Полина - Александр Сиваков

Это можно пропустить – обычное политическое устройство любой планеты. Кто-то обязательно должен с кем-то воевать, то бишь соревноваться, конечно, иначе жить скучно и стимулов для развития – ноль. Так, теперь что?

"Административно-территориальное деление…"

Тоже пропускаем.

" Население – 20 млн. человек, официальные язык – французский и стандарт…"

Ага, теперь понятно, откуда "Жардэнроз". Я порадовалась за то, что хотя бы немного знаю язык, на котором писал Дюма и Гюго, Моруа и Ренар, кто-то ещё, так сразу всех и не упомнишь.

"…городское население – 7%, сельское – 93…"

Само собой, будет такое отношение, если планета аграрная.

"Исторические вехи. Освоение Цитреи началось в 2261 году…"

Ага, первая волна эмиграции. Старая планета, значит. Относительно, конечно, старая. Это хорошо. Есть такие планетки, которым лет десять-пятнадцать, они очень напоминают непомерно разросшиеся экспедиционные базы. Вот на таких жить уже точно невозможно, нет никаких условий.

"В 2583 году – дипломатический конфликт с управлением Навигации на Земле…"

А вот это уже очень даже интересно.

Фраза о "дипломатическом конфликте" могла обмануть кого угодно, только не меня, ибо я прекрасно знала, как обтекаемо иногда шифруют военные действия во всяких справочниках и энциклопедиях. Итак, двенадцать лет назад на Цитрее произошло что-то, о чём лишний раз писать не хочется.

Интересно узнать, что именно. Правильно сказал кто-то из великих в древности "Без прошлого нельзя знать будущего". Вот мы и попробуем узнать, чего ждать через шесть дней… Точнее, уже через пять, ночь полёта уже прошла.

Я допила кофе, набрала код, запуская в синтезаторе ещё один стакан, тот в ответ басовито загудел.

"Каюта второго класса, – подумала я, – чего ещё ожидать. Хорошо ещё, что педали крутить не нужно, вырабатывая электричество"

Я отбросила в сторону ненужный теперь проспект, в котором нельзя было найти ничего путного, включила персональник и запустила "Полную галактическую энциклопедию". Энциклопедия, действительно, была полной, обновлялась постоянно, иногда несколько десятков раз в сутки, я не зря гордилась этим уникальным справочником. На всей планете трудно было найти персональник, в который могло бы уместиться это издание во всём объёме. В мой оно умещалось, ещё и на прочие развлечения место оставалось.

Я набрала слово "ЦИТРЕЯ" и склонилась над монитором.

ЧАСТЬ ВТОРАЯ

ЦИТРЕЯ

ПОЛИНА

ГЛАВА 22

Все обитаемые планеты одинаковы.

Оранжевое небо и фиолетовая трава – досужие вымыслы фантастов. Если планету признали пригодной для жизни, то в её атмосфере кислород – в достаточном для дыхания количестве, и небо – однозначно – будет голубого цвета. И процесс фотосинтеза одинаков на всех планетах в любой части галактики, поэтому растительность, поглощающая углекислый газ и выделяющая кислород, может быть только зелёного цвета – и никак иначе. Высота деревьев и форма листьев, конечно, различаются, но к этому быстро привыкаешь.

На Весте-5 Полина не ожидала увидеть ничего нового, и не ошиблась в своих предположениях.

Ещё одно интересное наблюдение: чем менее развита планета, тем более внушительнее и современнее на ней главный космопорт. Там, где люди опустились почти до феодального уровня существования, оборудование космопортов, как правило, может посоперничать с таковым же Земли, хотя, кажется, что может быть более оснащено технически, чем главная планета человечества и её ближайшие сателлиты?

Белоснежный "Шаттл" – точная копия земного – мягко коснулся асфальта и побежал по полосе. В самом конце пути асфальт вдруг разверзся, и летательный аппарат невозмутимо покатился по подземным уровням, за окнами мелькали цепочки бледных серо-жёлтых фонарей, какие-то непонятные переплетения проводов, в разные стороны разбегались ответвления ходов… Это живо напомнило Полине питерское метро, не хватало только голографических экранов с рекламой.

Вскоре величаво вплыли в обширное светлое помещение. В центре зала висел фанерный плакат, где на ядовито-желтом фоне мужчина в каске с мужественными чертами лица призывно манил рукой куда-то вниз и влево, к будочкам таможенной охраны, а из его рта вылетали буквы "Добро пожаловать на Цитрею!"

"Пошло и некрасиво", – подумала Полина. Сойдя с трапа, она постаралась затеряться среди других пассажиров. Это удалось сделать без особенного труда: вокруг царила такая сутолока, что было непонятно, кто чей ребёнок; кто один, а кто с родителями.

Седоусый таможенник, нахмурившись, взглянул на декларацию.

– Фамилия!

Девочка чуть не ляпнула: "Иванова!", но вовремя осеклась.

– Брагина.

– Имя!

– Екатерина.

– Отчество!

– Михайловна.

– Возраст!

– Десять.

– Род занятий?

– Школьница. Супер, – на всякий случай уточнила она.

– Это понятно, – отмахнулся тот. – Цель поездки на Весту-5?

– Отдых.

Это слово показалось Полине легкомысленным и каким-то детским, она поёжилась под невозмутимым взглядом собеседника.

– Виза предоставлена на три месяца, – сказал таможенник.

– На два.

– На два месяца двадцать четыре дня, – уточнил старик, с какой-то непонятной усмешкой разглядывая собеседницу.

– Ладно, – согласилась девочка. – Если совсем уже точно, то да, на два месяца двадцать четыре дня. А что смешного?

Тот опять хмыкнул.

– Всё в порядке, проходите.

– А вещи не будете смотреть?

– И так всё понятно.

И повернулся к женщине, которая шла вслед за ней:

– Фамилия!

Полина с видимым усилием сняла со стола чемодан.

– Тоже мне… Таможенники… – пробурчала она про себя.

Ей не понравилось, что к ней отнеслись, словно к ребёнку. Будто она не может набить сумку какими-нибудь наркотиками. Или что там ещё можно провозить контрабандой?

– У нас своего дерьма навалом, – бросил таможенник, словно отвечая на её мысли.

Девочка вспыхнула, увидев на голове старика тоненький серебряный обруч. Она не ожидала, что у таможенника будет ментоскоп. На Земле использование прибора для чтения мыслей было строго регламентировано, здесь же, похоже, на соблюдение прав человека не обращали столь пристального внимания.

Заторопившись, она пошла к стеклянной двери, с двух сторон которой находились будки с охраной. Видеокамеры на будках проводили её дружным гулом сервомоторчиков.

"Помешались тут все на этих видеокамерах, что ли! На каждом углу понатыкано, словно и из дома никуда не уезжала!"

Табличка на стене сообщила, что "Шаттл" приземлился на третий этаж подземного уровня. Полина, с видимым усилием продвигаясь по узенькому коридору перехода, а потом путаясь в лабиринтах ходов подземной части космопорта, измучилась до предела. Все вещи у неё были упакованы в клетчатый бело-синий чемодан и большую, высотой чуть ли не с её рост, сумку на колёсиках с многочисленными кармашками и отделениями. Весила эта сумка чуть ли не больше её самой и тащить её – было то ещё удовольствие.