Кольцо (другой перевод) - Кодзи Судзуки

Сверху не было видно, что творится на темном дне колодца Вероятно, воды в нем было совсем мало, снизу поднимался едкий запах сырой земли. Я опустил руки, тело Садако, с шорохом задевая стенки колодца, полетело в черную дыру и глухо ударилось о дно. Послышался слабый всплеск. Постепенно мои глаза привыкли к темноте, но мне никак не удавалось разглядеть на дне ее тело. Я запаниковал и принялся кидать в колодец камни и песок в надежде засыпать ее, чтобы уже никто никогда не отыскал женский труп на дне старого колодца. Но бросив две полные горсти песка и пять-шесть камней размером с кулак, я понял, что не могу больше оставаться здесь ни секунды. Глухой звук камней, ударяющихся о мертвое тело, был невыносим. Я представлял себе, как ее умопомрачительно красивое лицо превращается под градом ударов в кровавое месиво. Этот образ неотступно преследовал меня, противоречивость собственных желаний сводила с ума. С одной стороны, я хотел уничтожить Садако, а с другой стороны, мне было нестерпимо больно уничтожать такую красоту…

Нагао замолчал, утомленный рассказом. Не дав рассказчику опомниться, Асакава протянул ему план «Пасифик Лэнд».

— Где располагался этот колодец? — нетерпеливо спросил он.

Нагао некоторое время озадаченно смотрел на карту, потом, догадавшись, что раньше на месте главного здания с рестораном располагался лечебный корпус, принялся водить пальцем по карте и наконец ткнул в какое-то место.

— Примерно вот здесь.

— Все сходится. Это как раз там, где теперь стоят коттеджи! — Асакава в возбуждении вскочил и дернул Рюдзи за рукав. — Пошли отсюда!

Но Рюдзи не двинулся с места:

— Чего это ты так возбудился? — насмешливо спросил он. — Погоди, нам надо с дедушкой еще пару вопросиков обсудить. Слышь, дедуля, а этот как-его-там-синдром…

— Тестикулярный синдром феминизации.

— Ага, он самый. Больные этой штукой, они детей могут рожать?

Нагао отрицательно покачал головой:

— Нет, не могут.

— И еще кое-что. Ты, когда Садако насиловал, уже болел оспой, ведь так?

Нагао молча кивнул.

— Значит, она стала последним человеком, который заразился оспой. Ну, среди японцев. Так, что ли?

Вирус оспы во время соития несомненно попал в организм Садако. Но почти сразу же после этого женщина умерла. А если организм умирает, то умирают и болезни, которыми он заражен. И вообще, можно ли в таком случае говорить о заражении? Нагао, не зная что ответить, в замешательстве потупился, чтобы избежать вопросительного взгляда Рюдзи.

— Да что ты тут застрял? Поехали! — заорал Асакава, стоя в дверях.

— Ладно, мы пойдем, а ты тут посиди и хорошенько над моим вопросом подумай. — С этими словами Рюдзи звонко щелкнул Нагао по носу и вышел вслед за Асакавой.

Хотя этому нет никаких разумных объяснений, но из нашего опыта, основанного на чтении романов и просмотре по большей мере глупых телесериалов, следует, что поздно или рано любой сюжет доходит до той точки, в которой он становится банальным повторением общих мест. Просто не стоит забывать, что у каждого сюжета свой темп развития.

Никто не ставил себе целью разыскивать Садако Ямамура, но как-то само собой вдруг выяснилось, какой ужасной смертью она умерла и где покоятся ее останки. Поэтому, когда Рюдзи попросил остановить машину у ближайшего магазина хозтоваров, Асакава с облегчением вздохнул, удостоверившись, что у них на уме одно и то же. Но в тот момент он, конечно, и представить себе не мог, насколько тяжелая работа предстоит им с Рюдзи в Южном Хаконэ. Асакава размышлял приблизительно так: при условии, что колодец не сровняли с землей, отыскать его возле коттеджей будет не так уж сложно. А уж если отыщется колодец, то достать с его дна кости Садако тем более не проблема. Все это представлялось Асакаве довольно простым мероприятием.

Горная дорога, ослепительно сияющая под полуденным солнцем, привела их в маленький городок, известный своими горячими источниками. В обеденное время — часы показывали час дня — городок выглядел особенно умиротворенным, и этот пасторальный покой в сочетании с яркими солнечными лучами, падавшими с неба почти отвесно, начисто лишил Асакаву драматического воображения. Он и думать забыл о том, что всего в четырех-пяти метрах под землей на дне темного узкого колодца существует совсем другой, подземный мир, разительно отличающийся от этого, земного, залитого солнечными лучами.

Слева показалась вывеска «Нисидзаки: скобяные изделия и хозтовары». Асакава резко затормозил. Судя по расставленным у входа стремянкам и газонокосилкам, заведение было основательным. Можно не сомневаться, здесь они отыщут все необходимое.

— Рюдзи, я думаю, что ты и без меня разберешься, что покупать, — сказал

Асакава, когда они вышли из машины, и направился к ближайшему телефону-автомату. Остановившись на секунду перед тем, как войти в будку, он достал из портмоне телефонную карточку.

— Ты что, забыл? У нас нет времени на телефонные звонки, — недовольно произнес Рюдзи, но Асакава пропустил его слова мимо ушей. Рюдзи пробормотал себе под нос что-то негодующее и зашел в магазин, взяв на входе пластиковую корзину. По мере того как он продвигался вдоль длинных полок, корзина наполнялась нужным снаряжением. Сначала в нее полетел моток веревки, потом ведра, совок, подъемный барабан и пара фонариков.

Рюдзи был прав — времени на телефонные разговоры не оставалось, но Асакава понимал, что это его последний шанс услышать голос жены. Приехав в «Пасифик Лэнд», они сразу же приступят к осуществлению своего плана, а потом… кто знает, что будет с ним потом, ведь через девять часов у него выходит срок.

Он засунул карточку в аппарат и набрал домашний номер родителей жены в Асикага. Трубку снял тесть.

— Алло, это я. Позовите, пожалуйста, Сидзуку и Йоко. — Асакава даже не поздоровался толком с отцом Сидзуки. Это было очень невежливо с его стороны, но у Асакавы не было времени на то, чтобы быть обходительным. Тесть хотел что-то сказать, но, видимо, догадался, что дело срочное, и не говоря ни слова передал трубку дочери. Асакава вдруг подумал, что ему очень повезло, что трубку не сняла теща. С тещей бы такое не прошло, и кроме продолжительных приветствий Асакаве пришлось бы выслушивать не менее продолжительную мораль, так что на долгожданный разговор с Сидзукой времени бы точно не осталось…

— Алло?

— Сидзука, это ты? — Он только сейчас понял, как соскучился по ее голосу.

— Конечно, я. Откуда ты звонишь?

— Из Атами. Как вы там?

— Да все нормально. Йоко от дедушки с бабушкой не оттащишь.