Террорист - Лев Пучков

– Дмитрий?!

– Ответь, – хрипло скомандовал Федя.

– Да… Да-да, я слушаю…

– Дмитрий, передайте вашему новому другу, что его секретарь арестован при выходе из «Зари Востока», и у него изъят ноутбук с большим массивом данных. Дмитрий?

– Да… Гхм-кхм… Да, я слушаю…

– Дмитрий, больше «объектов» у вас нет, – продолжал убитым голосом излагать представитель. – Конференции не будет. Вертолетов тоже. Никаких условий, никаких требований. Просто складываете оружие и выходите с поднятыми руками. У вас есть время до полуночи. Дмитрий?

Я молчал: никак не мог прийти в себя, казалось мне, что это какое-то чудовищное недоразумение, что сейчас все пройдет, рассосется, утрясется…

– Дмитрий?!

– А ты передал своему руководству, что у нас тут есть в спортзале? – Федя отнял у меня рацию и вступил в переговоры.

– Это Федор? – уточнил представитель.

– Это твоя смерть, дурачок, – глухо ответил Федя. – Ты что, думаешь, у нас не хватит духу рвануть этот гадюшник?

– Рвите, – неожиданно разрешил представитель.

– Не понял?! – опешил Федя. – Что ты сказал?!

– Я сказал – рвите, – повторил представитель.

– Слышь, ты, дубина! Ты че, бухой, что ли?! – гневно воскликнул Федя. – Ты че только что сказал?!

– Я трезв, – не меняя тона, ответил представитель. – У вас время до полуночи. Если вы не выходите с поднятыми руками и без оружия – ровно в полночь по ДЮСШ начинают работать танки и авиация. Все, конец связи…

– Думаю, они просто давят на нас, – угрюмо сказал Федя после продолжительного молчания. – Никто не станет валить такую толпу.

– Я предупреждал… – напомнил Агрза.

– Пошел вон! – рявкнул Федя и, грубо вытолкав Агрзу в коридор, позвал: – Леха! Проводи товарища в зал и позови Андрея.

– Что… Все так плохо? – дрожащим голосом спросила Ленка.

– Прости, родная, сорвался, – покаялся Федя. – Достал этот мерзкий старикашка! Ты не думай, все нормально, все под контролем – прорвемся…

Пришел Андрей, довели суть разговора с представителем, обсудили обстановку.

– Мне кажется, они «гонят», – немного подумав, Андрей поддержал Федину точку зрения. – Никто не будет долбить по такой толпе. Тем более здесь такие люди сидят.

– В общем, они на нас давят, – подытожил Федя. – Думают, что не выдержим и сломаемся.

– А если не давят? – усомнилась Ленка. – Мы что, не знаем, на что они способны, когда речь идет об их шкурных интересах? Да маму родную убьют!

– А ты поговори с ним, – Андрей кивнул на рацию. – Спроси, как они собираются списывать такую толпу высокопоставленных вельмож. А мы послушаем, какие сказки он нам расскажет.

– Александр Иванович, подойдите, разговор есть, – позвал я, взяв радиостанцию.

– Не могу, – отозвался представитель. – Я уже выехал за пределы зоны безопасного удаления.

– Очень интересный разговор! – продолжал настаивать я. – Тут такой вопросец возник…

– Не могу, – повторил представитель. – Дана команда вывести всех людей за пределы зоны безопасного удаления, и мы как раз сейчас этим занимаемся…

В самом деле, звуки массово убывающей техники за это время значительно удалились от ДЮСШ и теперь были едва слышны.

Зато стал хорошо слышен «воздух»: рокот винтов и гул самолетов.

– Интересно, они что, по кругу летают? – забывшись, пробормотал я. – Истребители ведь не могут стоять на месте, это же не «вертушки»…

– Хорош там бормотать, – буркнул Федя. – Не идет – фиг с ним, так поговори по станции.

– Александр Иванович!

– Я слушаю.

– Расшифруйте в двух словах, что вы имели в виду, когда сказали, что если мы не сдадимся, то по школе будут работать танки и авиация? Это что, идиома такая?!

– Да, тут я несколько исказил информацию, – признался представитель.

– Вот видите! – обрадовался я. – Я же говорю – что-то тут неправильно!

– Любой, кто попробует без команды выйти из школы, получит с «воздуха» из «ГШ-23»[1], – пояснил представитель. – При попытке прорыва на транспорте, «воздух» отработает ракетами. А вот уже собственно по школе будут работать танки. Только танки. Две единицы.

Упс… Нормальное такое уточнение…

– Гонит, – неуверенно сказал Федя.

– Да ни хрена не «гонит»!!! – злобно крикнула радиостанция. – Вы, б…, забыли, в какой стране живете?! Тут по БэДэ х…чили – за всю мазуту, когда там в полном составе парламент заседал! А уж по вашей вшивой школе, где два десятка продажных старперов и кучка мелкой пристяжи – е…нут просто как здрасьте!!!

