Люди на дороге жизни - Вячеслав Щепоткин

ему, к чему это может привести. И надо сказать, Путин поддержал его. Нефтепровод был перенесён на 600 километров выше. И, что немаловажно, проходил по самим месторождениям. Раньше, по преж­нему проекту, надо было от них тянуть нитки к нефтепроводу вниз, на юг.

Рассказывать обо всём этом можно много. Скажу, что один мой роман “Дуэль алмазных резидентов” в первом издании занимает почти 800 страниц. Но должен заметить, что, на мой взгляд, Штыров совершил одну, наверное, из немногих, но очень важную ошибку в своей жизни: он, переназначенный Путиным на второй срок президентом Якутии, отработал два года и заявил о добровольном уходе в отставку. После этого стал сенатором в Совете Феде­рации, где часто выступал с критическими заявлениями, замечаниями по по­воду проблем Якутии и Дальнего Востока в целом.

“Достаньте ручку, Аркадий Владимирович!”

Особенно его волновало железнодорожное строительство. Огромная рес­публика, как известно, имеет слабо развитую транспортную сеть. Река Лена “работает” в лучшем случае четыре месяца в году. Автомобильными дорогами связана незначительная часть населённых пунктов Якутии. Надёжнее всего может быть железная дорога, которая не зависит от прихотей погоды.

И её начали строить от БАМА до Якутска. Однако то, что в Китае делает­ся за три-четыре года, здесь растянулось на двадцать лет. Причём, когда ос­талось достроить небольшой участок дороги, все работы наглухо прекрати­лись. А ведь тогдашний президент России Дмитрий Медведев клялся жителям республики в ближайшее время закончить важнейшую стройку. Однако дело замерло ещё на семь лет.

И заместитель председателя Совета Федерации Штыров начал активно “бомбить” правительство. Он требовал ответа, когда будут, наконец, выде­лены деньги на окончание Амуро-Якутской магистрали, от приглашённого в палату регионов министра финансов Антона Силуанова. Затем спросил ви­це-премьера правительства Аркадия Дворковича, тоже приехавшего к сена­торам на Большую Дмитровку, знает ли тот, сколько железных дорог строит­ся сейчас в России? Дворкович начал называть железнодорожные обводы, подходы и другие мелкие стройки. На что Вячеслав Анатольевич заявил: “До­станьте ручку, Аркадий Владимирович, и запишите, что кроме этих обходов, подходов и прочих заходов, в Российской Федерации строится Амуро-Якут­ская железнодорожная магистраль. По ней выпущено два постановления правительства. Она должна была быть введена в 2013 году. Сейчас 2017 год, она не введена. На неё истрачено 47 миллиардов рублей, требуется ещё 2 миллиарда. Это как понимать? Почти 50 миллиардов “заморозили” и уже забыли, что она строится”.

Такая требовательность к правительству, а Штыров высказывал её не раз: по организации экономики, по кадровой политике, по другим стратегическим проблемам — сильно раздражала министров, вице-премьеров, администра­цию президента. Выражение: “Достаньте, Аркадий, ручку...” стало насмеш­ливым лозунгом для правительства, где оказались разного рода случайные люди. Они жужжали в уши главным властителям страны о “непочтительном поведении Штырова”.

А он как будто не замечал этого. Критиковал подписанное в 2010 году со­глашение с Норвегией о передаче ей огромной акватории Баренцева моря с большими рыбными запасами, с ресурсами шельфа, предлагал занять бо­лее твёрдую позицию для отстаивания экономических интересов России в этом регионе. Публично настаивал на смене экономической политики Рос­сийской Федерации, критиковал сложившееся государственное управление, активно предлагал продолжить строительство железной дороги через Якутию до Магадана. Всё это сильно не нравилось кадрам с политической близору­костью.

