Наперстянка - Грейс Аделин

– Почему бы нам не подняться в бальный зал? – Блайт заставила себя отвлечься от них обоих. – Сигна, ты не могла бы показать нам дорогу?

Улыбка Сигны померкла, и она взяла Элизу под руку.

Блайт отбросила тревогу по этому поводу. Старалась не пялиться на кузину и сказала себе, что Сигна не хотела таким образом показать, словно уже нашла ей замену, и все дело в том, что Элиза была на грани обморока. И все же Блайт скучала по тем дням, когда они с Сигной обсуждали последнюю прочитанную книгу.

– Элиза в порядке? – Блайт остановилась рядом с Шарлоттой и Эвереттом, говоря тихо, чтобы не услышали остальные. – Она на редкость бледна.

– Я уверен, с ней что-то не так, но она не говорит, что именно. – Эверетт не потрудился скрыть своего презрения, когда посмотрел на Блайт, увеличив пространство между ними. Девушка была так ошеломлена его поведением, что на секунду остановилась. Эверетт, которого она знала, всегда был таким вежливым. Он нравился ей немного больше из-за хмурого взгляда, хотя она предпочла бы, чтобы тот был направлен не на нее.

– Я пойму, если теперь ты недолюбливаешь мою семью, – сказала Блайт. – Но мой отец невиновен. Они собираются повесить не того человека. – С каждым словом Блайт всматривалась в лицо Эверетта, пытаясь уловить хоть какие-то признаки нервозности. Любой намек на беспокойство о том, что Блайт подозревает его в убийстве. И все же он только бросил на нее уничтожающий взгляд, стиснув зубы.

– Я понятия не имею, как вести себя с вами, мисс Хоторн, потому что не хочу, чтобы кто-то еще страдал так, как страдал я. Мне жаль, что вы лишитесь отца, но я не могу расстраиваться из-за того, что свершится правосудие. – Эверетт повернулся и начал торопливо подниматься по лестнице, больше не обращая внимания на Блайт.

Шарлотта смотрела ему вслед, слегка нахмурившись.

– Мы не можем изменить приговор, Блайт. Твой отец был признан виновным.

Дыхание Блайт было таким прерывистым, что ее начало трясти. Она сложила руки на груди, прижала их к себе и прикусила язык, пока не почувствовала вкус крови. Она хотела сказать Шарлотте, как сильно презирает их всех, но вместо этого сосредоточилась на тепле, исходящем от гобелена.

Она не хотела выдавать свои подозрения и дать им время придумать хитроумные оправдания. Не сейчас.

Блайт не заметила, что они вошли в бальный зал, пока Шарлотта не поспешила прочь, оставив ее в окружении незнакомцев в роскошных платьях и слуг, разносящих позолоченные подносы с изысканными сладостями и игристыми винами. Позади нее Элиза что-то тихо говорила Сигне, хотя кузина, казалось, едва ли обращала на это внимание. Сигна стиснула зубы, и Блайт проследила за ее взглядом в один из углов бального зала, где метались тени Смерти. Он двигался к Сигне и обратно быстрее, чем могли уследить глаза Блайт.

Сердце Блайт чуть не выпрыгнуло из груди, когда со стола рядом с ней упал бокал с шампанским и разбился вдребезги. Даже Смерть не стоял достаточно близко, чтобы отбросить его в сторону.

Внезапно Сигна крепко сжала ее плечи.

– Не спускай глаз с Элизы, – поспешно сказала она. – Обещай, что не выпустишь ее из виду.

– Что происходит? – Блайт высвободилась из ее объятий, все еще глядя на осколки стекла, которые поспешно убирали. Не успели слуги закончить, как разбился еще один.

– Мне нужно кое о чем позаботиться. Просто держись к ней поближе!

Прежде чем Блайт успела высказать хоть одну связную мысль, Сигна подобрала юбки и поспешила через бальный зал.

Глава 38

Боже, какой же она была дурой. Сигна знала, что духи – существа непостоянные и что происходит, когда им напоминают об их смерти. Возможно, именно поэтому Рок судьбы предложил устроить вечеринку – не для того, чтобы помочь ей, а чтобы общество от нее окончательно отвернулось. Сигна должна была предвидеть, чем обернется званый вечер в Фоксглав с множеством людей, пышными кринолинами и танцевальными книжками.

