Гордиев узел сексологии. Полемические заметки об однополом влечении - Бейлькин Михаил Меерович

К сожалению, мужчины-гомосексуалисты являются исключением. Другие группы населения не проявляют тенденций к изменению своего поведения, в первую очередь сексуального, в связи с эпидемией СПИДа. R. J. Bigger с соавторами в 1989 году провели опрос 797 американских женщин относительно их сексуальных принципов и их изменений по сравнению с 1983 годом, когда опасность СПИДа была ещё малопонятна. Результаты показали, что у молодых женщин в возрасте 20–30 лет имеется чёткая тенденция к увеличению числа сексуальных партнёров в 1989 году (в среднем 5,5 у белых женщин) по сравнению с 1983 годом (в среднем 3), несмотря на то, что опасность СПИДа стала гораздо очевиднее. У 80 % белых женщин и у 100 % молодых негритянок муж – не единственный сексуальный партнёр в настоящем”.

Уже сами по себе эти факты свидетельствуют против якобы биологической природы “сексуальной ненасытности”, присущей многим геям. Если бы дело обстояло так, они не смогли бы отказаться от массовых оргий в местах автомобильных стоянок, в парках и т. д. И всё же многие из них отнюдь не избавились от болезненного пристрастия к промискуитету. Уместно вспомнить письмо, опубликованное в журнале “Риск”, автор которого неутомимо меняет “разные тела, разные губы, разные члены – каждый раз новый кайф”, утверждая, что постоянство в сексе – “сплошная муть” и удел “чокнутых”. И любители промискуитета, и, тем более, проститутки обоих полов, в сильнейшей степени подвержены риску ВИЧ-инфицирования.

СПИД и проститутки обоих полов

Одно из следствий отечественной сексуальной революции – своеобразная переоценка проституции. Традиционно “профессия” путаны считалась малопочтенной, хотя благодаря дореволюционным писателям, и заслуживающей сострадания. Ведь торговать собой женщину часто вынуждали обстоятельства, нищета и голод (вспомним некрасовскую героиню, пошедшую на панель, чтобы купить гробик умершему ребенку и накормить отца!).

Сейчас же проституция неожиданно стала престижным занятием. Случилось это благодаря очередному мифу, согласно которому проституция – своеобразный путь протеста против ханжества окружающего мира. Мало того, что эта профессия, согласно романтической версии, даёт выход артистическому таланту; она, мол, приносит ещё и баснословные доходы.

На деле всё обстоит иначе. Среди проституток мало таких, кто хорошо зарабатывает. Гораздо больше тех, кто стал жертвой принуждения и грабежа сутенёров, а также собственных клиентов. Одна челябинская проститутка рассказала о том, что она обслужила около десятка рабочих из Латвии. Вместо долларов они расплатились рублями, а затем отобрали и их, пассатижами выдёргивая бедняге зубы. Всё происходило в кузове крытой грузовой машины, так что помощи ждать было неоткуда.

Впрочем, и “помощь” может обернуться бедой. Например, две девушки, желая подзаработать, нарвались на бандитов. Их долго и многократно насиловали, как вдруг на пути следования автомобиля оказался пост ГАИ. Незадачливые путаны во весь голос стали звать на помощь. Дело кончилось тем, что девушек предложили милиционерам, и те без зазрения совести их тоже изнасиловали. Словом, путаны не только не заработали, но и сами стали разменной монетой в сделках бандитов с блюстителями порядка. Примеров эксплуатации и истязаний проституток бесконечное множество, причём врач среди жертв подобных историй часто различает своих подопечных. Среди них много больных шизофренией, сопровождающейся особой патологической внушаемостью и параличом воли, а также пациентов, страдающих олигофренией. Их надо спасать от “бандерш”, сутенёров, клиентов, подходя к ним не столько с моральными, сколько с иными мерками. Они представляют собой страшную угрозу в условиях эпидемии СПИДа. Человечность по отношению к ним обернётся безопасностью для общества.

