Стихийный сон - Кристина Юраш

Глава двенадцатая. Правда или вызов

- Какая форма обучения? Дневная?

- Ночная!

- Чем платите за обучение?

- Взаимностью.

Пламя расступилось, давая мне дорогу. Меня уже ждали. Я даже мяукнуть не успела, как меня сгребли в охапку. Очевидно, были подозрения, что я попытаюсь бежать от неминуемого и абсолютно несправедливого наказания преданного фаната моих кулинарно-боевых искусств.

- Рыжик, - процедил Феникс, сжимая меня так, что мне уже было не до шуток. - Ты у доктора давно была? У тебя со слухом все в порядке? Я тебе что сказал? Выходи из круга! ВЫХОДИ ИЗ КРУГА! Но ты что сделала?

- Победила! - гордо ответила я, чувствуя небывалый прилив сил и уверенности в себе. Вооружена и очень прекрасна! Да, это про меня! Самооценочка, которая была очень нестабильным пациентом, была переведена из реанимации в отделение для выздоравливающих. - И выжила! Пока ты спал! Спал!

- Рыжик, - меня взяли за лицо рукой. - Почему ты меня не слушаешься? А?

- Потому, что я - не собачка! - едко ответила я, нехорошо усмехаясь. - Сидеть, лежать, кругом, бежать! У меня есть своя голова на плечах!

- А если я ее оторву? - поинтересовались у меня, наклоняясь ко мне и не сводя с меня глаз. Всадник без головы подмигнул мне. Мария - Антуанетта послала мне прощальный воздушный поцелуй с гильотины. - Возьму и оторву?

Глаза приблизились настолько, что смотреть в них было тяжело. Я даже чувствовала его дыхание.

- Ничего, Рыжик, скоро адреналин спадет, эйфория отпустит, кураж сойдет на нет... И тогда мешочек страданий будет сидеть на диване и причитать: «Я его убила... Как я могла? Я же хорошая девочка! Я даже муху убить не могу! А если мне удается ее убить, то я оплакиваю ее как родную...». Да, Рыжик? Рыжик снова из бабочки превратится в гусеницу, которая будет ползти навстречу отчаянию... А потом до Рыжика дойдет, как она рисковала. И она будет сидеть и думать о том, что ее чуть не убили. Гусеница прибавит скорость. Вижу цель - не вижу препятствий... А я тем временем....

- И что ты? Что ты тем временем? - осведомилась я, понимая, что кровь снова успокаивается. Я уже могу дышать ровней.

- Что я? - Феникс приблизился еще немного, не отпуская мое лицо. - Мне придется ловить Рыжика, застывшего над пропастью отчаяния. Я уже буду всерьез задумываться, а не пойти ли нам и не проведать в рамках благотворительно акции пострадавшего от кулинарного произвола, справиться о его самочувствии, чтобы Рыжик успокоилась и смогла жить дальше... Рыжик, не смотри на меня с таким вызовом. Тебе просто повезло. Невероятно повезло. Это был не самый слабый противник, а ты уже доползла до середины траурной... тьфу ты! турнирной таблицы. И второй раз такого везения не будет!

Мы молча смотрели друг на друга, едва ли не соприкасаясь носами. И как только кончик его носа прикоснулся к моему, я напряглась.

- А что это Рыжик так нервничает? -рука Феникса слегка приподняла подбородок. - Разве Рыжик не знает, что я не люблю рыжих девочек с веснушками и с серыми глазами? Я об этом разве не говорил? Особенно с серыми глазами...

- Я боюсь даже сказать, что они у меня - голубые! - негромко ответила я. - А то вдруг тебе голубые нравятся?

- Нет, голубые глаза я тоже не люблю, - Феникс словно нарочно касался носом кончика моего носа.

- Смею предположить, что ты вообще девушек не любишь, - с гадкой улыбкой заметила я, снова чувствуя, как кончики носов соприкоснулись.

- Рыжик, скажи, на что ты меня провоцируешь? - спросил Феникс, не отводя взгляда. - Или тебе нужны какие-то доказательства? Неужели мне придется тебе доказывать, что мне все-таки нравятся девушки?

- Еще скажи, что не покладая... - прыснула я, но тут же осеклась, услышав громкий высокий голос.

- Браво! Бра-во! - к нам подходил толстый, как арбуз, мужик, хлопая в пухлые ладоши. Ассоциации с арбузом возникли неслучайно. На подошедшем толстяке был зеленый, полосатый костюм, украшенный драгоценностями до состояния «в лесу родилась елочка». Пузо восторженного фаната едва ли не прикрывало коленки, из ворота торчал многослойный подбородок, а жиденькие волосики, с трудом прикрывающие блестящие проплешины были слегка завиты. На толстяке было столько золота, что вполне можно было бы обеспечить золотым запасом валюту какой-нибудь страны с тяжкими пороками отстающего развития.

- Я обычно не хожу на бои нижней половины турнирной таблицы, но сегодня сражался мой подопечный! - лениво заметил он, кивая каким-то мордоворотам, которые грозно стояли рядом. Эти товарищи показались мне очень знакомыми. - Ах, я теперь подумываю выставить в круг своего повара ... А то бои последнее время какие-то неинтересные! Огонь туда, огонь в ответ, пару минут и все! Труп! Скука! И я скажу, что Ивор, которого я просто вынудил вызвать Кошку, был самым лучшим, по уверению Мастера Эгрегора. Но, как видите женское коварство, страшнее магии! Кстати! Как он там?

Толстяк сделал знак кому-то из своей охраны, показав в сторону круга, где начинался новый поединок.

- Живой... - ответил охранник, а я выдохнула с облегчением. - Пока в себя не пришел, господин.

- Выбросьте его куда-нибудь! Подальше! Чтобы я его не видел! - скривился толстяк, размахивая в воздухе толстой рукой, словно отгоняя муху. Двое мордоворотов отошли от нас и исчезли из виду.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