Селена. По следу Жезла - Наталья Корепанова

Высокий – я ему едва до плеча доставала, худощавый, но не тощий – из тех, кого называют «жилистыми». Чувствовалась в нём скрытая сила, которая в любой драке его не последним бойцом сделает. Смуглый, словно только что с юга вернулся. С правильными, я бы сказала, классическими чертами лица. Длинные волнистые волосы собраны в хвост на затылке. Я, вообще-то, консерватор: у мужчин предпочитаю короткие стрижки. Но его, как ни странно, даже эта девчоночья причёска не портила. Напротив, придавала какое-то особое обаяние. А большие выразительные чёрные глаза с густыми длинными ресницами, которым позавидовала бы любая модница, околдовали меня с первого взгляда. Так бы и смотрела, не отрываясь, в их завораживающую глубину…

Я тряхнула головой, скидывая опутавшее меня наваждение и, вздохнув, протянула руку к пакету.

– Селена, – неуверенно сказал мужчина, продолжая держать пакет в опущенной руке. – Ты не узнаёшь меня?

Селена? Что за странное имя? Впрочем, как только детей не называют родители, желающие выпендриться перед окружающими.

– Вы обознались, – вежливо улыбнулась я. – Меня зовут Елена.

– Извините, – растерянно выговорил парень. – Вы очень похожи на мою хорошую знакомую.

– Бывает, – я снова протянула руку. – Дайте пакет, пожалуйста.

– Что? – словно очнулся длинноволосый красавец. – Ах, да. Пакет…

И снова замер, глядя на меня каким-то странным взглядом, в котором смешались горечь, тоска и… радость. Первый раз на меня так смотрел мужчина, и первый раз я так легко читала взгляд совершенно постороннего человека.

– А я – Стэнн, – внезапно улыбнулся он.

– Стэнн? – не поняла я. – А чьё это имя?

– Моё, – с недоумением ответил парень.

Я засмеялась:

– Я понимаю, что ваше. Но оно – не местное. У нас так детей не называют. Оно какое-то зарубежное. Болгарское?

Почему я решила, что имя болгарское, я и сама не знаю, но Стэнн радостно закивал:

– Да, болгарское. У меня бабушка с дедушкой там жили. В честь деда меня и назвали.

– Здорово, – сказала я. – Красивое имя. Но мне пора идти. Отдайте пакет, пожалуйста.

Стэнн посмотрел на меня с каким-то отчаянием и вдруг выпалил, как с моста в реку кинулся:

– Давайте я вас провожу. А то пакет такой тяжёлый!

– Нннууу… – я не знала, что и думать. Мужчина моей мечты плавно трансформировался в маньяка, от которого следовало держаться подальше. – Я, вообще-то, недалеко живу, сама справлюсь.

– Да вы не бойтесь, – вдруг улыбнулся парень, словно прочитав мои мысли. – Я не маньяк. Правда, не маньяк. Вы просто действительно очень похожи на мою знакомую, и мне хочется сделать вам приятное. Просто так. Давайте я вам пакет донесу.

Улыбка была такая светлая и открытая, что все мои страхи как рукой сняло. Я невольно заулыбалась в ответ и, неожиданно для себя самой, ответила:

– Давайте. Тут недалеко. А пакет, и правда, тяжёлый. Понимаете, пошла за хлебом и сыром, хотела чай с бутербродами попить, а набрала полную тележку, сама не заметила – как.

Парень снова улыбнулся:

– Бывает.

И подсунул мне согнутую калачиком руку:

– Держитесь. А то у вас на подошве мыльный раствор остался, снова поскользнуться можете.

Я взяла его под руку, мы вышли на улицу и пошли в сторону моего дома.

– Стэнн, а вы здесь давно живёте? – спросила я, чтобы завязать разговор.

– Нет. Сегодня утром приехал.

– А зачем? – поинтересовалась я, хотя, собственно, какое мне было до этого дело?

– Я ищу Селену, – коротко ответил Стэнн.

– Ясно, – только и смогла сказать я. Хотелось, конечно, мне узнать, кто это такая, что мой идеал приехал в этакую даль из Болгарии, чтобы её найти, но я как-то постеснялась лезть в душу практически незнакомому человеку.

Стэнн словно почувствовал моё любопытство и, улыбнувшись, пояснил:

– Детская дружба. Давно не виделись. Адреса вот только не знаю. Но ничего, скоро выясню.

– Как? – удивилась я.

– Да есть варианты, – неопределённо ответил Стэнн и перевёл разговор: – А вы здесь давно живёте?

– Ну, в этой квартире – недавно, года три.

Через пару лет после гибели мужа, в один далеко не прекрасный день, я вдруг поняла, что готова выть от отчаяния и одиночества, бродя по коридорам четырёхкомнатной «сталинки», доставшейся мне в наследство от родителей. И осознала, что больше ни на миг не хочу в ней оставаться. Я продала родительскую квартиру, купила двухкомнатную «хрущёвку», оставшиеся деньги отдала сестре и – вздохнула с облегчением: новое жильё не несло никаких воспоминаний и можно было начинать жизнь «с чистого листа».