Неразумно надеяться на то, что применение презервативов способно свести на нет опасность промискуитета, (хотя отказ от них и вовсе губителен). Уж кому-кому, а не бедолагам-проституткам, которых перебрасывают из кабины в кабину по ходу движения шофёры и над которыми измываются все кому не лень, требовать соблюдения мер безопасности от своих клиентов. Их называют “плечевыми” или “дальнобойщицами”. Эти подружки шофёров готовы мчаться куда глаза глядят в кабинах МАЗов и КАМАЗов, даря радость общения на обочине за скудную еду и за какое-нибудь бельё. Надо добавить, что секс на обочине дороги – редкость. Обычно же шофёры обслуживаются прямо в кабине, получая ласки ртом, либо в позах, давших этим “акробаткам поневоле” их выразительную кличку.

Даже лучше устроенным проституткам “по вызову” не удается добиться защищённого секса. Они болеют сами и заражают своих клиентов ничуть не реже своих подзаборных коллег. С проститутками рангом повыше – с “девочками из бара”, менее терроризируемыми и, как правило, психически благополучными – дело обстоит тоже далеко не блестяще.

В полной мере это относится и к проституткам мужского пола.

Те, кто предлагает свои услуги на “плешках” и у туалетов, всегда рискуют нарваться на “ремонт”, быть не просто зверски изнасилованным, но и до полусмерти избитым. Не намного лучше положение “мальчиков по вызову”, так называемых “коллбоев”, которых заказывают по телефону через соответствующие агентства. Когда-то их сопровождали на место вызова “качки” (охранники). Эти времена давно прошли, так что приходится действовать на свой страх и риск. Журналист Алексей Вахнин (Вахнин А., 1999) пишет:

“На первом месте среди опасностей стоят так называемые “субботники”. Это когда мальчик приезжает по вызову в назначенное место, а его там поджидает, например, 12 человек. Дальше эта толпа делает с не успевшим сбежать хастлером всё, что им в голову взбредёт. Естественно, ни на какие деньги в таком случае рассчитывать не приходится, основная задача уйти оттуда живым. Избитый и многократно изнасилованный мальчик уползает с поля боя и дальше ситуация развивается по одному из двух путей. Если мальчик работает на себя, то он просто поплачет в подушку, залижет раны, сходит провериться через месяц на СПИД и подлечится от того, что ему досталось в процессе “субботника”. Если же он работает на агентство, разбираться с обидчиками будут серьёзно”.

Но так ли уж рьяно агентство защищает своих работников? Обычно оно в разбирательства не вступает. Об этом можно догадаться, читая очерк того же Вахнина:

“Молодой человек по имени Денис, работающий на агентство уже полтора года, рассказал, как, приехав однажды по вызову к клиенту, он попал на жуткий “субботник”. Причём все шестеро его насильников оказались <…> сотрудниками милиции. Некоторые были даже в форме. На столе лежали автоматы и бронежилеты. Нетрезвые милиционеры так отделали бедного парнишку, что тот потом неделю не мог выйти из дома без чёрных очков. Причём все шестеро были весьма гомофобно настроены, обзывали его, но при этом ни один (!) из них не отказался от удовольствия попользоваться Денисом всеми возможными и невозможными способами”. Презервативами они, разумеется, не пользовались.

А всегда ли надевают презервативы самые обычные клиенты гомосексуальных проституток? Увы. Мало того, часто они и сами находятся под наркотическим кайфом, и силой заставляют принимать наркотики нанятых ими партнёров.

Закрывая вопрос о “защищённом сексе”, добавим также, что надежды на него абсолютно несостоятельны, когда речь заходит о тюремной педерастии. Покончить с этим злом можно лишь с помощью работников исправительных колоний и тюрем. Но, судя по письмам и рассказам побывавших в “зоне”, администрация этих учреждений в воспитательно-карательных целях сама практикует этот способ давления на строптивых заключённых. Покуда служители Фемиды не поймут, что здоровье их самих, их детей и всех нас во многом зависит от того, насколько соблюдается законность в местах заключения, страшная беда грозит всем. Ведь в Европе СПИД обнаружен в среднем у 10 % (а в отдельных тюрьмах до 26 %!) заключённых.