Направленный взрыв - Фридрих Незнанский

Полетаев перехватил его взгляд, но спрашивать не стал, надеясь, Василий сам расскажет, что посчитает нужным.

— Давай, что ли, вздрогнем, — поднял стакан Федор.

Найденов последовал его примеру: они чокнулись, выпили. Василий закусывать не стал. Он молчал, нахмурившись. Полетаев ждал.

— Знаешь, Федя, тут придется издалека начать, чтоб тебе было понятно. Я ведь лишь помощник генерального конструктора, это он — академик, Сергей Павлович Победов. Я с ним в Коломне, вот как с тобой сидел на кухне, коньяк тоже пили.

— Может быть, ты мальчишкой и Королева знал, и Гагарина? — усмехнулся Федор.

— Да нет же, говорю! Я помощник генерального конструктора по ракетам, но не космическим, разницу понимаешь, Федя?

Ну в общем, история была такая…

6. «Ока», «Стрела», «Пика-2» и Василий Найденов

После окончания второй мировой войны Союз не вылезал из многочисленных локальных конфликтов, ну да это любому офицеру известно, хоть и не афишировалось в прессе.

Дележ рынка сбыта, распределение зон политического влияния и, наконец, проверка новых видов оружия толкали нас на это. Война с земли постепенно переносилась в небо. Американские самолеты дали жару еще в пятидесятые годы. Жгли джунгли напалмом, взрывали первые пластиковые бомбы; но это был лепет, хоть и не детский, по сравнению с тем, что было изобретено в дальнейшем.

Война перенеслась в Африку. Советский Союз в те годы усиленно помогал стране, якобы выбравшей социалистический путь развития. Даже флаг у нее был почти один к одному советский, только серп другой формы.

Именно здесь впервые возникла потребность в ракетах особого класса, о которых и пойдет речь.

Сергей Павлович Победов в начале шестидесятых годов был в числе советских инструкторов, присутствовавших непосредственно на театре военных действий в Африке. Сразу же по возвращении стал невыездным, в дальнейшем нигде больше за границей не бывал. Но то, что он видел в дружественной стране, осталось самым ярким впечатлением в его жизни.

Он вместе с военными и советскими инженерами жил на самой окраине столицы страны. И оттуда, с гористых окраин столицы, наблюдал воздушные бои, в которых с обеих воюющих сторон участвовало по нескольку десятков боевых самолетов: русских «мигов» и вражеских «харриеров».

Современный воздушный бой лишен всякой романтики. Практически от летчиков мало что зависит, если сравнивать со второй мировой. Скорости такие огромные, что пока сделаешь вираж, если вдруг ошибочно зашел на цель, то тебя относит в сторону на шестьсот километров от места боя. Тут не нужна ни хорошая реакция, ни опыт. Во всяком случае, подобное можно услышать от многих военных летчиков: нужны только крепкие мышцы, чтобы выдерживать многократные перегрузки.

Именно такие бои Сергей Павлович Победов и наблюдал в африканском небе. Самолеты сталкивались друг с другом, беззвучно выпуская ракеты; бесшумно взрывались, словно лопались мыльные пузыри.

Потом Победов вместе с советскими военными советниками в развороченных останках самолетов противника находил обгоревшие скелеты, прикрученные к пилотским креслам стальной проволокой. Чтобы вражеские летчики не трусили и до конца исчерпывали ресурс боевой техники, их просто прикручивали к самолетным креслам, словно они были обыкновенными живыми приборами. У Победова подобное зрелище вызвало сильнейшее отвращение к человеконенавистническому миру капитала…

Вернувшись в Советский Союз, Победов стал работать над созданием оружия, способного уничтожать самолеты противника не в небе, а с земли.

Первая разработка генерального конструктора Победова — а генеральным он стал в 1965 году — называлась «Антей».

Это была громоздкая ракета с одним соплом, она весила более семидесяти килограммов и предназначалась для поражения с земли воздушных целей. Для этого ракету необходимо было поднять на плечо и, прицелившись, сделать пуск. Ясно, что солдат, по лбу которого текли ручьи пота, а руки тряслись от напряжения, не отличался особой меткостью, что и было продемонстрировано при многочисленных испытаниях на полигоне под Голутвином.

Открытием и истинной удачей Победова стала «Муха», аналогичная американскому «Стингеру». Эта летающая «бомба» реагировала на тепловое излучение и могла влетать точно в сопло реактивного двигателя, будучи пущенной даже неприцельно — просто в сторону самолета или иного летящего объекта. Вьетнамцы стреляли «Мухой», что называется, зажмурившись. Солдат с ранцем, присев под каким-нибудь кусточком, запросто сбивал миллионодолларовые истребители…

Однако «Муха» была только первым пробным камушком коломенского КБ.