– А в городе – с рождения.

– Расскажите, какие здесь есть достопримечательности, куда сходить можно, – заинтересовался этот турист.

Ну, об этом я могу говорить часами! Никогда не понимала людей, ругающих наш город и ворчащих, что «здесь и посмотреть-то нечего». Скорее всего, они дальше своего двора никуда и не выходили. А я в своё время весь город исходила. Было у нас с подругой развлечение: уезжали на каком-нибудь автобусе до конечной, а обратно шли пешком, стараясь запоминать названия улиц, разглядывая дома, памятники, скульптуры. Иногда целый день шли обратно, отдыхая в скверах, обедая купленными по пути пирожками. Зато город знали вдоль и поперёк. Сейчас, конечно, многое изменилось, но и теперь я стараюсь «держать руку на пульсе» и могу потратить полдня, чтобы добраться до новой скульптуры, или посмотреть на реконструированный сквер. Так что, когда мы остановились около моего подъезда, лекция моя была в самом разгаре.

– Ну, вот мы и пришли, – я прервала свой рассказ и улыбнулась разочарованно вздохнувшему Стэнну. – Дальше я сама. Спасибо за помощь.

И опять, в который уже раз, протянула руку за пакетом.

– Вы так интересно рассказываете! – Парень просительно посмотрел на меня. – Может быть, вы согласитесь пару дней побыть моим гидом? По городу поводить, показать достопримечательности. Я понимаю, что это, наверное, большая наглость с моей стороны, но самостоятельно я вряд ли всё это найду.

Я задумчиво посмотрела на этого красавца. А, собственно, что я теряю? Я всё равно в отпуске, делать мне особо нечего, а погулять по городу с такими шикарным мужчиной… Хотя, если я в него влюблюсь… а он найдёт свою Селену… а я потом буду рыдать в подушку, как девчонка-малолетка… Ай, да ладно, чего себя обманывать: уже влюбилась и счастлива до глубины души, что можно будет ещё хоть пару дней – да побыть вместе. И какая разница, что будет потом.

Я тряхнула головой:

– Хорошо. Давайте завтра с утра и начнём. Или у вас на утро какие-то другие планы?

– Нет-нет, – поспешно ответил Стэнн. – Во сколько встретимся?

– Часов в одиннадцать вас устроит?

– Вполне! Я буду ждать вас здесь, у подъезда, – ответил парень и, наконец, протянул мне пакет.

И я с ужасом увидела, что из дыры в пакете медленно сочится желтоватая слизь, и этой слизью уже перепачкана вся брючина Стэнна.

– Яйца! Они разбились! А пакет, видимо, во время падения порвался! Ой, как нехорошо вышло!

Стэнн посмотрел на свою перемазанную желтком штанину и, улыбнувшись, махнул рукой:

– Не страшно. Выстираю.

– А вам далеко идти?

– До центральной площади. Я в гостинице поселился.

– Далековато.

Мне было неловко: из-за моего дурацкого пакета Стэнн сейчас полчаса будет по городу в мокрых и грязных штанах расхаживать.

– Знаете, что… Давайте ко мне зайдём, застираем брюки. Я их потом утюгом быстро высушу. А то яйцо засохнет – замаетесь отстирывать.

Стэнн даже для приличия отнекиваться не стал. Откровенно обрадовавшись моему предложению, радостно закивал:

– Давайте. А то, знаете, на самом деле как-то неудобно в таком виде ходить.

И взялся за ручку подъездной двери, дожидаясь, когда я открою домофонный замок.

Поднявшись на мой третий этаж, мы зашли в квартиру, и я, отобрав у Стэнна пакет, унесла его в кухню и поставила в мойку, логично рассудив, что всё равно большую часть продуктов придётся отмывать от яиц. Затем вернулась в прихожую, где всё ещё топтался мой неожиданный гость.

– Ну, что же вы? Заходите. И штаны снимайте. Ой…

Сообразив, что я сказала, я смущённо засмеялась:

– Подождите, я сейчас найду что-нибудь взамен.

И быстро прошла в спальню, где стоял шкаф с одеждой, на ходу прикидывая, что я могу надеть на этого длинноногого парня. Но, перебрав весь мой гардероб, я поняла, что предложить ему мне нечего. Одежду, оставшуюся от погибшего мужа, я выбросила при переезде, не стала на новую квартиру везти старые воспоминания, а мои джинсы на него при всём желании не налезут.

Что ж, придётся обойтись подручными средствами.

Я залезла в комод, достала большое банное полотенце и вышла с ним в гостиную.

Стэнн стоял у книжного шкафа и рассматривал стоящие на полках книги, но по его напряжённой спине я вдруг поняла, что ему очень не по себе. И тоже вдруг разволновалась, непонятно отчего.