Антиметро - Андрей Бондаренко

— Очень похоже, что нам навстречу едет какое-то транспортное средство, — предположила Татьяна. — Возможно, мотодрезина. Вон, кстати, технологическая боковушка. Спрячемся?

— В обязательном порядке. Ходу, соратники! Кстати, а почему мы не пользуемся дрезинами, а ходим по туннелям сугубо пешком, как необразованные дурики? Для тренировки икроножных мышц?

— Руки, просто-напросто, ещё не дошли, — на ходу пояснил Никоненко. — В технологических тупичках стоят две мотодрезины. Только они — ещё с мирных времён — законсервированы. То есть, надо моторы заново настраивать, карбюраторы продувать, масло заливать, ну, и прочее…. На это требуется куча времени. А где его взять — в этой беспрерывной суматохе? Ладно — по возвращению — я лично озабочусь данным вопросом…. Хотя, какой в этом смысл? Обе дрезины расположены за платформой — со стороны "Выборгской". А туда, судя по последним событиям, нам путь заказан. Разве что, наведаться с лихим воинским рейдом? А к "Площади Мужества" нам не проехать из-за стоящих на "Лесной" электричек…

Мотодрезина с включённым мощным фонарём проехала мимо "боковушки" и тут же остановилась.

— Ничего не понимаю! — пожаловался недовольный скрипучий голос. — Куда же они подевались?

— Кто — они? — спросил второй человек.

— А, хрен его знает! Может, голые бабушки, может, кто-то другой….Но, ведь, кто-то оборвал сигнальную проволоку, а?

— Мы здесь, в боковом коридоре! — громко объявил Артём. — Только, прошу, не надо сразу же швыряться гранатами!

— Почему это — не надо? — въедливо поинтересовался скрипучий голос. — У вас, что же, имеется депутатская неприкосновенность? Или же — дипломатическая?

— Мы, собственно, свои, "грушные"….

— Свои по бункерам сидят, а не шляются по подземным туннелям…. Кто такие? Доложите по установленной форме!

— Майор Белов! Помощник военного коменданта станции "Лесная"! Направляюсь на станцию "Площадь Мужества"…

— Наглые и беспардонные враки! — невежливо перебил скрипучий голос. — В спецкоманде "Лесной" не числится майоров Беловых. А у подполковника Мельникова не было никаких заместителей. Капитана Горнова не успели — до известных событий — утвердить в этой должности.

— Я — капитан Алексей Никоненко! — подключился Лёха.

— Снова врёте! Алексей Никоненко — по моим сведениям — является старшим лейтенантом. Извините, но придётся, всё же, вас уничтожить. Я мыслю, что с помощью мощного огнемёта. Гранаты — в данном случае — не подходят. Ничего личного, лишь строгие инструкции…

— Здравствуйте, милый Николай Николаевич! — звонко и радостно прокричала Таня. — А вы совсем не изменились! Всё такой же ворчун и зануда…

— Кто это говорит? — насторожился скрипучий голос.

— Татьяна Сергеевна Белова.

— Извините, но не имею чести быть знакомым…

— Я Белова — по мужу. А девичья фамилия у меня — Громова…. Мы с вами прошлой весной встречались на даче у моего дяди, генерал-лейтенанта Громова Виталия Павловича. Я вас тогда пять раз подряд обыграла в настольный теннис. А потом рассердилась и накричала — потому, что вы, по моему мнению, пошло поддавались…. Помните?

— Танечка? Какими судьбами?

— Так мы можем безбоязненно выходить? Я уже и шлем-маску сняла — для однозначного опознания своей личности…

— Конечно, конечно! Капитан Орлов, направь фонарь на боковушку! О, вам очень идёт наше обмундирование! Виталий Павлович может гордиться такой симпатичной племянницей!

— Спасибо! Вы тоже смотритесь очень, м-м-м, импозантно…

Музыка был облачён в чёрную форму морской пехоты, верхние пуговицы бушлата были легкомысленно расстегнуты, выставляя на всеобщее обозрение классический полосатый тельник, а на голове бравого вояки красовался старенький чёрный берет, лихо заломленный набок.

— Вот, решил вспомнить молодость, — засмущался подполковник. — Понимаю, что это грубейшее нарушение Устава…. Танечка, вы только, пожалуйста, не рассказывайте Виталию Павловичу про данный эпизод! С кем не бывает…. Вы здесь, э-э-э…

— Угадали, Николай Николаевич, — Татьяна многозначительно и загадочно прищурилась. — Секретное задание. Но, сами понимаете, не могу разглашать деталей…

— Понимаю, Татьяна Сергеевна, всё понимаю! А на нашу "Площадь Мужества" вы направляетесь, так сказать, с плановой инспекцией? С негласной и неформальной, так сказать?

— Можно и так интерпретировать…. Предлагаю поговорить об этом — более подробно — уже на станции. Здесь, извините, как-то неуютно. И этот яркий свет в глаза…

— Конечно, конечно! Орлов, заводи мотор! Забирайтесь, товарищи на дрезину. Вот, здесь имеется специальная лесенка.

— Николай Николаевич, давно ли вы натянули сигнальную проволоку? — поинтересовался Артём, осторожно присаживаясь на скамейку, вытянувшуюся вдоль дрезины. — И с какой, собственно, целью?

— Вчера натянули, — с явной неохотой ответил Музыка. — После того, как к нам на станцию заявилась целая толпа сумасшедших голых старушенций. Ужасные создания, доложу я вам. Ужасные! Беспокойные, голодные, вшивые, грязные, на людей бросались, даже, пытались покусать. Вот, я и решил пресекать — все дальнейшие теоретически-возможные неприятности и казусы — ещё на подходе к станции…

Громко затарахтел мотор, и разговор пришлось временно прервать.

Дрезина остановилась у края платформы, скупо освещённой аварийными красными лампами, капитан Орлов заглушил двигатель.

— Заступайте на патрулирование! — строго велел подполковник двум "серо-чёрным" бойцам, застывшим по стойке "смирно" рядом с дрезиной. — Бдить и старательно наблюдать! В случае чего — немедленно докладывать! Заново настроить сигнальную проволоку! Выполнять!

— А почему нигде не видно палаток? — оглядываясь по сторонам, спросил Артём. — У вас, что же, нет штатских "пассажиров"?

— Есть полтора десятка, — всё также неохотно ответил Музыка, медленно цедя слова и не глядя в сторону Артёма. — Они ждали последнюю электричку, идущую до станции "Девяткино"…. Татьяна Сергеевна, дайте руку! Я помогу вам спуститься на перрон.

— Спасибо, Николай Николаевич! — вежливо поблагодарила Таня, а оказавшись на платформе, уточнила: — Так, где же расположились "пассажиры"? Насколько я знаю, инструкции запрещают штатским лицам, не связанных соответствующими контрактными обязательствами с ГРУ, долго находиться, а, тем более, ночевать в секретном бункере.

— Не беспокойтесь, дорогая Татьяна Сергеевна! Ни один из пунктов инструкций не нарушен! Ни один! — горячо заверил Музыка. — А "пассажиры…. Они были размещены в другом помещении.