Она буквально воссоздала ночь смерти этих духов, и теперь всему поместью предстояло заплатить за это.

Куда бы девушка ни посмотрела, духи пробуждались от оцепенения. Один из близнецов, который все это время наблюдал за группой дам, подошел к одной из них, чтобы предложить руку. Она приняла ее, и они закружились в вальсе рядом с живыми гостями. Шея другого близнеца дернулась в сторону, когда его брат выскользнул из петли событий. У Сигны вспотели ладони от этого зрелища. Если бы мужчина уже не был мертв, то, вероятно, свернул бы себе шею.

Позади него какая-то женщина прошла прямо сквозь Бриар, которая метнулась к ближайшему столику, отчего по залу пронесся порыв холодного ветра, опрокинувший еще больше пустых бокалов, а гости с визгом бросились прочь. Одна пожилая женщина даже вскрикнула от удивления, и у Сигны мурашки побежали по коже от этого звука.

– Бриар? – Глаза Эмити вспыхнули красным, когда она бросилась к духу, но девушка смотрела сквозь нее. Лицо крестной потемнело.

– Эмити, – прошипела Сигна, вынужденная останавливаться каждые несколько шагов, чтобы улыбнуться гостям, которые шепотом выражали тревогу. – Эмити, возьми себя в руки.

Это было бесполезно. Эмити кружила вокруг Бриар, пытаясь отвлечь беспокойного призрака от разочарования. Тело Бриар содрогнулось, а по щекам Эмити покатились слезы, черные, как деготь.

Сигна вспомнила, как Лилиан потеряла контроль над собой в саду; вспомнила, как лягушки изуродовали деревья, а их кровь пролилась на землю. Если дух выйдет из равновесия, пути назад не было. И чем больше живых тел заполняло бальный зал Фоксглав, тем очевиднее становилась угроза.

Сигне пришлось обойти второго близнеца, когда тот отошел от своего стола к серебряному подносу с пирожными. Он моргнул, когда его рука прошла прямо сквозь угощение, затем попробовал снова, более сосредоточенно, пока наконец не смог взять пирожное для себя. Его черты затуманились от усилий, и когда он попытался проглотить десерт – только для того, чтобы тот провалился сквозь него и упал на пол, – глаза духа вспыхнули красным. Позади него закричала Эмити и попятилась от Ангела смерти, когда он протянул ей руку. Она заботилась только о Бриар, которая в отчаянии выдирала волосы.

Нужно было что-то предпринять, и быстро. Не только ради духов, чью боль Сигна ощущала как свою собственную, пожиравшую ее заживо, но и ради Элайджи. Нужно помочь этим заблудшим душам, прежде чем они распугают гостей, а вместе с ними и Уэйкфилдов. Они уже ютились по углам, надеясь увидеть что-нибудь сверхъестественное. Сигна была уверена, что именно поэтому все и пришли. Не для того, чтобы встретиться с ней, а чтобы осмотреть печально известное поместье Фоксглав и выяснить, правдивы ли слухи.

Но сейчас ей было все равно. Если это помогло собрать Хоторнов и Уэйкфилдов в одном доме и заставить всех осознать нелепость выдвинутого обвинения против Элайджи, то жители этого города могли верить во что угодно. И все же в тот момент, когда Сигна направилась к Эмити, какая-то женщина преградила ей путь.

– Похоже, тогда я вас не узнала. – Одетая в роскошное платье, с уложенными волосами, заколотыми шпильками, Сигна не сразу рассмотрела в ней женщину, которую встретила на пирсе, – мать Генри. Она казалась совершенно другим человеком, ее кожа посвежела, а глаза уже не были такими злыми и красными.

– Получив приглашение, я надеялась, что именно вы окажетесь новой владелицей поместья, – продолжила женщина. – Скажите, правдивы ли слухи, которые о нем ходят?

– Вы имеете в виду привидений? – спросила Сигна, поморщившись и отвлекшись на то, как Эмити умоляет Бриар выйти из оцепенения. На другом конце комнаты руку Ангела смерти вновь отвергли. На этот раз это был дух, чье тело потрескивало, как наступающий шторм.

Фоксглав действительно населяли призраки, и когда тарелки и бокалы падали со столов, а холод стал настолько ощутимым, что у Сигны перехватило дыхание, все больше гостей начали обращать на это внимание.