Одержимые - Таня Хайтман

Не все пули, одна за другой выпущенные Макавити, попали в тело Адама. Но достаточно их угодило в голову и в грудь, чтобы он рухнул без сознания.

Леа все еще вздрагивала при мысли о пережитом.

Едва отгремели выстрелы, Леа перетащила верхнюю часть туловища Адама к себе на колени и попыталась понять, насколько все серьезно. Но рана на виске очень быстро окрасила все липким красным цветом, и при виде такого количества крови ей стало плохо. Ее затошнило, она перевела взгляд на стену и принялась считать собственные вдохи и выдохи, и считала до тех пор, пока Адам наконец не пошевелился.

Нужно было убираться. Рано или поздно кто-то появится здесь, чтобы выяснить причину шума. Не задумываясь, Леа склонилась над лицом Адама и плотно прижала его губы к ране на шее, оставленной Макавити. "Рана еще не затянулась, кровь текла - так зачем ей просто так пачкать одежду?" - пыталась успокоить она сама себя.

Она почувствовала, как Адам слабо начал пить, в том же ритме, в котором стучало ее сердце - казалось, прямо в горле. С каждым глотком по ее телу прокатывалось эхо. Ей казалось, что в ее венах шепчутся голоса, призывая кого-то по имени. Сердце удвоило усилие, обеспечив приток свежей крови к ране: желанный дар.

Леа расслабилась. Как приятно было чувствовать губы Адама у себя на артерии... Но когда она уже собиралась провалиться в манящую бархатную тьму, Адам откинул голову назад. На мгновение застыл с закрытыми глазами, словно никак не мог пробудиться ото сна. Затем с трудом встал на четвереньки, изо всех сил стараясь избегать лихорадочного взгляда Леа.

Они молча тронулись в путь по пустым коридорам, и Леа со своим вывихнутым плечом была слабой опорой Адаму, наполовину ползущему на четвереньках, наполовину - по-пластунски.

На полпути они остановились, потому что катетер в локтевом сгибе Леа превратился в жгучий шип. Она никак не могла вытащить его. От одного только взгляда на катетер, торчащий в покрасневшей руке, ей становилось дурно. Адам недовольно посмотрел на нее, словно сердился, что она тратит драгоценное время на такие мелочи. Но в конце концов протянул к ней дрожащую руку. Пальцы и ладонь были полностью перепачканы хлещущей кровью. И прежде чем Леа успела собраться с мыслями, он сам вынул катетер.

Каким-то образом им удалось добраться до лифта. Несмотря на слабое освещение в этом заброшенном подземном гараже, от взгляда Леа не укрылись два обмякших тела неподалеку. Должно быть, это были оба стражника Пи. Она ненадолго задумалась о том, познакомились ли эти ребята с Адамом или же мстительный шеф сам отправил их в отставку.

Приложив немало усилий, ей наконец удалось усадить Адама на переднее сиденье его автомобиля. Но вывести английскую машину со стоянки у нее никак не получалось. С застывшим лицом она вновь занялась зажиганием, крепко сжала зубы, пытаясь дозировать подачу газа таким образом, чтобы мотор не заглох снова. Почему это парням так невероятно важно, чтобы в брюхе такой аристократической машинки крылось столько лошадиных сил, что эта малышка не желает подчиняться простым смертным?

У Леа оставалась всего одна попытка - потом автомобиль неминуемо врежется носом в стену. Если бы она поддалась отчаянию, то с удовольствием пустила бы все на самотек. Так и надо будет этому строптивому автомобилю - пусть заработает парочку шрамов. Впрочем, мало толку от езды на побитом роскошном автомобиле, когда рядом с тобой сидит окровавленная жертва перестрелки.

Миллиметр за миллиметром Леа поднимала ногу, пока наконец не ощутила сопротивление и смогла осторожно нажать на газ. На этот раз послышалось сытое урчание, и автомобиль скользнул назад.

Машина двинулась к выходу, причем Леа с трудом удавалось ее вести. Перед платформой, ведущей к выезду, мотор заглох еще трижды, и каждый раз Адам принимался тихо чертыхаться, потому что ему никак не удавалось удержать голову ровно, чтобы она то и дело не клонилась на грудь. Леа тоже внутренне принималась стонать, и трижды перекрестилась, когда подземный гараж, а с ним и институт, наконец остались позади.

- Как ты себя чувствуешь? - спросила Леа, когда красный свет светофора заставил их остановиться. Стояло раннее утро, перекресток в это время был безлюден и в неярком сумеречном свете казался призрачным.

Вместо ответа Адам проворчал что-то успокаивающее и провел языком по пересохшим губам. Она невольно вспомнила о том, что менее часа назад эти губы пили ее кровь. Она вздрогнула от ужаса, вместе с тем ощущая странный прилив гордости.

Когда светофор переключился на зеленый, Леа удалось заставить автомобиль зарычать и неровно сдвинуться с места.

- На верхних передачах мне немного трудно, - принялась оправдываться девушка, глядя прямо перед собой на дорогу. Тем не менее она догадалась, что Адам измученно скривился. - Старая развалюха, - в отчаянии прошептала она. - Никакого комфорта во время езды, сплошной выпендреж.

Краем глаза она увидела, что рука Адама пытается включить CD-проигрыватель. В следующий миг из колонок послышалась музыка, и Адам тут же сделал ее громче. Леа не была уверена, зачем он это сделал - для того чтобы заглушить ее возмущения или же жалобный рев мотора. Но музыка уже заняла ее мысли, постепенно стирая тираду ругани, готовую сорваться у нее с языка. Она сама не заметила, как ритм и мелодия увлекли ее за собой. Определить жанр ей никак не удавалось. Слишком драйвово для попсы, слишком элегантно для рока. Песня тронула ее, рассказала свою историю. Она перестала размышлять над ней и принялась просто слушать.

Когда Леа наконец сделала глубокий выдох, то испугалась: грудь опалила жаркая боль. Она и не заметила, как сильно судорога свела все мышцы ее тела. Теперь же, когда она начала расслабляться, мышцы принялись протестовать, а боль постепенно стала превращаться в теплую пульсацию. Она забралась немного глубже в комфортабельное кресло и принялась беззвучно подпевать словам песни, и когда ее губы вымолвили "тени не отбрасывают теней", ее лицо даже озарилось улыбкой.

Им удалось уйти.

Вопреки ожиданиям.

Вместе.

Леа припарковала автомобиль наполовину на посыпанной щебнем дорожке, наполовину - на заросшем газоне. Вынула ключ, еще раз откинулась на спинку мягкого сиденья и закрыла глаза. Рядом слышалось ровное дыхание Адама. Он откинул спинку своего сиденья до упора и теперь, скрючившись, спал, укрывшись одеялом. Всего пару часов назад он категорически отказывался прилечь на заднее сиденье, чтобы немного отдохнуть. Вероятно, он - несмотря на свое не внушавшее особых надежд состояние - всерьез надеялся все-таки вырвать руль из рук Леа. Ее водительские навыки тем временем становились все лучше и лучше. А он, даже не похвалив ее элегантный стиль вождения, ускользнул в царство снов.