Танец Огня - Анна Гаврилова

— Тогда попробуй раскрыть свою душу, — подхватывая свой бокал, сказал Каст.

Это прозвучало настолько буднично, что я… нет, я бы все равно не взбесилась. Я слишком устала за сегодня, да и медитация (хотя назвать мое сидение в зеркальном зале медитацией способен только полный профан) уровень раздражительности все же снизила.

— Каст, ну хотя бы ты объясни — чего вы все так привязались к моей душе?

Парень поджал губы в неудовольствии.

— Лично я не привязываюсь. А в том, что касается всего остального… просто огненная магия — это магия именно души. Подчинить стихию помогает внутренний огонь, понимаешь?

Я понимала, но…

— Ваулу, по большому счету, плевать на мастерство магов, — добавил Каст. — Ваул ценит именно внутренний огонь, а вовсе не способность творить заклинания.

Я подхватила кусочек сыра, и только прожевав его, пригубила вино. Оно оказалось вкусным и совсем не крепким.

— Не уверена, что смогу справиться с этой задачей. — Это признание вырвалось против воли, как-то само собой.

Каст улыбнулся. Потом улыбка огневика стала широкой, и в ней появились оттенки самодовольства.

— Ну, не сможешь, так не сможешь. Ваул на тебя точно не обидится.

Я вопросительно изогнула бровь, но пояснять сказанное рыжий не стал. Он сказал о другом:

— Зато в следующий раз умнее будешь. И прежде чем жаловаться на меня…

— Каст, — перебила я возмущенно. Вот кто блин о чем! — Я не на тебя жаловалась.

Точнее, не на тебя конкретно. Я жаловалась на всех, а на тебя чуть больше других, но ты это заслужил. Правда, говорить вот это вслух я не стала. Ну его.

Тем более ситуация та еще. Вот кто бы мне хотя бы месяц назад сказал, что я буду на полном серьезе обсуждать божественные дары и наказания…

Я украдкой потрогала спрятанный под тканью туники кулон. Н-да, на Земле такое невозможно, но тут Полар. И теперь я уже не удивляюсь легенде о том, что здешние боги действительно разгуливали среди людей.

Кстати…

— А ваши боги… где они живут? — полюбопытствовала я.

Рыжий закатил глаза.

— Даш, давай как-нибудь в следующий раз об этом поговорим, а? В данный момент я не горю желанием обсуждать своего покровителя. Слишком свежи воспоминания о нашем последнем, гм, разговоре.

В ответ на страдальческую гримасу Каста я улыбнулась, но настроение все равно стало улетучиваться, и даже вино не помогало. Поэтому я съела еще кусочек сыра, отставила бокал и недвусмысленно покосилась на тарелку с мясом. Кузе это точно понравится.

— Бери, — разрешил Каст. — Но тарелку вернешь.

О! А рыжий-то, оказывается, парень домовитый!

— Обязательно, — заверила я. — И даже помою, прежде чем возвращать.

Ну да, я его немного подкалывала.

А Каст снова губы поджал. Но, несмотря на это, вежливо проводил до двери и даже придержал для меня эту самую дверь. Похоже, разговор у него с Ваулом и впрямь был серьезный.

От этой мысли я невольно улыбнулась, но в голову тут же пришла другая, менее приятная: а надолго ли его хватит?

Хотя лучше в пессимизм все-таки пока не впадать. Нужно верить в то, что все будет хорошо. Или даже еще лучше!

И все-таки, соглашаясь на церемониальный танец Огня, я не понимала, на что подписывалась. Вернее, не осознавала, в какую огромную проблему может вылиться эта вроде бы маленькая авантюра. А проблема оказалась поистине внушительной. Прямо-таки гигантской!

Потому что у меня не получалось. Вообще. Никак.

Два дня медитации, к которой я отнеслась очень серьезно, даже серьезнее чем к лекциям, ничего не дали. Ну, если не считать многочисленных пульсаров, которые вовремя ловил и гасил профессор Глун, присматривавший за сидящей в позе лотоса мной. И хотя куратор утверждал, что находится рядом исключительно ради моей безопасности, складывалось ощущение, что это далеко не единственная причина. В основном Глун следил, чтобы я не халтурила.

Причем тут пульсары? А они выходили совершенно непроизвольно. Просто в момент медитации я визуализировала огонь, пыталась прочувствовать его, чтобы понять, как нужно двигаться в танце. И вот итог — передо мной то и дело вспыхивали огненные шарики. Причем некоторые из них, после появления, начинали хаотически носиться по залу, ибо я, да-да, думала не только об огне, но и о танце.

Я пыталась представить, вообразить, как танцую перед статуей Ваула. В воображении все получалось довольно любопытно, но только до того момента, как в голову вновь не приходили движения, которые я делала на первом «занятии». Те, которые Глун назвал пошлыми. Наверное, он был прав, но… Черт! Почему все так сложно?

А потом случилась новая встреча с Шанарин. Жрица опять принесла с собой бубен и улыбалась. Ну а куратор, который тоже на занятии присутствовал, глядел со скепсисом. И как, простите, под таким взглядом танцевать?

Однако когда жрица взяла свой примитивный музыкальный инструмент, а зал наполнился гулким «бом-бом-бом», я стиснула зубы. И, выбросив из головы все неприятные мысли, попыталась сделать то, что два дня подряд делала в своем воображении — то есть станцевать. И станцевать красиво.

Вот только и эту мою попытку никто не оценил.

Минут через пять, сквозь пение бубна прорвался шумный страдальческий вздох Глуна, и я сбилась. И вмиг растеряла с трудом приобретенное душевное спокойствие. Крупицы вдохновения, которые вели меня в танце, тоже исчезли.

— Даша, это никуда не годится, — сказал куратор сурово.

А Шанарин подарила жалостливую улыбку, в которой мне снова виделась фальшь.

И так обидно стало!

Понимаю — ей неприятно, что Ваул удостоил личным вниманием какую-то иномирянку, но ведь никакой трагедии тут нет. По большом счету, нам с Шанарин и делить-то нечего. Я станцую один раз и все, свободна. Снова студентка, снова вне их жреческих интриг. Так зачем надо мной издеваться? Нет, правда, зачем?

— Даша, ты действительно не понимаешь, — сказала Шанарин со вздохом. — Лорд Глун уже указывал тебе на эту ошибку, но ты не услышала.

Я прекрасно помнила, на какие именно «ошибки» указывал куратор, так что сразу напряглась и выпрямилась.

— Я тоже была молодой девушкой, — продолжала жрица. — И я прекрасно понимаю твои желания. Ваул будоражит, его образ вызывает совершенно определенные эмоции. Но твоя задача показать душу, а не соблазнить бога.

Мат. Только могучий русский мат зазвучал в эти мгновения в моей голове. Но я сдержалась. И даже не огрызнулась. Я вообще после первой же медитации какой-то сверх вежливой стала и покладистой. Так что ответила максимально корректно:

— Шанарин, я никого не соблазняю. Я танцую, как умею.