Injectio Платины (СИ) - Анфимова Анастасия Владимировна

Её взгляд горел такой непреклонной фанатичной решительностью защитить раненого, что девушка попятилась. Наваждение, заволакивавшее багровыми языками пламени сознание, схлынуло, прочищая мозг, и она даже испугалась того, что намеревалась совершить. Окончательно приходя в себя, недавняя невольница сильнейшим пинком отбросила в сторону суковатый посох, вымещая на том всю оставшуюся злость.

— Нам надо идти, Платино-ли, — облегчённо выдохнув, сказала женщина, опуская заметно дрожащие руки.

— Пойдёмте, Сабуро-ли, — кивнула Ия.

— Подождите! — вдруг встрепенулась собеседница. — Я корзину возьму.

— Убью нанджимохаи! — сдавленно прохрипел мужчина, приподнимаясь на дрожащих руках.

— Да пошёл ты… — замахнувшись, прошипела Платина по-русски, но вспомнив бурную реакцию спутницы на попытку добить негодяя, перевернула копьё и врезала упорному противнику тупым концом по лбу.

Бывшей рабыне как будто послышался какой-то мерзкий хруст, но тут из амбара вышла жрица с корзиной за спиной.

— Я тоже идти за вещи! — вскричала девушка, отвлекая внимание Сабуро от уткнувшегося мордой в землю мужчины.

Раненого на веранде уже не было. Судя по полосе розового снега, тот заполз в соседнюю комнату.

Плюнув на плотно прикрытую дверь, недавняя невольница влетела в соседнее помещение, схватила валявшийся на полу узел и выбежала на передний двор, где, ступая по старым следам, пробиралась к проёму в ограде жрица.

Торопясь за ней, Ия завернула к знакомой тележке, на ходу прихватив одну из оставшихся бутылей уксуса.

— Не задерживайтесь, Платино-ли! — глянув через плечо, поторопила её спутница.

— Идти! — отмахнулась бывшая рабыня.

Перед тем, как покинуть подворье, она оглянулась. Раненый в ногу мужчина, выбравшись из комнаты, сидел на веранде и грозил им вслед кулаком.

Переполнявшие девушку эмоции рвались наружу градом слов. Ей ужасно хотелось высказаться, выплеснуть первые впечатления. Вот только любые разговоры сейчас могли сбить дыхание, а им надо спешить.

Шагавшая поодаль женщина тоже помалкивала, хотя недавняя невольница и заметила, как беззвучно шевелятся её губы.

«Молится, наверное, — почему-то решила путешественница между мирами. — Может, мне тоже попробовать?»

Вот только из всех православных молитв она знала лишь «Отче наш» да и то не могла бы ручаться за точность. Но надо же кого-то поблагодарить за её чудесное спасение? И девушка сказала про себя: «Спасибо, боже, если ты есть, за то, что не дал меня убить».

И вдруг ей показалось, что где-то на грани сознания тихо прошелестело: «Не за что».

От неожиданности Платина едва не упала, споткнувшись о прикрытый снегом камень.

— Вот же ж! — выругалась она вслух, упираясь копьём в землю. — Померещится же такое!»

Опомнившись, бывшая рабыня сообразила, что дошла до ворот деревни.

— Нам надо спешить, Платино-ли! — тяжело дыша, проговорила жрица. — Мы и так сильно задержались из-за этихбухганинг.

— Я быстро, — заверила её Ия. — Идите.

Покачав головой, женщина продолжила свой путь, время от времени оглядываясь через плечо.

Недавняя невольница ударом тесака разбила горлышко кувшина. Нацедив уксус в сложенную лодочкой ладонь, тщательно протёрла ей узел с новой одеждой, сапоги, низ джинсов, полы кафтана. После чего вытерла руки снегом и, стащив резиновые перчатки, сунула их в сумку.

Почувствовав, что её начинает потряхивать, словно в лихорадке, девушка поначалу чуть не испугалась, решив, что вернулась болезнь, но скоро поняла, что это не петсора, а так называемый «отходняк» — адреналиновый откат. Реакция организма на только что перенесённый стресс.

Вспомнив самодовольную рожу обладателя суковатого посоха, бывшая рабыня передёрнула плечами и, перед тем как устремиться в погоню за ушедшей далеко вперёд жрицей, бросила быстрый взгляд через плечо, с облегчением убедившись, что деревенская улица по-прежнему остаётся пугающе пустынной.

