — Фау взял её за плечи. — Ты — моя душа, моя судьба, моя жизнь, и я обязан защищать тебя. Я не прощу себе, если с тобой что-нибудь случится… Клементина, почему ты не смотришь на меня?

Клементина обиженно шмыгнула носом.

— Слишком хорошо знаю, на что способны флойды. И чем грозит простой зрительный контакт.

Фау шумно вздохнул. Обнял, без труда подавив слабый протест.

— Не буду я манипулировать твоим сознанием, — нехотя буркнул он. Подумав, упрямо добавил: — А стоило бы! Меньше мороки.

— Фау, пожалуйста, пойми, — прошептала Клементина. — Я не могу оставаться в стороне — и не только потому, что там мой брат. Это — мой мир, и я хочу защитить его!

— Хорошо, — сдался флойд. — Но с одним условием.

— М-м?

— Поцелуй меня.

Клементина подозрительно сощурилась.

— И только? В чём подвох?

— Что ты! — Фау был сама невинность. — Никакого подвоха. Абсолютно никакого.

Была глубокая ночь, когда Фау легонько тронул её за плечо, ткнулся носом в рассыпанные по подушке волосы.

— Пора.

Аэромобиль ждал у самого дома, зависнув в воздухе и нетерпеливо подрагивая закрылками. Все источники света, даже габаритные огни, были потушены.

— Ну же, скорее! — прошипел Эолант. Друг Фау выглядел невыспавшимся, дёрганым и нервным. — Антигравитационники мне разрядите!

Не успел Фау затянуть Клементину в кабину, как летательный аппарат резко рванул вверх.

— Угораздило же тебя сцепиться со спецназом! — с жаром воскликнул Эолант, ожесточённо хлестнул себя хвостом по ногам. — Да ещё и навалять им по самое не балуйся! Ты хоть понимаешь, что мы по уши в…

— Эолант, не при леди, — перебил Фау. — Не забывай, Клементина знает наш язык.

— Забудешь тут с вами… — Эолант небрежно шевельнул рукой, аэромобиль принял вправо и выровнял скорость. — Готов спорить на свой хвост, особисты теперь обыщут корабль сверху донизу, и не успокоятся, пока не найдут того, кто дерзнул перейти им дорогу. Где прикажешь вас прятать?!

— Остынь, дружище. Прятать и не придётся, — успокоил его Фау. — Есть идея получше.

Не считая горстки огоньков на горизонте, вокруг была непроглядная темень, и Клементина не могла определить, где они летят, — а благодаря системе гравикомпенсации движение не ощущалось совершенно. Поэтому окончание полёта стало для неё полной неожиданностью.