Перекресток миров - Маггот Клоз

умер. Это был голос мира и он указал направление — неприметный холм, поросший гнилью и черной субстанцией со всех сторон. Обходя его первый раз Прародители ничего не заметили, а зря, ведь теперь Леон знает, что именно в нем находится начало их ответов. Это он и передал Загорну, когда закончил слушать голос природы и те направились к новому месту.

— Хмм, а я, однако, знатно обкололся. Не заметить, что здешний слой земли такой тонкий. Теряю хватку. Скоро и фокусы не смогу показывать. — Хмыкнул Загорн, когда те были у цели и успели немного рассмотреть это место. Потыкав немного в мерзкую субстанцию из земли, гнили и еще чего-то, Прародитель иллюзий аккуратно просунул внутрь ладонь, а после стал срывать со слоя земли будто маскирующую пленку.

От увиденного тот даже присвистнул, став еще активнее срывать импровизированную маскировку. Скелеты. Весь холм был создан из накинутых друг на друга скелетов ящероподобных существ, что при жизни были намного больше двух Прародителей, а остатки крыльев заставляли сделать определенные выводы.

— Это что, был мир драконов? — Удивленно спросил Загорн, на что Леон отрицательно покачал головой

— Виверны. Скелет иного строения и я не чувствую в этих останках драконьей сути. — Прародитель природы был напряжен. Подобные строения вызвали бы вопросы и в обычное время, а тут дело связанно с "порчей" — субстанцией, у которой по самым смелым предположениям есть лишь зачатки разума. Зачем ей создавать подобное, непонятно. Леон уже повернулся к Загорну, чтоб обсудить увиденное, только партнера тот рядом не обнаружил, как и не увидел его, оглядевшись вокруг. Вместо этого тот увидел, как на полу валялись остатки черепа одного из скелетов, а так же проход, который вел в пещеру глубоко под землей.

— Да ты… Ты ж не мог… Ты ж не идиот! — От неверия и возмущения Леон даже вымолвить слова толком не мог. Прародитель иллюзий славился тем, что был себе на уме, но не до такой же степени, чтобы бросать его и самолично отправиться в пещеру, которая неизвестно что в себе хранит. Это настолько не укладывалось в голове Прародителя, что только через пару минут тот смог успокоиться и направиться под землю надеясь, что Загорн не навлечет беду на их головы своими бездумными действиями. Но спустя примерно пол часа, когда Леон уже спустился достаточно глубоко, что пришлось подсвечивать себе путь вперед, тот понял, что пропавший товарищ совсем не главная проблема. И дело даже не в ужасающей атмосфере так и давящей на голову и не в сгустках "порчи" все чаще сочащейся из стен. Нет, дело было в ощущениях. Леон ощутил, что глубоко в этих пещерах есть жизнь. Уродливая, неправильная, ужасная, но все же жизнь.

— Что же тут происходит? Я ведь не чувствую жизни в зараженных, пораженные "порчей" уже мертвы. Так кто же находится там?.. Может… Выжившие? — В слух начал размышлять Леон, после чего ускорился. Да, ощущение были странными. Что-то в живых, которых чуял Леон было неправильно. Но они были живые, а значит даже если заражены, то их еще можно спасти, надо будет лишь использовать лекарство Ройко. Углубившись в свои мысли Леон далеко не сразу увидел, как начала меняться пещера. Она становилась больше, шире и выше, а коридоры расширялись, становясь похожими на большие залы. И лишь когда под ногами что-то хрустнуло, Прародитель природы остановился посмотреть, что оказалось под его ногами. Кусок черной пластины толщиной почти в сантиметр похожий на… Яичную скорлупу. Чувство опасности взвыло в Леоне и тот стал спешно осматриваться и только теперь заметил — на стенах пещеры есть явно свежие повреждения. Тут и там были следы от чего-то острого, большого и длинного — когтей. Все эти детали складываются в голове Леона и смешиваются с возросшим до предела чувством опасности и, доверившись одним только инстинктам, тот срывается вперед. Вовремя. Земля на месте, где он только что был взрывается, а из поднявшегося облака пыли показывается силуэт… Нечта. Помесь гуманоида и ящера самым грубым образом сплавленное вместе с помочью "порчи". Ассиметричное. Жуткое. Кажется, вот вот развалится и все же, всем видом говорящее об опасности. Гигантский монстр выше трех метров ростом. Все тело было в прочной чешуе. Длиннющие лапы почти доставали до пола и имели вместо пальцев острые когти. Хвост, что обвивался вокруг ног, был усеян шипами и, казалось, живет своей жизнью. Он угрожающе рычал, смотря в сторону Леона, у которого в голове окончательно все смешалось. Никогда тот не видел, чтобы "порча" создавала нечто подобное. Впрочем, это не повод поддаваться панике. Тварь надо уничтожить и дело с концом. С этой мыслью тот вскинул руки и через каменные стены стали прорастать корни. Было сложно. Те были под землей, в месте, где почти нет жизни, что сильно сковывало Прародителя природы. Но даже так Леон был способен на многое и обхватившие монстра корни должны были доказать это. Но ожидания были разрушены, когда монстр, взревев, разорвал эти корни почти не встретив сопротивления. Только теперь Прародитель понял, насколько страшное существо тот встретил, а когда оно сделало рывок в сторону Леона, тот лишний раз убедился в этом, ведь только и успел, что закрыться выросшими корнями, но и те не спасли. Преграда была сметена, а в Леона врезалась многокилограммовая туша, откинув его на десятки метров. Отчетливый хруст и боль при попытке встать дали понять, что что-то определенно было сломано — что-то важное, а существо уже приближалось к жертве. Надо было срочно что-то сделать. Хотя бы вызвать Ройко и открыть портал домой. Но даже эта мысль зарождалась в голове Леона необычайно медленно и долго. Кажется будто сама судьба решила замедлить мысли Леона, не давая ему собраться. Так бы и умер Прародитель природы, валяясь на земле какой-то пещеры, но вдруг что-то прилетело в чудище, воткнувшись прямо между чешуек на теле. Что-то прямоугольное с изображением двухголового шута. Игральная карта. Стоило Леону это оссознать, как пол под ногами чудища резко пошел трещинами, а после и вовсе провалился, унося чудище во тьму. Прародитель природы далеко не сразу понял, что это только что было. Его голова, в принцыпе, думать не хотела, но потом тот услышал голос и все стало понятно.

— Слушай, рогатик, мог бы и снаружи полежать, на солнышке погрелся б. А то так и спину недалеко простудить. Знаешь как больно потом будет? — Загорн как всегда был на веселе, проходя