Сети чёрного паука - Алексей Крахин

Отряды сближались, а расстояние между ними будто само сжималось, расталкивая всех, кто мешал сближению. Взгляды шедших в первых рядах искрились злостью, решительность, присущая только истинным воинам, рождённым для битв, опережала и людей и орков. Им ещё предстояло преодолеть не менее двадцати шагов, а взгляды уже бились, прощупывали врага, проверяли на прочность дух и волю. Кто отведёт взгляд — умрёт первым и умрёт с позором, присущим лишь трусам, рождённым для смерти.

Сила, сошедшаяся в иллюзорной битве между группами лидеров, растолкала всех толпящихся между ними орков, и не удивительно — под напором безумной ярости, должной вот-вот вылиться в звоне оружия, выстоял бы только безумец. За пару шагов до столкновения, Рондор выслал вперёд трёх гоблинов-липучек, им предстояло в первые мгновения стычки отвлечь мечи врага на себя. О магическом щите, выстроенном сыном Исселбара, Хан уже кое-что знал со слов мудрого шамана. Щит, безусловно, мешает, и потому, маг, во что бы то ни стало, должен умереть первым.

А со спины колонну короля людей поджимали здоровяки Злобы. Завидев через головы соратников приближение вождя, гладиаторы начали сближение. Всё так, как того хотел Злоба, его слово — твёрже стали. Его гнев — разбуженный вулкан, и никто не хотел вызвать извержение на себя собственным ослушанием. Вожди мудрей, поэтому, как сильно не хотелось воинам Злобы влезть в драку, они держивались до последнего. И вот час настал. Руки крепче сжали рукояти, стена волнения разрушена таранным ударом свирепой, дикой орочьей воли и ничто уже не сможет их остановить.

Вышедшие по флангу, бурры без помех добрались до линии обороны людей. Солдаты с короткими лёгкими мечами, идеально подходящими для сечи, не смогли ничего противопоставить лавине рогатых туш. Не встретив упорного сопротивления, орки вновь прорвали армию людей и вошли в лагерь, где их встретили дружным залпом лучники-эльфы.

Три залпа успели сделать воины лесов, прежде чем быки вмяли их в траву.

По центру около восьми сотен свежих бойцов Орды влились в битву и, проделав нелёгкий путь через всю гурьбу, заставили оглфирцев отступить. Армия людей прогнулась натянутой тетивой. Все кто мог держать оружие, ринулись на помощь. Единственные оставшиеся в лагере — маги, пустили в ход набравшее достаточно сил заклинание. Уже совсем скоро к солдатам должна будет вернуться потраченная сила, вот только успеет ли?

А телеги с раненными солдатами уже скрывались в лесу.

Отец оттеснил Курта за спину. Вот-вот грянет бой, равных которому не случалось никогда в истории Оглфира. В сечи сойдутся король и вождь. Магии в этом бою быть не должно, только живая сила. Пусть орки увидят, что Хан не так всемогущ, как им видится.

Курт не сопротивлялся, дела чести, дела принципа отец привык решать открыто, а значит, долгом мага будет сделать так, чтобы никто не мешал бою вождей. В опыте и мощи отца Курт не сомневался, но магический щит снимать не стал, если уж довелось сражаться на части поля занятой орками, то пусть и у людей будет маленькое преимущество.

Совсем рядом загремело железо. Молодой принц втянул голову в плечи и отступил ещё глубже в гущу солдат. Вопли боли резали слух со спины. В непрекращающейся толкотне Курт развернулся к хвосту шествия. В глаза сразу бросились огромные иззубренные мечи, больше напоминавшие пилы. Мечами теми орудовали орки, ростом больше походившие на троллей. Кровь и части человеческих тел разлетались во все стороны после каждого взмаха страшным орудием, а горстка солдат не могла даже подступиться к противникам. Такими темпами орки доберутся и до короля, не оставив никого из людей в живых.

Даже для орков гиганты носили маловато защиты. Всё, что удалось рассмотреть Курту: огромные наплечники по одному на орка и это всё, бритые головы открыты, торс обнажён. Похоже, они не боялись людского оружия, такого маленького и безобидного.

Смотреть на работу орков-мясорубов Курт больше не собирался. Оценив их количество и мысленно протянув между ними соединяющую магическую линию, маг обратился к небесам. Собрать в пасмурном небе сил не составило труда, зато заставить их подчинится в этакой не спокойной обстановке оказалось не просто, и за это время успели погибнуть ещё несколько человек. К счастью мощь, заключённая в посохе не позволила подготовке заклинания затянуться ещё дольше.

Под звук раскатистого рыка небес ударила молния, протянулась длинной белоснежной линией прямо от низких туч и впилась в макушку самого ближнего к Курту зелёного великана. Прошла насквозь, а орк взвизгнул истончившимся голосом, затрясся как припадочный и будто засветился изнутри. Казалось через просвеченную кожу можно разглядеть скелет. Орк не переставал трястись и орать, а молния по воображаемой линии, прочерченной магом, перекинулась на остальных здоровяков. И вот уже с десяток орков многоголосят на всю округу, трясутся и светятся, будто перепив грибного отвара. Из опустевших глазниц, из ноздрей, ушей и рта повалил чёрный дым, а когда в воздухе повис резкий запах палёного мяса и клинки-пилы в руках орков начали размягчаться и гнуться, Курт прекратил действие заклинания.

Обгорелые туши разом устлали землю, а крутившиеся вокруг орки поменьше как-то сразу удалились, оставив вокруг хвоста колонны пустое пространство. Солдаты получили долгожданную передышку, а вместе с ней — надежду на спасение. На мага солдаты смотрели как на божество. А маг благодарил посох за бездонный запас маны.

Рондор ясно видел затесавшегося мага между королём и низкорослым воином в чёрном, но когда посланных на расчистку дороги липучек искрошили в капусту — мага и след простыл. Теперь посох мелькал за спинами старших товарищей. Значит, драться придётся под действием магического щита.

Мысль эта ещё больше рассердила хана, ярость ударила в голову с силой тарана. Завесу щита он прорвал без каких-либо помех, будто и не ткал колдун надёжной защиты. Встретил Рондора единственный, кто должен был это сделать — сам король Исселбар. Свирепая мощь Хана врезалась в холодную стену решимости короля. Встретились молот и секира, выбили друг из друга ярчайший сноп искр и разошлись, готовясь к новому столкновению.

Несмотря на внушительные размеры секиры, она значительно уступала в весе молоту, что позволило Рондору первым нанести второй удар. Привычным движением Исселбар прикрылся рукоятью, уперевшись в неё двумя руками. Незнающее износу лезвие секиры оставило глубокую борозду на, возникшем между ним и целью, препятствие, но отскакивать не торопилось. Желая доказать собственное превосходство Рондор надавил на оружие, пытаясь пригнуть противника, заставить отступить, но ни один мускул не дрогнул в теле короля, он будто врос в землю, став нераздельной её частью. Взгляды встретились, но и здесь никому не удалось взять верх.