Власть несбывшегося - Макс Фрай

– После каждого точно не буду! – пообещал я. – Разве что изредка…

– Изредка можно, – великодушно согласился он.

Впрочем, ни единого повода для восторженно визга я так и не нашел: отчеты коменданта Нунды оказались не столь захватывающей литературой, как я это себе представлял. Так что я начал потихоньку клевать носом. В интерпретации сэраКапука Андагумы тридцать восемь побегов заключенных из каторжной тюрьмы выглядели банальнейшими фактами. Скучнее этого были только отчеты о смертях… Мелифаро был совершенно прав: отчеты коменданта Нунды производили впечатление совершенно достоверных. В какой-то момент меня даже одолели сомнения: а не зря ли мы вообще затеяли эту грешную инспекцию?

В общем, я так и не извлек никакой пользы из этого изобилия информации, скорее уж наоборот. Наверное, я просто устал. Можно было влить в себя очередную порцию бальзама Кахара, но мне не хотелось ставить столь жестокие эксперименты над своим организмом – и все это только для того, чтобы приехать в Нунду на несколько часов раньше.

Я все взвесил и решил, что вполне могу позволить себе роскошь немного поспать.

– Я собираюсь ненадолго покинуть этот чудесный Мир, – сообщил я Нумминориху.

– Ты хочешь уйти на Темную Сторону? – восхитился он. – Прямо сейчас? А зачем?

– Да ну тебя к Магистрам! Я просто собираюсь поменяться с тобой местами и посмотреть парочку снов, вот и все. А ты пока поработай возницей.

– С удовольствием. По крайней мере, это приятнее, чем читать вслух… Но я езжу гораздо медленнее, чем ты, – честно предупредил он.

– Все люди ездят гораздо медленнее, чем я. А ведь все так просто: в свое время сэр Шурф сказал мне, что любой амобилер способен ехать с той скоростью, о которой втайне мечтает возница. Я ему поверил, и результат налицо! А потом этот принцип проверила леди Меламори. Через несколько дней она носилась по Ехо так, что булыжники из-под колес летели. Но других таких безумцев больше не нашлось, к сожалению… А ведь ты не был с ней знаком, правда?

– Не был, – вздохнул Нумминорих. – И судя по всему, что мне довелось о ней услышать, я много потерял.

– Да, немало! – печально усмехнулся я.

Опасная волна неуместных сентиментальных воспоминаний собралась было накрыть меня с головой, но я вовремя увернулся: только воспоминаний мне сейчас не хватало!

Я перебрался на заднее сиденье, укутался в теплое одеяло, опустил руку на мохнатый загривок Друппи, закрыл глаза и сам не заметил, как задремал.

Когда я проснулся, уже сгущались сумерки. Впрочем, в конце зимы вечер наступает очень рано. Несколько секунд я ошалело хлопал глазами, пытаясь понять, что именно не так, а потом понял и восхищенно покачал головой: амобилер несся по узкой лесной дороге на такой хорошей скорости, словно за рычагом по-прежнему сидел я сам.

– У тебя получилось, парень! – заорал я. – Грешные Магистры, кто бы мог подумать! Тебе кто-нибудь говорил, что ты гений?

– Ты первый, – смущенно улыбнулся Нумминорих. – Зато ты делаешь это довольно часто. Но у меня не сразу получилось. Первые два часа мне что-то мешало разогнаться. Страшно было, что ли…

– Всего два часа? – рассмеялся я. – Ну ты даешь! Вот здорово! Наконец-то! Надеюсь, что нам достанутся соседние комнаты в Приюте Безумных, душа моя… Слушай, а ведь тебе это пригодится как никому: ты живешь очень далеко от Управления, а теперь будешь добираться домой всего за четверть часа!

– У меня правда получается? – уточнил Нумминорих. – Я все не мог понять: то ли я действительно еду так же быстро, как ты, то ли мне только кажется…

– Можешь себе представить, ты действительно едешь почти так же быстро, как я. Медленнее, чем я обычно ношусь по загородным дорогам, но через несколько дней ты меня еще перегонишь! – заверил его я.

Нумминорих восхищенно покачал головой. Уж кто-кто, а я мог его понять: я еще очень хорошо помнил свои первые головокружительные победы над средствами передвижения и собственный телячий восторг по этому поводу.

В результате поездка стала для меня в высшей степени приятным отдыхом: я мог со спокойной совестью валяться на заднем сиденье и методично извлекать странные произведения кулинарного искусства из Щели между Мирами. В последнее время мне все чаще приходится удивляться, разглядывая свой очередной трофей: время от времени мне удается нечаянно извлекать из небытия не только ностальгические сувениры с «исторической родины», но и какие-то совершенно невероятные вещи, чье происхождение представляется мне полной загадкой. Иногда они оказываются вполне съедобными, но иногда их даже нюхать не следует!

На закате я все-таки взял рычаг в свои руки: понял, что смертельно устал отдыхать. А еще через два часа нам открылась удивительная панорама.

Пустынное побережье Гугландского Залива показалось бы мне невероятным зрелищем даже во сне. А уж наяву я и вовсе поверить не мог в существование такой неземной красоты. Песчаные дюны мерцали в темноте призрачным голубым светом; в безлунную ночь это выглядело особенно эффектно. Ни деревьев, ни тем более каких-нибудь строений тут не было – только плавные очертания низких холмов да прихотливые письмена ветра, исчертившего сыпучую, податливую твердь волнистыми линиями и концентрическими кругами. Вдалеке шумно дышала бархатная, густая чернота воды. То есть разумом я понимал, что это именно вода, но мои сердца панически колотились о ребра, словно бы вознамерившись выломать хрупкую эту ограду и убежать прочь. Им сдуру показалось, что мы нечаянно забрели туда, где кончается этот прекрасный Мир и, увы, больше ничего не начинается…

Даже Друппи окончательно притих и безуспешно попытался целиком спрятаться под задним сиденьем.

– Я много слышал о светящихся песках Гугландского Залива, и все равно… Знаешь, Макс, у меня такое ощущение, что ты завез меня в какой-нибудь другой Мир, – вздохнул Нумминорих.

– У меня самого такое ощущение, – признался я. – Тем не менее сверимся с картой… Нет, кажется, это все-таки просто побережье Гугландского Залива!

– Хотелось бы, чтобы твой голос звучал более уверенно, – мой спутник зябко ежился, озираясь по сторонам. – Ну да ладно. Будем считать, что это действительно побережье Гугландского Залива и ничего больше…

Примерно через час мы кое-как привыкли к новому облику реальности. Немного успокоившись, Нумминорих завернулся в одеяло и уснул так крепко, словно его выключили из розетки. Ничего удивительного, у парня выдался тот еще денек. Одно только укрощение амобилера чего стоило!

Он спал, а я знай себе ехал вперед. Лучшего способа с пользой провести время, чем ночные гонки с препятствиями, мне, пожалуй, не выдумать.