На какое-то время воцарилось молчание: все были ошарашены этим неожиданным приступом безысходной злобы. Вернее, не самим приступом, а тем, что допустил его человек, которому на нас, по логике, глубоко плевать. Более того, этот человек – наш враг…

– Странно… А как вы слышите? – растерянно спросил я. – Мы на тангенту не жмем вроде.

– «Как слышу»… – проворчал представитель. – Станция у вас такая, вот и слышу… Ребята, я вам еще раз говорю: это не шутки. Никто на вас не давит. Никаких хитрых ходов. Ровно в полночь по школе начнут работать танки. Вот этот человек, который со мной приходил, – он сказал, что если удачно попадут по спортзалу, то с первого же выстрела получится лунный кратер…

Мы опять немного помолчали, вслушиваясь в «воздушные» звуки, которые теперь, после пояснения представителя, казались мне насыщенными исчерпывающе-смертоносной концептуальностью.

– Спроси, как они собираются списывать такую толпу высокопоставленных вельмож, – напомнил Андрей.

– Ну, это уже не моя кафедра, – ответил представитель – я так понял, что теперь на манипулятор можно и не давить. – И не моя забота. Но кухню я знаю. «Полетят» куда-нибудь на региональное совещание, борт «потерпит крушение» – и хана всему стаду. То есть как обычно. Траур, речи, ордена – посмертно. Жены молчат, они в клане – омерта. Кто не молчит, тонет в бассейне. Или на льду – височком об ступеньку, сейчас зима… Короче, примерно вот так.

– Александр Иванович…

– Слушаю.

– Нам надо посовещаться.

– Совещайтесь. Только поскорее, времени мало. Сейчас двадцать три тридцать. У вас осталось ровно полчаса. Так… уже не ровно… Ну, в общем, вы все знаете.

Мы оставили хитрую рацию в учительской, взяли мой фонарь, вышли в коридор и закрыли дверь. Андрей вызывал своих людей в коридор, после чего двери спортзала плотно прикрыли, и, сплотившись вокруг фонаря, приступили к совещанию.

– Если не сдадимся, в полночь нас всех убьют. – Федя говорил тихо и спокойно, словно речь шла о каких-то обыденных вещах. – Вариантов нет. Времени мало, думать некогда, так что надо все решить прямо сейчас и как можно быстрее. Для начала предлагаю отпустить заложников. Кто «за» – поднимите руки.

Все, кроме Андрея, не раздумывая, подняли руки. Андрей немного помедлил, переступил с ноги на ногу и тоже поднял руку:

– Вообще-то я бы не возражал, если бы их всех грохнули вместе с нами. Но если весь народ так решил…

– В общем, мы их отпускаем, – продолжил Федя. – Теперь надо решить по каждому из нас. За себя и Димона скажу сразу: мы остаемся. Для нас сдача – это тоже смерть, причем, вполне возможно, смерть долгая и мучительная. Так что с нами все ясно. Лен… ты уходишь с заложниками.

– Хорошо, – покладисто кивнула Ленка и протянула ко мне руку: – Дай револьвер. Тебе он все равно уже не нужен.

Я, чуть поколебавшись, отдал свое личное оружие. Да, теперь он не нужен: револьвер против танков и авиационных пушек – это даже не смешно.

Ленка отступила на два шага, приставила револьвер к виску и со слезами в голосе крикнула:

– Если ты попробуешь вытолкать меня силком – я застрелюсь! Ты понял?! Я остаюсь!

– Лен, прекрати!

Федя подался было к ней, но Ленка отступила еще на шаг и взвела курок:

– Я сказала!!! Не прикасайся ко мне! Не подходи! Я остаюсь!!!

– Да никто тебя не гонит, – пробурчал Федя. – Оставайся на здоровье. Дим, ты чем думал, когда ей ствол отдал?!

– Дай слово, что не свяжешь меня и не отправишь с ними силком! – потребовала Ленка. – Слово офицера!

– Господи, ну в кого ты такая… – Федя замялся и взял паузу на обдумывание.

– Ребята, время идет, – напомнил Андрей.

– Слово офицера: ты остаешься, – решился наконец Федя. – Иди сюда.

– Ничего, мне и здесь неплохо. – Ленка убрала револьвер от виска, но прятать его не спешила. – Продолжайте.

– Я наворотил как минимум на три «пожизненных», – сказал Андрей. – Если сяду, семья всю жизнь будет мучиться. А если сейчас пришпилят – им будет лучше. Погорюют – перестанут, Надька сможет выйти замуж – она красавица, детям отец будет… Короче, я остаюсь. Без вариантов.

– Ну, у меня примерно то же самое, – сказал один из бойцов Андрея. – Так что я с тобой.

– А вот у вас совсем не то же самое. – Андрей положил руки на плечи двум другим бойцам и мягко, но настойчиво вытолкнул их из круга. – Вы накуролесить не успели, так что от силы получите «чирик».