Одинокий волк - Владимир Лосев

– Завтра у меня будет тяжелый день. – Кир встал. – Мне пора идти спать.

– Я провожу тебя. Дила сбежала, но я сама присмотрю за тем, чтобы утром она была готова к походу. Там, куда ты ее поведешь, будет очень опасно?

– Настолько опасно, что я сам едва избежал гибели. Будет очень трудно, но я сделаю все, чтобы с ней ничего не произошло.

– Я знаю, но в твоих словах слышу сомнение. Ты чего-то боишься, одинокий волк?

– Дила непредсказуема, она молода и неопытна, может поступить в трудной ситуации неправильно, и я просто не успею ее защитить.

– Об этом не беспокойся. Дила волчица, искусство выживать у нее в крови, просто девчонка этого пока не знает, но когда она попадет в опасное положение, это проявится. И, кроме того, ее с тобой послала Матерь-волчица, значит, она будет ее оберегать.

– Не уверен, я веду ее в другой мир, а там другой бог. Но ты права, это не только мое решение, но и решение богов.

– Спи, одинокий волк. – Бора открыла дверь его комнаты. – Нам всем бы хотелось, чтобы ты остался с нами, но мы понимаем, что у тебя свой путь.

Кир лег.

– Когда-нибудь, очень надеюсь на это, я вернусь сюда навсегда.

Бора наклонилась над ним и нежно поцеловала:

– Я постараюсь дожить до этого дня, любимый.

Волчица вышла, а Кир закрыл глаза, пытаясь увидеть то, что с ним произойдет завтра. Воин сумел увидеть совсем немного, только тропу, по которой он идет вместе с Дилой, потом переход, а потом сразу почувствовал надвигающуюся опасность.

Глава девятая

Кронов тяжело дышал, лицо раскраснелось от съедающего его изнутри жара, тело было покрыто бисеринками пота, а руки и ноги мелко дрожали. Криза сидела рядом и горестно вздыхала. Запекшиеся губы Кронова что-то шептали в бреду, а Криза не могла понять что. Слова были на чужом странном языке.

Мезон заглядывал в шатер через каждые полчаса, и Криза гневно прогоняла его. Женщина до сих пор считала, что в случившемся виноват он.

Криза же предупреждала друга, чтобы он охранял Кронова и не давал ему вмешиваться в схватку, но Мезон не обращал внимания на ее слова. И вот это случилось: Кронов, размахивая мечом и кинжалом, забыв о своей магии, бросился в самую гущу боя, спасая этого дурака Мезона. Теперь он умирает.

У Кронова была очень скверная рана – меч распорол ему живот, выпустив наружу внутренности. Мезон зарубил воина, посмевшего напасть на Кронова, но было уже поздно.

Криза знала, что с такими ранами долго не живут, она зашила рану, как могла, и ухаживала за раненым, но чувство безнадежности не покидало ее. Кронов должен был умереть, а с ним умрет их надежда увидеть когда-нибудь свой мир.

– Во всем виноват этот проклятый дурак! – вслух яростно произнесла она.

Кронов зашевелился, Криза склонилась над ним, пытаясь расслышать, что он шепчет. Глаза Кронова открылись, они были мутными и чужими, но на мгновение прояснились.

– Найди мой кинжал.– Голос его был слабым и дрожащим.

– Ты болен, ты тяжело ранен. Зачем тебе кинжал, ты не можешь воевать. Ты умираешь…

– Найди, нельзя мне здесь умирать,– снова прошептал он, и от этого усилия снова потерял сознание, и женщина опять слушала его горячечный бред на чужом языке. В шатер заглянул Мезон.

– Как он? – Воин осмелел оттого, что соратница не прогоняет его.

Криза вздохнула:

– Плохо, он умрет, ты и сам знаешь, что с такими ранами долго не живут, а Кронов уже продержался четыре дня. Все бредит, просит свой кинжал…

– Кинжал? – Мезон удивленно поднял брови. – Зачем ему кинжал, он что, собирается колдовать? Как он это будет делать, если даже глаза открыть не может?

– Глаза бы мои на тебя не смотрели. – Криза промокнула лоб Кронова. – Как ты мог ему позволить влезть в эту схватку? Он же тебя спасал, идиота. Он принял на себя удар, который предназначался тебе.

Мезон отвернул от нее голову, чтобы женщина не видела его слез.

– Я знаю, я не думал, что так получится…

– А когда ты думал? – оборвала Криза и склонилась над Кроновым. – Снова шепчет про кинжал…

– Я пойду, – кивнул Мезон. – Не могу смотреть, как он мучается.

– Иди, – грустно усмехнулась Криза. – И поищи его кинжал, раз он просит. Надеюсь, его еще не подобрали мародеры. Последняя просьба умирающего священна…

– Я найду, даже если для этого придется спалить несколько деревень. – Мезон встал. –Для меня нет никого дороже в этом мире, кроме Кронова да тебя.

Он вышел, и Криза услышала его громкий крик. Мезон собирал своих воинов, чтобы прочесать поле боя. Воительница не сомневалась, что если друг не найдет кинжал Кронова, то он действительно сожжет все деревни вокруг, жители которых уже третий день обирали трупы.

Утром, когда Кир дернул шнур гонга, Дила принесла большой кувшин с горячей водой. Она была угрюма и не поднимала на одинокого волка глаз. На девушке была походная одежда волков, на поясе висел кинжал, а за спиной лук и колчан со стрелами. Дила молча подождала, пока Кир умоется, потом спросила:

– Что еще из оружия я должна взять с собой, одинокий волк?

– Лук оставь здесь, там он тебе не пригодится.

– Я хорошо стреляю и с пятидесяти шагов попадаю в зайца.

– Там он тебе будет не нужен, – настойчиво повторил Кир. – Почти все наше оружие там бесполезно.

Дила удивленно подняла брови:

– И чем же там воюют?

Кир вытерся мягким льняным полотенцем и натянул комбинезон.

– Ты скоро сама все увидишь и узнаешь. – Он надел пояс с кинжалом. – Там тебе могут пригодиться только меч и нож, и то только в том случае, если повезет. Все остальное оружие будет обузой. После того как я позавтракаю, мы уйдем из города.

Дила неохотно склонилась в поклоне:

– Я буду ждать тебя на площади возле храма.

За завтраком Киру прислуживала Бора, она была молчалива и грустна.

– Я разговаривала с богиней сегодня ночью. Матерь-волчица беспокоится за тебя, она говорит, что в этот раз тебя будут подстерегать ужасные опасности. Потребуются все твои способности и весь твой ум, чтобы остаться в живых. Она сказала, что в этот раз тебе будет так трудно, как не было до этого никогда. У меня тревожно на душе, одинокий волк. Будь осторожным, будь хитрым и умным. Останься в живых, большего я не прошу. А за Дилу не беспокойся, она волчица. Если внучка погибнет, я буду знать, что в этом нет твоей вины.

Стая ожидала Кира на площади у храма. Гракс, уже оправившийся после вчерашнего, вышел из толпы и опустил голову.

– Одинокий волк, я был самонадеян, и ты наказал меня за это, но скажи, как ты это сделал? Я ничего не помню, запомнилось только, как я размахнулся, а потом боль во всем теле, ноги мои ослабли, потом я упал…