Дрон - Сергей Макаренко

Парень ненавидящим взглядом посмотрел на своего экзекутора, который с отрешенным лицом делал свое дело. Андрея даже не волновало сейчас что перед ним новый вид жителей нового мира, ему сейчас было все равно кто пред ним, и то, что перед ним был орк, ничего для него уже не означило.

– Я тебя убью, – проговорил он, поймав взгляд невысоко орка, после чего потерял сознание.

Но на этот раз, он оказался в кошмаре снов, который преследовал его вплоть до пробуждения. Когда он очнулся, то он обнаружил себя лежащим на жестком камне, а рядом с ним была красивая девушка, которая перевязывала его руку. Ему показалось, что он ее уже где-то видел, но, никак не мог понять, где именно. Как оказалось, раскаленное жало, не только прожгло тело болью, но и внесло разбор и шатание в мысли, которые сейчас больше походили на безумный шторм. Кое-как успокоив безумия мозга, он захотел подняться, но на его плечи тут же легли сухие руки и знакомый глосс раздавшейся внутри головы сказал.

– Лежи, тебе нужно отдыхать.

Но Андрей, не собираясь подчиняться, откинул чужие руки и сел. Не успел он еще окончательно поменять свое положение, как уже стал ощущать нарастающую боль в локте. Сорвав уже почти наложенную повязку, он увидел жуткое клеймо, которое черным обгоревшим пятном выделалось на середине внутренней части руки. Эта черная язва причиняла неудобство при малейшем движении, особенно в те моменты, когда хотелось ее согнуть.

Увидев столь жуткое уродство своего тела, человек стал злиться. Но как только у него стала рождаться мысль о мести, его скрутила нестерпимая волна боли. И чем больше он начинал злиться, тем больше становилась боль во всем теле, которая начинало сводить его в жуткой судороге.

– Тебе надо перестать злиться, иначе эта мучительная боль тебя убьет.

Но парень не слышал слов старика, так как его уже захлестнула волна ярости, и боль в его теле нарастала, после чего он потерял сознание. Но в беспамятстве, жажда мести не утихала, и боль продолжала сжигать тело. Несколько раз, то, теряя сознание, то вновь его, обретая, он метался по камере, в которую был запертый, раздираю свое тело в кровоточащие раны, но никак, не желая успокаиваться. Девушка что обрабатывала рану, зашлась в диком визге, и забилось в дальний угол, спасаясь от взбешенного человека. Старик, пытавшееся остановить парня, отлетел от него как мячик, и, врезавшись в стену, затих. Сдирая кожу в кровь, о каменные выступы пола и стен, человек стал рычать как зверь, во весь свой полный ярости голос. И рядом стоявшие огромные орки-охранники, опасливо косясь на яму с племенником, делали небольшие шаги в сторону, страшась взбешенного человека. Невыносимый визг, полный ненависти рев, доносящийся из ямы, привлекал внимании других воинов и просто прохожих, которые столпились рядом и наблюдали за безумной агонией. Андрей же, забыв обо всем, от поглотившей его жажды мести и сгорая от боли, не мог остановиться и бросался на стены, как бешеный лев, желая только одного, заглушить ту раздирающую его внутреннюю боль. От невыносимой боли стали рваться его внутренние органы и к наружному кровотечению добавилось внутренние кровоизлияние.

От образовавшегося шума и столпотворения не далеко идущий безрукий шаман оказался заинтересован происходящим и подошел посмотреть, что же такое здесь происходит. Как, только подойдя к яме, он увидел творящейся в ней, он тут же заорал на охранников, и, выкрикнув какие-то слова, направил руки в сторону ямы. Безумства, таврящиеся в ней, сразу же прекратилось, люди замерли в неподвижности, словно оказался в паутине. Крик умер на полуслове, человек, готовый разбить себе голову о стену, замер передней в нескольких дюймах.

Как только безумство успокоилось, безрукий шаман набросился на охранников, которые допустили это, и заставил их корчиться в судороге боли.

***

Андрей приходил в себя с трудом. Он то вырывался из объятий беспамятства, то вновь в них тонул, несколько дней его мучила жестокая лихорадка. Раны, нанесенные самому себе, никак не хотели заживать и при малейшем движении начинали кровоточить. На пятый день совместными усилиями старца и девушки им удалось вырвать Андрея из захвативших его лап лихорадочного бреда. Его уже не лихорадило во сне, он иногда приходил в себя и просил пить, а потом опять проваливался в сон, который уже был спокойным и его не мучили кошмары.

Девушка с синими глазами, не спавшая уже несколько ночей, практически не отходившая от парня, постоянно протиравшая его раны, сидела на краю его лежанки. И смотрела на лицо, покрытое все розовой коркой шрамов, на его широкую грудь, которая медленно вздымалось в такт его легких. Глядя на Андрея, она нежно коснулось его руки, которую покрывали тугие обтянутые жилами мышцы. И, несмотря на большое количество шрамов на них, в этих руках ощущалось немалая сила. Потом ее тоненькая рука заскользила по ней, поднимаясь на плечо, с плеча опустилась на обнаженную грудь, которая все была изрезана зарубцевавшимися шрамами, задержавшись на ней не надолго, она ощутила, как бьется его большое сердце полное жажды жизни, где каждый удар подобен тарану, готовому прорвать грудную клетку. Затем ее нежная маленькая рука заскользила выше. Минуя шею, рука задержалась на левой щеке, где было два глубоких шрама от страх ран, оставленные каким-то зверем как сказал ей старик Глош. Осторожно касаясь грубых шармов и красных губ, на нее нахлынули воспоминания от разговора со сказителем и последившим за тем ее действий.

***

После того как безрукий шаман остановил агонию, начавшуюся в каменной яме, он приказал перевести пленников в шатер, и велел старику и девушке заботиться о парне до тех пор, пока он не придет в себя.

Напуганные охранники перенесли бесчувственное тело в просторный шатер, где уже старик и девушка возились с горячей водой и тряпками, готовясь обмывать и перевязывать израненное тело. Охранники, получив от шамана строгий приказ никого в шатер не пускать и самим туда не входить, поспешили выскочить из него, опасаясь нового гнева. Шаман еще какое-то время понаблюдал за действиями лекарей, а затем также покинул покои, оставив людей наедине.

– Никогда еще не видел ничего подобного, – начал говорить старик, после того как обработал все раны на теле молодого парня и перевязал их тугими повязками. – И как он только еще не умер от полученных ран, на его теле и так уже не было живого места, а теперь он как кровавый кусок мяса. И если ему ничем не помочь, то он может умереть.

– Дедушка, но как мы можем помочь ему. Начавшейся бред, готов поглотить его и если он сейчас проснется, то боюсь себе представить, что он может натворить. Если бы вы только видели, как он метался. Он все стены залил свой кровью, я даже не знаю, что бы было дальше, если бы не безрукий шаман.