Ветер усиливался. Небо серело, всё плотнее затягиваясь тучами. Женщина тяжело дышала, держась за лямки корзины.

— Сабуро-ли! — поравнявшись, окликнула её Ия, а когда та повернула к ней усталое лицо, подняла копьё со словами. — Нести легко.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Кивнув, жрица опустила свою ношу на снег.

— Да, так будет лучше.

Они продели древко сквозь лямки, привычно взгромоздив оружие на плечи, и вновь зашагали по дороге.

В том месте, где та поворачивала, недавняя невольница ещё раз оглянулась. Но из ворот деревни так никто и не вышел.

Метель постепенно усиливалась, засыпая их следы.

«Если я тому череп проломила, то и второй тоже не жилец, замёрзнет или истечёт кровью, — внезапно подумала девушка, ощутив, как по мокрой от пота спине пробегают холодные мурашки. — Это значит, я двух человек убила?»

Но тут она вспомнила, как слуги толстого работорговца перебили крестьян, как этот садист мучил её после побега, и, молча оскалившись, подумала с неожиданной злобой: «А что, мне их надо было в губы целовать? Сами напросились. После эпидемии здесь народа и так не осталось, а эти уроды сразу стали из себя крутых самцов строить. Если ещё раз кто полезет — опять по башке вдарю или в брюхо ткну, и будь что будет!»

Мысленно выругавшись, путешественница между мирами поправила лежащее на плече копьё. Очень хотелось пить, но она ещё не чувствовала себя настолько здоровой, чтобы безбоязненно пить ледяную воду. Не хватало ещё какую-нибудь ангину заполучить.

Небо продолжало затягивать тучами, сквозь редкие прорехи которых ещё пробивался солнечный свет.

Когда они вернулись к тому месту, где вышли на дорогу, оставленные ими следы уже слегка припорошило.

Если кто-то из оставшихся в вымершей деревне раненых всё же выживет, то наверняка захочет отомстить своим обидчицам, а для этого придётся отыскать их убежище.

Бывшая рабыня не сомневалась, что местные жители знали о домике в горах, вот только те, кому известно его точное местонахождение, скорее всего, уже мертвы. Иначе почему они не перебрались в избушку из вымирающей деревни?

Как бы то ни было, гипотетическая возможность неожиданного визита потенциальных мстителей — не та проблема, которой стоит забивать себе голову именно сейчас.

Рассудив подобным образом, Ия остановилась у зарослей кустарника. Здесь им придётся снять корзину с копья.

Глянув на тяжело дышавшую спутницу, недавняя невольница взгромоздила тяжеленный короб себе на плечи, передав ей свой узел с одеждой.

Под деревьями ветер не бил в лицо, и даже казалось теплее, но снег также сыпал сверху, потихоньку наметая сугробы.

Пригнувшись и опираясь на копьё, как на посох, девушка размеренно шагала вверх по склону, всё время слыша за спиной хриплое, с тихим присвистом дыхание жрицы.

— Отдыхать, Сабуро-ли? — предложила бывшая рабыня, с трудом помогая встать на ноги поскользнувшейся женщине.

— Нет, Платино-ли, — решительно отказалась та, вытирая мокрое от снега и пота лицо.

Когда они спустились в первую долину, начало стремительно темнеть, а сугробы там оказались такой глубины, что путешественницы иной раз проваливались в них почти по пояс.

Силы стремительно таяли. Влага щедро пропитала одежду Ии, добавляя свой вес к тяжести переполненной корзины за плечами. Несмотря на все предосторожности, снег каким-то образом попал в левый сапог и, растаяв, неприятно холодил ступню. Теперь недавняя невольница и сама почувствовала, что не против привала, пусть даже самого короткого.

Поэтому, когда спутница окликнула её, девушка с удовольствием остановилась и, обернувшись к тяжело дышавшей жрице, хрипло спросила:

— Что вы хотеть, Сабуро-ли?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Давайте отдохнём под этим деревом? — собеседница указала на невысокую, разлапистую ель, чьи густые, засыпанные снегом ветки спускались почти до самой земли. — Разведём костёр, погреемся, а утром пойдём в домик.

Заметно похолодало, поэтому перспектива ночёвки в лесу бывшую рабыню не привлекала, вот только идти дальше не хватало сил..