Иной путь. Невидимая революция в третьем мире - Эрнандо де Сото

Искажение продолжает нарастать. С ростом налогов неэффективность налоговой системы обнажается. Налог на занятость препятствует найму рабочих, налог на добавленную стоимость снижает инвестиции в предприятия легального сектора в целом и т. д., и т. п. По нашим расчетам, если этот порочный круг и прочие условия останутся неизменными, то к 2000 г. теневое производство достигнет 61,3 % валового внутреннего продукта.

Скованность технического прогресса

По ряду причин существование теневого сектора подрывает технический прогресс. Главные причины — малые размеры теневых предприятий, низкий уровень кооперации производства, невозможность защиты технических инноваций.

Мы видели, что опасение быть обнаруженными, отсутствие прав собственности, ненадежность контрактов обусловливают малые размеры теневых предприятий. Хотя экономисты расходятся в оценках размеров, при которых предприятия способны осуществлять инновации, нет сомнений, что относительно восприимчивые к техническим новшествам предприятия должны быть заметно крупнее, чем это возможно в теневом секторе. Мы знаем также, что типичнейшим результатом инноваций является увеличение объема продаж. Но для предприятия, вынужденного прятаться, нет смысла делаться больше — его найдут.

Поскольку внедрение технических новшеств полезно для общества в целом, потери, порождаемые относительной редкостью инноваций, ложатся не только на теневые предприятия, но на страну в целом. Ведь она могла бы извлекать выгоды из технического прогресса.

Трудности формулирования макроэкономической политики

Макроэкономические решения правительства, — например, относительно размеров бюджетного дефицита или темпов денежной эмиссии, — в значительной степени зависят от оценки эффективности экономики. Существование теневого сектора крайне затрудняет получение точной информации о состоянии национальной экономики и вносит элемент чрезмерной спекулятивности в процесс принятия политических решений.

Если бы доля теневого сектора относительно всей экономики была постоянной, величина возможной ошибки оказалась бы не столь значительной. Однако теневая деятельность, по меньшей мере в некоторых областях, развивается значительно быстрее, чем легальная, что занижает показатели роста. Институт обнаружил, что в 1985 г. Перу был на 28,7 % богаче, чем свидетельствовала национальная статистика. Это явление того же сорта, что и переоценка неполной занятости, безработицы и инфляции, поскольку некоторые рабочие места не регистрируются, а относительно низкие цены теневых сделок не принимаются в расчет.

Хотя разработчики макроэкономической политики заведомо осведомлены об этом явлении, масштабы и рост теневого сектора затрудняют достаточно точную оценку уровня экономической деятельности и решительно усиливают неопределенность при выборе макроэкономической политики.

Правовая система предопределяет развитие

Итак, мы видим, что перуанцы вынуждены принимать на себя крайне высокие издержки, если они намерены действовать легально, а если они на это не способны, им приходится выходить за границы системы. Следовательно, они не могут пользоваться преимуществами разумных законов страны, то есть инструментами, предлагаемыми законом для повышения эффективности экономической и социальной деятельности: правом собственности, контрактным и внеконтрактным правом.

Предлагаемые законом инструменты развития

Значение права собственности подчеркивалось многими экономистами, которые полагали, что взрыв технологических новшеств на Западе и громадные инвестиции, сделавшие его возможным, начались лишь в конце XVIII в., когда права собственности были усовершенствованы и получили автономность от политики. Дуглас Норт, например, представил многочисленные свидетельства того, что главные изобретения в Европе появились лишь когда для защиты прав интеллектуальной собственности была создана система патентов.

Важность патентной системы в том, что за исключением совершенно случайных открытий большинство изобретений требуют дорогостоящих исследований и хорошего образования, иными словами, расходов, на которые можно пойти, если уверен, что они позднее окупятся. До начала промышленной революции эти затраты были больше, чем получаемые позднее выгоды. И только когда появился остроумнейший инструмент закона — исключительное патентное право, возникла и законная основа для определения прав интеллектуальной собственности. Патентное право не только облегчило проведение исследований, нацеленных на инновации, но к тому же создало мощный стимул для увеличения инвестиций в образование, исследования и поиск новых решений технологических проблем.

Вопреки широко распространенному в Латинской Америке мнению, экономическое значение прав собственности не в том, что они приносят пользу исключительно владельцам, а в том, что они стимулируют собственников увеличивать ценность своих ресурсов путем инвестирования, инноваций или соединения их с ресурсами других собственников — для процветания и прогресса общества в целом.

Эту идею иллюстрирует хорошо известный пример богатого рыбой озера. Пока озеро ничейное, оно ценится только как место ловли, но не место разведения рыбы. Рыбакам нет никакого смысла ограничивать улов, пока они не удостоверятся, что кроме них никто этой рыбы не выловит и поэтому, в расчете на долгосрочную перспективу, поскольку рыба размножается, выгодней ограничивать сегодняшний улов. Наиболее вероятное будущее для бесхозного озера — исчезновение рыбных запасов. С другой стороны, если озеро кому-то принадлежит, этот кто-то будет заботиться о разведении рыбы. Соображения личной выгоды заставят владельца ограничить улов и максимально повысить ценность запасов рыбы. Потенциальная коммерческая выгода есть главная движущая сила инвестиций и попыток прогнозирования экономических тенденций, которые влияют на относительную ценность ресурсов. Естественно, общество в целом также заинтересовано в том, чтобы процесс прогнозирования и инвестирования велся разумно и завтра не случилось нехватки рыбы.

Этот пример, при прочих равных, применим к любым видам ресурсов, для которых не определены права собственности, например, к пустующей государственной земле в пригородах, которая может быть использована как для социальных (жилищное строительство), так и для хозяйственных нужд (мастерские, фабрики, склады). Захваты земли, улиц и дорог были в некотором смысле спонтанными методами создания законных прав собственности при отсутствии хорошего закона. Если бы внелегальная система не порождала этих прав, то у внелегалов не было бы стимулов разрабатывать ресурсы, придавать им экономическую и социальную ценность.