Метка демона - Элла Саммерс

— То есть, очень много магии, — сказал Фарис.

Я поморщилась, испытывая отвращение от осознания того, что жажду чего-то, что происходит от мёртвых тел Бессмертных.

С другой стороны, это объясняло, почему я жаждала крови Неро и почему его кровь была на вкус как Нектар. Неро был настолько близок к Бессмертным, насколько это возможно в наши дни.

— Яд и Нектар очищаются после добычи, — сказала Грейс.

— Добычи? — переспросила я. — Откуда?

— Нектар и Яд добываются на кладбищах в Завесе, пространстве между мирами, через которое все перемещаются при телепортации, — ответил Фарис.

Да, это становилось всё более и более жутким.

— А как вы попадаете в эти миры внутри Завесы? — спросила я.

— Каждое из кладбищ Бессмертных внутри Завесы связано с определённым миром за её пределами, — сказал он мне. — На кладбища можно попасть, если знаешь, где находятся проходы. Бессмертные использовали эти проходы, чтобы отправить свои тела за Завесу, где те были превращены в Бессмертные артефакты.

— Эти особые миры, связанные с кладбищами — это те, которые Реджин и его союзники отобрали у богов и демонов, не так ли? — сказала я. — И именно поэтому на них хранились Нектар и Яд.

Так вот как были связаны все, казалось бы, случайные миры, на которые нацелился орден Реджина.

— Да, — подтвердил Фарис. — Богохульственный альянс Реджина хотел получить контроль над всем Нектаром и Ядом в мире, и они намеревались перекрыть нам доступ к Завесе, чтобы мы не могли пополнять наши запасы. Они усиливали себя, одновременно ослабляя нас.

— Есть более серьёзная проблема, которая не зависит от планов Реджина, но, безусловно, усугубляется ими, — сказала Грейс. — Запасы Яда и Нектара во вселенной ограничены. И вот уже некоторое время наши места добычи истощаются. Мы уже много лет не находили новых.

— Подожди, так вы хотите сказать, что скоро не останется ни Яда, ни Нектара? — поразилась я.

Грейс сложила руки на коленях.

— Да, если только мы не найдём новые захоронения в Завесе.

— Но Яд и Нектар дают солдатам Тёмных Сил и Легиона их способности, — мои мысли проносились с такой скоростью, что в ушах звенело. — Они создают ангелов. Они дают демонам и богам их силу.

— И без этого мы зачахнем, как чах Реджин все эти столетия, — в глазах Грейс тлело раздражение. — И, в конце концов, мы умрём.

Коралия была права в одном. Этот секрет действительно может стать концом богов и демонов. И концом Легиона Ангелов тоже.

— Вот почему нам нужна твоя помощь, Леда, — сказала мне Грейс. — Наш союз имеет решающее значение не только для борьбы со Стражами, но и для возвращения украденных Реджином Яда и Нектара.

— Но это лишь временное решение, — сказал Фарис. — Нам нужно проникнуть в Завесу, чтобы найти ещё Яда и Нектара. Ты можешь нам в этом помочь.

— Как?

— Ты жаждешь Нектара и Яда, — напомнила мне Грейс. — Ты можешь чувствовать их. И с этой силой ты можешь привести нас к новым, неиспользованным источникам магии. Ты можешь спасти нас всех.

— Спасти всех демонов и богов? — я откинулась на спинку дивана. — Вау, это нешуточная ответственность.

— Самое то для Чемпиона Рая и Ада, — с улыбкой сказала Грейс.

Я перевела взгляд на Неро.

— А ты что думаешь?

Его ответ последовал незамедлительно.

— Честно говоря, Пандора, ты не из тех, кто расслабляется в сторонке, пока вселенная в опасности.

— Да, наверное, ты прав, — рассмеялась я. — А что насчёт тебя? Разве ты не хочешь уйти от безумия повторяющегося апокалипсиса?

Он накрыл мою руку своей, и его лицо было серьёзным.

— Чего я хочу, так это быть с тобой и Сиеррой, где бы вы ни были. Чего бы ты ни хотела, я всегда буду поддерживать тебя, Леда. И я всегда буду рядом с тобой.

Слёзы потекли из моих глаз — счастливые, глупые слёзы. Я обняла его.

— О, ради бога, не устраивай сцен, — нетерпеливо сказал Фарис.

Но Грейс улыбалась.

— Расслабься, Фарис. Если у тебя нет чувств, это не значит, что у других их тоже нет.

— Чувства? — проворчал Фарис. — Действительно! Не успеем мы оглянуться, как она затащит нас в какие-нибудь групповые объятия или ещё какую-нибудь ерунду.

Грейс рассмеялась.

— На самом деле, Грейс, у Фариса правда есть чувства. Когда он думал, что ты мертва, я уловила в нём очень сильные чувства, — сказала я ей с лукавой улыбкой.

— О, да? — Грейс оживилась. — Какие чувства? Облегчение?

— Отчаяние, на самом деле.

Грейс перестала улыбаться.

— Фарису ты правда не безразлична. Он любит тебя, — я похлопала ресницами, глядя на них.

Грейс удивлённо посмотрела на Фариса.

— Это абсурд, — отрезал он, совершая руками резкие рубящие движения. — Возможно, у этого дитя много магии, но очень мало здравого смысла. Она явно сбита с толку. Я был раздосадован неудачей в виде твоей смерти; это значительно усложнило бы наш союз против Стражей. Вот и всё. У меня нет к тебе никаких чувств.

Грейс отодвинулась от него.

— И у меня тоже нет к тебе никаких чувств.

Фарис резко кивнул.

— Хорошо. Так и должно быть.

— Действительно, — она разгладила складки на юбке. — Чувства только мешают.

Ни один из них, похоже, не верил в свою ложь. На моих губах появилась улыбка, но я сдержалась. Улыбка только разозлила бы моих родителей. Они не были готовы признаться в своих чувствах. Пока что нет.

Грейс оторвала взгляд от Фариса и спросила меня:

— Итак, что ты скажешь о нашем предложении?

— Ну, вы явно нуждаетесь во мне.

Фарис чуть не закатил глаза. Он остановился на миллисекунду позже, чем следовало, так что я уловила лишь намёк на это.

— Возможно, вы убедите меня согласиться, но при одном условии, — я подождала, пока Фарис встретится со мной взглядом, а затем продолжила: — Вы должны сохранить жизнь Белле. И оба совета должны сделать всё, что в их силах, чтобы помочь мне найти лекарство от её проклятия.

— А если лекарства нет? — возразил Фарис.

— Ава сказала, что его нет, но она также была лгуньей и умела ударить в спину, — я сделала глубокий вдох, чтобы успокоить свой голос. — Я не верю Аве. Лекарство должно существовать. От каждого проклятия есть лекарство. Помогите мне найти его. Помогите мне спасти мою сестру, и я помогу вам спастись от вымирания. Звучит справедливо?

— Хорошо, — согласился Фарис. Неохотно. — Есть ещё какие-нибудь условия?

— Нет, — я сохраняла нейтральное выражение лица, затем произнесла очень серьёзным, величественным голосом: — Я принимаю ваше предложение.

— Наконец-то ты сделала разумный выбор, — коротко сказал Фарис.

Но Грейс