Замок янтарной розы. Книга 2 (СИ) - Снегова Анна

- Неа! – покачала головой Ири. – Но я знаю, кто знает.

Она кивнула головой куда-то за наши спины. Мы, не сговариваясь, обернулись и увидели… как из дверного проёма, простукивая перед собой путь клюкой, выходит тот самый слепой старец, который увёл Ири за собой на королевском приёме. То ли жрец, то ли кто…

- Где юноша, который помнит старые песни нашего народа? – скрипучим, надтреснутым голосом обратился к нам слепец.

Генрих осторожно оставил мою руку и выступил вперёд. Подошёл к нему.

Вытащил из уха серьгу и подал старцу на раскрытой ладони. Поднёс к его руке, дотронулся до морщинистых узловатых пальцев.

Старик переложил посох в левую руку, а правой коснулся кольца. Пробежал кончиками пальцев по узору. На его высохшем лице не отобразилась ни одна эмоция. В незрячих глазах по-прежнему клубились туманы.

Наконец, как следует изучив кольцо, он убрал руку – но лишь для того, чтобы потянуть её к Генриху. Тот стоял, не шелохнувшись, и послушно ждал, пока старец пробежится невесомыми прикосновениями по его лицу.

- Что ж… Добро пожаловать! Принц Генрих из рода Стратагенетов. Сегодня вновь нареку тебя истинным именем, данным при рождении – Тирвед Второй из рода Арвед! Добро пожаловать домой, внучек.

Глава 48. Секретное оружие

Небольшая толпа людей за нами сначала замирает, как будто люди даже шевельнуться или дохнуть боятся, а потом взрывается приветственными криками и свистом. Кажется, кто-то даже выкрикнул: «Капитана – в короли, гип-гип ура!»

Генрих в ответ лишь хмурится.

- Прости, дед, на разговоры времени нету. Отведёшь нас к Иридее?

Тот молчит, поджимая тонкие морщинистые губы, а пальцы стискивают посох. Наконец, туман в глазах его сгущается, и он принимается бормотать:

- Моя вина… проглядел… Она всегда была такой тихой девочкой! И такой талантливой… Защитила страну, когда я… больше не мог…

Генрих положил руку ему на плечо.

- Нам и правда нужно спешить! Она хочет установить вечную Завесу. Вечную! Которую не сможет снять никто, кроме неё. Но знаешь… я бы хотел когда-нибудь снова увидеть Ледяные Острова. Как закатное солнце отражается в их высоких белых берегах… Как ястреб реет в их бездонном небе – таком синем, какого я не встречал больше нигде… Там, под этим небом, могила моей матери, дед! Поэтому – отведи меня.

И словно на секунду этот древний старец обретает способность видеть. Быть может, каким-то внутренним взором видеть то, что хочет показать ему внук, и картины далёкой страны оживают перед его мысленным взором под магией голоса. Во всяком случае, я никогда не видела столько жизни и глубины во взгляде у человека, как у этого слепца сейчас.

- Идём.

Оказывается, в сердцевине толстых стен башни есть узкий винтовой ход, который оплетает всю её изнутри, словно плющ – ствол могучего дерева. Интересно, знает о нём Иридея? Вряд ли, иначе тут бы нас поджидали. Зато понятно, как Ири со стариком незамеченными пробрались в темницы.

Она ведёт Старого короля, бережно поддерживая под локоть, а за ней следуем мы с Генрихом и наши друзья. Попытки оставить меня где-нибудь переждать я вежливо отклонила под угрозой того, что всё равно сбегу, и тогда буду искать дорогу одна, и кое-кто с ума сойдёт, когда потеряюсь. На это кое-кто возразил, что можно же меня запереть в подземельях покрепче, и Подарка приставить в охрану для надёжности… Но у меня нашёлся контраргумент, что в таком случае и нашу первую брачную ночь я буду встречать одна-одинёшенька в компании лисёнка и… и потом этот кое-кто приложил мне палец к губам, и я поняла, что пора уже помолчать.

