Русская эпиграмма второй половины XVII - начала XX в. - Антология

Ф. Н. Глинка

1249. СКЛОНЕНИЕ

Куда? Зачем? И с кем изволит ездить муж?На что мне?.. Если он… так хуже ведь ему ж!Однако же вчера была такая стужа,А я не дождалась до поздней ночи мужа…Решусь… осведомлюсь… и выскажу всё мужу:Скажу: «Сиди со мной! Не то — поверь — принужу…»Ну, слыхано ль? — жене не сладить с мужем!Будь всякой шаг его передо мной наруже!..Но после, думая сама с собой о муже,Сказала: «Будь, что есть… чтоб не случилось хуже!»

Н. А. Полевой

1250–1253. <НА Е. А. БАРАТЫНСКОГО>

Шалун, Гораций наших лет,О милый баловень досуга.Ты позабыл поэта-друга,Душемутительный поэт.О <Баратынский>! Ты поэт,И я поэт, мы все поэты.Ты среди волн туманной ЛетыНе утонул, поэт-атлет!

Зачем мою хорошенькую Музу,Голубчик мой, ты вздумал освистать?Зачем, скажи, схоластики обузуНа жар ума ты вздумал променять?Тебя спасал сто раз, скажи, не я ли?Не я ль тебя лелеял и берег,Когда тебя в толчки с Парнаса гнали,Душа моя, парнасский простачок?                                         Гамлетов

Когда тебя свистком своим лихимДостигнет рой журнальных почтальонов,Поэт, мой друг! Не отвечая им,Перемени свой плавный стих НазоновНа бешеный ты Ювенала стих,И разом им, на все насмешки их,Не устрашась крикливого их строю,Махни в ответ насмешкой удалою.                                           Гамлетов

Пришел поэт и пущен на Парнас.«А, здравствуй! — Феб сказал. — Да что за чудо:Ты мне знаком; я помню, что подчасТы плакивал в стишонках, и не худо.Что, нет ли, брат, плаксивого опять?»— «Нет, мудрый Феб! Я плакивал бывало,Позволь теперь смешное прочитать».— «Читай». И вот, не думавши нимало,Вдруг наш поэт с насмешливым лицомРазвеселить затеял эпиграммой.Чуть выслушал Латоны сын упрямыйИ закричал: «Эй, кто там?» С медным лбомПредстал школяр. «Вон вывести!» — «О милый,О добрый Феб! Осмелюсь ли спросить…»— «Ах, плакса! Что задумал ты! Острить?Чуть дышишь ты в элегии унылой!Пошел же вон — тебе ль смеяться, хилый!..»                                                            Гамлетов

1254. <НА П. А. ВЯЗЕМСКОГО>

Поэт Оргон вдруг выдумкой задорнойНа лад попал и начал сочинять:Чуть хитрый бес, ловя на мысли вздорной,Его тянул на рифму козырять.Запоем рифм страдая без пробуда,Их наш Оргон стаканом заливал;Но — ждал ли он неслыханного чуда?Вино в стихах он в воду превращал!                          Шолье-Андреев

1255. ЭПИГРАММА

<На голос «Мое собранье насекомых»>

На ниве бедной и бесплоднойРоссийской прозы и стиховЯ, сын поэзии холодной,Вам на́брал травок и цветов;В тиски хохочущей сатирыЯ их ногтями положилИ резким звуком смелой лирыИх описал и иссушил.Вот Чайльд-Гарольдия смешная,Вот Дон-Жуания моя,Вот Дидеротия блажная,Вот Русской белены семья,Пырей Ливонии удалый,И Финский наш чертополох,И мак Германии завялый,И древних эллинов горох.Всё, всё рядком в моих листочкахРазложено, положено,И эпиграммы в легких строчкахНа смех другим обречено!                            Обезьянин

1256. ЭПИГРАММА

<Экспромт поэта Талантина>

Корчи харю филосо́фа,Сухопарый критик мой!Я молчу — в ответ ни слова,Но разделаюсь с тобой!С длинноухими осламиНас дубина разочтет,И с тобою не стихами —Палкой кончу я расчет!

1257. К N.N

Как не узнать тебя, пискливого Фрерона,Тебя, наездника на палочке верхом,Ферульной критики лихого Дормидона!Ты хохлишься индейским петухомИ мне грозишь беззубыми стихами,—Молчи, пискун! Ну, где ты находил,Чтоб льва могучего, с зубами и когтями,Когда-нибудь осел копытом бил?

Н. С. Голицын

1258. <НА Н. А. ПОЛЕВОГО>

            Обритый сын брадатого отца,            В статьях своих, прескучных и предлинных,            Толкует всё, без меры и конца,                     О балах и гостинных;[69]            Так и Вольтер о рае пел,Хотя войти в него надежды не имел.

1259. <НА П. А. ВЯЗЕМСКОГО>

Преумный князь, Германии известныйРельефами Омировых пиров,Вдруг занемог болезнью столь чудесной,Что стала в пень вся стая докторов.Один чудак пришел с своей догадкойИ говорит: «Вот ей мой перевод:В стихах своих князь холоден как лед,А в прозе он ругатель самый жаркой;Озноб и жар тут видите, — и вотЯ заключил: князь болен лихорадкой».

П. А. Катенин

1260. <НА П. А. ВЯЗЕМСКОГО>

Наш барельефами прославленный писатель,Наш остроумнейший и критик и поэтПечально кается и говорит: «Читатель,Ты удивишься — всех во мне достоинств нет,И как-то кратким быть недостает уменья:Другой бы написал две строчки, я — тетрадь;Уж делать нечего, дай бог тебе терпенья,За то…» — «Помилуйте, к чему тут извиненья?Чернильный вздор давно умеют сокращать».— «Вот что, так вы меня хотите?..» — «Не читать».

1261. «Охота спорить белый свет…»

             Охота спорить белый свет             Подчас до глупости доводит.Вчера к приятелю вхожу я в кабинет;Спор слышу у гостей: всяк из себя выходит;Шум, слово за́ словом, ответу вслед ответ;Хозяин, умный, сам с другими колобродит.          Что ж важный спора их предмет?«С какого языка усердный де Шаплет          Нам Вальтер Скотта переводит,     И серый Тасс, в котором смысла нет,Намного ль желтого, однако ж, превосходит?»

1262. «Жил-был в Поднебесьи, сиречь по-русски, в Китае…»

Жил-был в Поднебесьи, сиречь по-русски, в Китае,Честный чиновник один; сплошь все плуты кругом.Думал он про себя: служу я на славу, начальствоТак же меня наградит, как наградил уж народ.Глупы умные люди! Приехал новый начальник:Плуты понравились все, каждому гридня иль чин;Только честный смещен за нрав раздражительный: славаБогу, что так далеко мы от Китая живем.

Н. И. Надеждин

1263–1264. К ПОРТРЕТУ ХЛОПУШКИНА

               Младой певец Фактыдурая!         Хвала тебе, Евгений наш, хвала!Ты, глупой скуки яд по капле выпивая,Неопытным сердцам наделал много б зла…Но к счастью — ты велик… на малые дела.                          Орлино-Когтев

О Гений гениев! Неслыханное чудо!            Стишки ты пишешь хоть куда;                      Да только вот беда:        Ты чувствуешь и мыслишь очень худо!         Хвала тебе, Евгений наш, хвала,Великий человек на малые дела.                                           Львино-Зубов

А. Н. Креницын