Двадцатой и двадцать первой разработкой генерального конструктора Победова стали «Ока» и «Стрела» — комплексы малого и среднего радиуса действия. «Ока» и «Стрела» были изготовлены в самый канун афганской войны.

Эти ракеты весом не более двух тонн легко уходили от космической слежки, так как могли маскироваться под бензовозы, молоковозы и даже под фургоны-рефрижераторы. Запуск производился с выносного пульта.

Американские специалисты утверждали, что Советский Союз обогнал США в производстве ракет данного класса минимум на четверть века. Ракеты были сверхточными, с расстояния в тысячу километров они попадали в спичечный коробок, несли по двенадцать боевых головок, в том числе могли нести и ядерные. Вся мощь советской инженерной мысли и высокая технология оборонки нашли воплощение в этих совершенных орудиях убийства.

«Оку» и «Стрелу» можно было транспортировать на кораблях, самолетах, перевозить по гористой и пустынной местности. Двигательная часть ракет не нуждалась в прогреве. Головная часть имела систему преодоления ПВО.

Такая победа коломенского конструкторского бюро была вряд ли случайной.

Сергей Павлович долго и кропотливо, на протяжении десятилетий, подбирал кадры КБ. В его бюро, обслуживающем пять направлений, работали выпускники МВТУ, МГУ, НГУ, ТГУ, ЛЗМИ. Заботился он и о социальной сфере, выбивая у представителей власти квартиры для сотрудников, престижные тогда «Волги», не забывая о премиальных и стабильном повышении окладов. Понятно, что при таких условиях коллектив все силы вкладывал в работу, усердно помогая Победову создавать очередной военно-конструкторский шедевр.

Лучшим учеником Победова был Эдмунд Мукальский, пунктуальный эстонец с водянистым взглядом и мучнистым цветом лица. Поначалу, как всякий достойный конкурент, Эдмунд скептически относился к демократической линии поведения генерального конструктора. Как холостяк, он жил в общежитии, на улице Ленина, вел себя скромно, одевался просто, не пил, не курил, не увлекался женщинами. Деньги, полученные в КБ, тратил в основном на книги.

Но с годами положение резко изменилось. В двадцать девять лет Эдмунд отчаянно влюбился и сделал предложение пышнотелой русоволосой официантке закрытой столовой, обслуживающей высший инженерный персонал «черного ящика», как называли «почтовый ящик» сотрудники.

Вскоре после загса у молодых родился ребенок, мальчика назвали Константином, в честь Циолковского. Эдмунд, уставший от семейной жизни в тесноте «малосемейки», решил пойти на поклон к своему высокопоставленному шефу. И уже через сутки звенел ключами от новенькой двухкомнатной квартиры на Московском проспекте в Коломне.

Вскоре Эдмунд получил специальную премию Министерства обороны за разработку системы, защищающей «Оку» от средств ПВО. Премия по тем временам была огромной: 10 тысяч инвалютных рублей, всего на 5 тысяч меньше, чем получил генеральный.

Противоракетные системы противника не представляли для «Оки» опасности: нос ее был начинен смертоносными головками, аналогичными тем, что были в ракетной установке «Муха». Эти головки, более усовершенствованные, назывались «Пчела». Во время военных действий головки ракеты, рассыпаясь веером, двигались на опережение и уничтожали вражеские ракеты. Уже тогда американцам стало ясно, что груз, который несет «Ока», может быть только ядерным.

Афганская война закончилась. Изделие № 8, именуемое «Штурм-С», успешно проявило себя в боях с авиацией противника и нашло неожиданное применение в боях с танками.

В условиях гористой местности Афганистана эта мощная мини-ракета — промежуточный вариант «Оки» — легко расправлялась с вертолетами противника и была незаменима.

Лучший ученик Победова — Эдмунд — приступил к работе над усовершенствованием «Штурма-С»; изделие называлось «Штурм-центр». Однако Эстония уже заявила о своем выходе из состава СССР. Эдмунд съездил на родину повидаться с матерью и вскоре был уволен по негласному указу Министерства обороны в связи с секретностью коломенского оборонного предприятия. Эдмунда Мукальского потряс тот факт, что он уехал в отпуск в советскую Эстонию, а вернулся уже из иностранного государства иностранным подданным.