Накануне очередного формирования руководства палаты никто не сомне­вался в том, что Штыров снова будет заместителем председателя Совета Фе­дерации. Поздно вечером ему об этом с уверенностью сказали. А утром на пленарном заседании Валентина Матвиенко, стараясь не глядеть на Штыро­ва, едва сохраняя выдержку, назвала другую фамилию.

Сейчас Вячеслав Анатольевич является государственным советником Ре­спублики Саха (Якутия). Я не думаю, что на этом карьера Штырова может за­кончиться, вернее, я не хочу так думать. Что человек такого масштаба, таких мыслительных возможностей, я уже не говорю о личных его качествах — фе­номенальная память, начитанность, многознание в разных отраслях, — что этот человек останется невостребованным в довольно больной России.

Недавно произошёл такой случай. В Якутию прилетела группа руководи­телей транснациональной золотодобывающей компании “Полюс”. Провели собрание директоров и попросились порыбачить на знаменитой Лене. За за­втраком стали знакомиться с местными рыболовами, спрашивать, кто есть кто. В середине разговора встал энергичный, средних лет якут. Представил­ся: бывший помощник Штырова. Один из директоров, американец, вдруг воскликнул: “Штыров! О, Штыров!” Отодвинул сидящего рядом переводчика, замахал руками, приглашая якута сесть рядом.

Пока тот шёл к нему, американец вдохновенно говорил, а переводчик ед­ва успевал переводить: “Раньше я работал в руководстве “Де Бирс”. Надо ли вам говорить о могуществе этой корпорации? Мы влияли на политику целых государств и даже меняли её. Без труда поворачивали работу нужных компа­ний в нашу сторону. Но подчинить компанию “АЛРОСА” не смогли. Там был

Штыров — стальной человек. Идите, идите сюда! Расскажите, где он сейчас, этот несгибаемый Штыров?”

Как современная Россия 30 лет живёт на том, что оставил ей Советский Союз, так и поднятая до транснационального могущества “АЛРОСА” 20 лет обогащает страну, несмотря на попытки последовавших за Штыровым руково­дителей то украсть у неё средства, то распродать так называемые “непрофиль­ные активы”. От великолепного санатория “Голубая волна” в Геленджике, где отдыхали и лечились тысячи алмазодобытчиков, не осталось ни камня, ни де­рева, не говоря уж о такой диковинке, как павлины.

Американскому президенту Джону Кеннеди приписывают выражение, ис­токи которого прослеживаются ещё в древности: “У победы — тысяча отцов. И только поражение — всегда сирота”. Сегодня к созданию и расцвету компа­нии “АЛРОСА” причисляют себя всё больше и больше людей. И только у её бед родителей нету.

Глава 12

Смена эпох и сопротивление материала

После государственного переворота, совершённого Ельциным в октябре 1993 года, когда была ликвидирована по всей стране демократическая власть Советов, президентские сатрапы кинулись прибирать к рукам всё, что Сове­там принадлежало. А это было немало: санатории и дома отдыха, транспорт­ные организации, издательства, газеты и журналы. Например, “Российская газета”, которая была газетой Советов, стала теперь правительственной.

Я ещё работал в “Известиях”, когда ко мне пришёл посланец главного ре­дактора журнала “Народный депутат” Михаила Ивановича Пискотина и пред­ложил перейти в журнал на должность заместителя главного редактора. Я, ко­нечно, посмеялся и отказался. Живую, боевую газету с огромным тиражом, с большим влиянием, с нормальным языком её публикаций сменять на заско­рузлый, шершавый, как старый валенок, язык этого журнала. Ну, знае­те ли... Я бы даже и главным редактором не захотел там быть.

Когда “Российскую газету” захватило ельцинское правительство, главным редактором, вместо выведенного автоматчиками Валентина Логунова — силь­ного журналиста, человека Верховного Совета — поставили безвестную да­мочку, руководившую каким-то изданьицем типа “Блокнота агитатора”. Я об этом уже говорил.