Мы приближались к выходу. Старый король погасил огонёк на конце своего посоха, который освещал нам дорогу пугливым светляком. Крохотная дверца скрипнула, один за другим все мы вышли через узкий проём, занавешенный здоровенным портретом, в просторную, но затхлую, богато украшенную обветшалым и запылённым великолепием картин, портьер и вычурной мебели комнату. Когда Генрих подал мне руку, и я перешагнула порожек, обернулась, чтобы посмотреть на отодвинутую картину.

Она изображала короля Тирведа во всём блеске славы. Неудивительно, что Ири не сразу узнала деда. Никто бы не узнал в этом высохшем длиннобородом слепце в длинной хламиде того высокого, крепкого, пышущего здоровьем мужчину с пышными усами и короткой светлой бородкой, который смотрел на нас с портрета небесно-синим внимательным взглядом.

Что же с ним произошло?

- Слепые туманы. Это сделали со мной они.

Ох, кажется, я думала слишком громко… Генрих чуть сжал мои холодные пальцы, тоже внимательно слушая, пока мы пересекали комнату вслед за стариком, который выверенными движениями аккуратно обходил мебель.

- Я надеялся, сумею вернуть внучку, и отправился на Слепые холмы. Вместо этого чуть было не погиб сам. Если бы не Иридея… Слепые туманы расползлись бы по всему королевству. Поэтому… поэтому мне так тяжело принять то, что мы должны сделать.

- Но может быть, она просто откажется от короны? Когда увидит, что сила за нами… Да и законный наследник… - робко начала я.

- Нет! – покачал головой Старый король. – После того, как она послала убийц… Это разбило мне сердце, но заставило признать – мою дочь остановит только сила. Она стала одержима властью. Нам придётся заточить её и наложить магические оковы. Только так сумеем сдержать. Я должен буду сковать и посадить под замок собственное дитя. Моё последнее дитя. Должен – во благо всего королевства, ибо теперь она стала самой большой его угрозой.

Больше ничего я не спрашивала, и остаток пути прошёл в молчании.

Высокие золочёные двери выпустили нас в коридор… я старалась не смотреть на распростёртые там тела в алом.

Ещё какие-то покои… переходы… коридоры… вверх…

И снова Ири с Генрихом показывают своё мастерство владения сталью, и снова я наблюдаю танец смерти – танец, без которого невозможна жизнь. Чтобы остались живы те, кто не переживёт Большую войну между нашими государствами, сегодня должны умереть эти несколько человек. Которые просто выполняют свой долг. Которых дома наверняка ждут семьи.

Чаши весов. Неужели так всегда будет?

Если я собираюсь стать королевой и поддерживать своего мужчину в его труднейшем жребии – да. И сегодня я получила очередной урок на этом тернистом пути.

Я не сразу увидела её – всё-таки первыми в покои Королевы ворвались наши мужчины с оружием в руках. Ну ещё Ири.

Она застыла в центре вычерченной на полу гексаграммы, пылающей алым огнём ломаного рисунка – вся в белом, невероятно красивая, невероятно опасная, с воздетыми к потолку руками. В углу скорчилась фигура в зелёном. Гролин открывал и закрывал рот, прижав ладони к горлу. Кажется, задыхался. Она не обращала никакого внимания. Волосы её тоже струились вверх, вздымаемые потоками силы, а глаза полнились алым сиянием.

Завороженные этим зрелищем, мои защитники остановились, кажется, не зная, что предпринять. А я устала быть немым зрителем. Возможно, во мне совершенно не осталось магии, и я хроническая трусиха, и вообще зря не послушалась и не осталась… но прямо сейчас я ужасно зла на эту мегеру, которая из прихоти собирается утопить в крови ужасной войны два мирных народа.

Поэтому просто беру с ближайшего столика подсвечник, и хорошенько размахнувшись, швыряю его прямо в узор пентаграммы.

В торжественной, почти мистической тишине этот простой земной грохот железки на каменном полу кажется оглушающим.

Иридея вздрагивает всем телом. Огонь в её глазах гаснет, волосы пышным пологом ложатся обратно на плечи. Гролин отнимает руки от горла и судорожно, с хрипом втягивает воздух.

Кажется, Её величество наконец-то нас заметили.

- Ты… да как ты посмела!! Уничтожу…

В мою сторону вытягивается когтистая лапа её руки, охваченной алым огнём. Мощь, которую Иридея прямо на моих глазах вкладывает в огненный шар, ужасает.