Операция «Призрак» - Виктор Глумов

– А ты правда иммунный? Не из наших, чистых?

Фридрих поставил на пол огромный деревянный ящик и проговорил нараспев:

– «Я командир разгромленного полка. Носитель последних скомканных хромосом. Эту лавочку жизни не запустить колесом. Я лично видел, как мир смолкал»[3].

Яр молча поволок ее, чтобы передать Беркуту, когда вернулся, не успел задать следующий, самый главный вопрос: поклажа уже ждала его. Сообразив, что Фридрих неохотно идет на контакт, он пообещал поднять тему позже.

Минут через пятнадцать он с трудом передвигался – сказались усталость и плохая подготовка. Фридрих, который годился Яру в отцы, порхал из комнаты в комнату и даже не запыхался. Видимо, парни пригнали броневики и обосновались наверху, и на помощь Призраку пришел Беркут.

– Только самое необходимое, – распорядился Фридрих и указал на второй склад. – Первым делом – взрывчатку и спирт.

– Приборы? – крикнул оттуда Беркут.

– Немного еды и запчасти. Остальное – если успеем. Минут через пятнадцать чистые будут здесь.

Беркут потащил к выходу коробку, чуть не налетел на Яра, прижавшегося к стене, зыркнул злобно и проговорил:

– Хорошо, не все распаковали.

– Казан не забудь.

Беркут метнулся на другой склад:

– Там каша.

– Бери так. Неизвестно, когда удастся поесть.

С улицы прокричали:

– Слышу моторы! Выходите!

Фридрих сунул в руки Яру мешок и велел подниматься, а сам исчез в первой комнате слева. Что он там забыл, Яр не видел, но когда ступил на лестницу и за спиной погас свет, понял: какую-то электростанцию.

В паре метров от входа стояли диковинные броневики. Один большой, гусеничный, размером с паровик чистых, второй поменьше, тоже гусеничный, но гусениц у него две, обе треугольные: одна спереди, вторая сзади. Самое скверное, парни еще не растопили котел, судя по отсутствию дыма… над отсутствием труб…

Здоровяк Леший, сидящий на большом броневике, забрал у Яра мешок. Передал кому-то в раскрытый люк и с тревогой глянул на юг.

– Вы что, идиоты?! – прокричал Яр, залезая на броню. – Растопите котел немедленно.

– Зачем? – искренне удивился здоровяк, а потом до него дошло: – У нас не паровые машины. Наши ездят на спирте. Так кто ты такой?

Здоровяк выглядел простоватым парнем, Фридрих не успел ему ничего рассказать, и Яр решил блефовать:

– Иду с вами за антивирусом. Не прогоните ведь?

– А что Учитель сказал? – насторожился здоровяк.

Значит, они и правда собрались за антивирусом! Если бы Яр ошибся, мальчишка выдал бы удивление или негодование, а так он не отрицает антивирус, просто сомневается, нужен ли команде еще один человек.

Из развалин появились Беркут и Фридрих, волокущие какой-то прибор. Яр и Леший приняли его из их рук, спустили в люк. Фридрих оглянулся на убежище и крикнул:

– Кто на броне – все со мной в столовую! Мы не взяли еду и рискуем умереть от голода.

Леший и Яр побежали за ними, влетели в столовую, где возле печи виднелся закопченный казан, откуда тянуло едой.

– Бросаем все съестное сюда и тащим его.

Яр метнулся к пакетам, стоящим на полу, открыл один: сушеные грибы. Второй: какое-то зерно. Поднял оба (они весили не меньше десяти килограммов), положил в казан. Фридрих и Беркут сделали так же, а мешки Лешего не влезли, он закинул их за спину и поволок на выход.

С улицы донеслось:

– Скорее! Они уже рядом!

– Заводи мотор! – распорядился Беркут из подвала.

Когда Яр выбежал на поверхность, машины уже урчали двигателями. Непривычное зрелище: моторы работают, а густого дыма нет. Надо потом расспросить иммунного, откуда брать спирт. Бензин-то портится со временем. Совместными усилиями подняли казан и запихали в открытый люк. Первым в броневик полез Леший. Едва исчезла его голова, как за домами в конце улицы появился густой черный дым.

– Вижу их! – крикнул Яр, нырнул в броневик, за ним последовал Беркут.

Яр успел услышать голос Фридриха, который то сливался с рокотом мотора, то появлялся:

– Езжайте первыми, я вас догоню! Встретимся, где и в прошлый раз. Если не вернусь, ты знаешь, что делать.

– Договорились. Береги себя!

Беркут переступил через поджатые ноги раненого Березки, уселся в водительское кресло, где рядом уже сидел смуглый Радим.

В захламленном салоне было тесно и душно. Место, где можно бы присесть, занял казан, на его дне, заваленная мешками, была вожделенная еда. Леший, согнувшийся в три погибели, уселся в кресло наводчика, крутящееся вместе с башней, где пулемет. Альбинос с автоматом приник к бойнице.

– Дайте мне патроны, – проговорил Яр и взял закинутый за спину автомат. – Буду контролировать правый фланг.

Он выглянул и увидел броневик Фридриха, устремившийся в лес и на юг.

– Вижу их, – проговорил Леший и дал залп из пулемета. Загрохотало так, что Яр упустил момент, когда машина тронулась с места.

Если так разобраться, то чистые не могли причинить существенного вреда этому броневику и волноваться было особо не о чем. Подтверждая его слова, застучала по броне шрапнель. Даже вмятин не осталось – будто град прошел.

Яр выглянул в бойницу: броневик Фридриха исчез из виду, а машина, где они все находились, развернулась и покатила в лес.

– Какую скорость развивает броневик? – спросил Яр.

Беркут ответил с гордостью и готовностью:

– Восемьдесят километров в час. Обычно мы ездим не больше шестидесяти, если давить на педаль, он начинает безбожно жрать топливо.

– Вот это да! Махины чистых едва до сорока разгоняются, и то может взорваться накопительный бак.

Яр ощутил гордость за человечество, за людей, которые восстановили технику, за себя, потому что теперь он – не винтик ржавой, насквозь прогнившей машины, а часть великого! Чистые знали, что поход им предстоит опасный, и не многие вернутся. Точнее, соотношение не сил, но возможностей такое, что энное количество залпов из гранатомета – и экспедиции чистых конец. Значит, они были уверены, что застанут Призрака врасплох. И застали бы, если бы не он, Яр.

Поскольку он оказал незаменимую услугу, можно надеяться, что его возьмут в поход за антивирусом. Танк повернулся к вражескому паровику задом, и теперь Яр видел только стволы сосен. Считай, опасность миновала. Но даже несмотря на этот очевидный факт, команда Призрака не начинала интересоваться, кто с ними в кабине и что ему нужно.

Кстати, а где сам Призрак?

Запутывает следы? Или отправился мстить предателю? Яр сомневался, что Призрак испытывает такие же чувства, как все люди, слишком уж он холоден. Или виной тому романтический флер вокруг его легендарной персоны, из-за которого сложно воспринимать Фридриха как обычного человека?..