Комбинация - Михаил Алексеевич Ланцов

На все, которые могли дать ход и не развалиться при этом от гнили.

Откровенно дрянные экипажи получались, если судить с точки зрения моряка. Но они были полными и в близи берега да на галерах иные и не требовались. Тем более сейчас, когда неприятель полностью деморализован.

Экипажи шести линейных кораблей были обучены лучше. Намного лучше, чем эти, по сути, банды. Крюйс старался. Водил корабли из Азова в Керчь и обратно, да выходя в Черное море на маневры. Прикрывая парочку набегов на побережье Крыма. После которых сговорчивость крымских татар достигла чрезвычайного уровня.

Да — не опытные моряки. Не голландцы или англичане. Но корабли с ними шли вполне себе сносно. И их было не стыдно морским державам показать. Здесь же, на 58-пушечном линейном корабле Гото Предестинация, держал свой адмиральский флаг и сам Корнелиус Крюйс. Идя головным мателотом в колонне.

Русский флот заметили не сразу.

Только когда корабли стали огибать по дуге дымящиеся остовы.

Зашевелились.

Задергались.

Но ветер был слабый. И…

Османский адмирал приказал спустить флаг.

В его понимании это выглядело очень разумным шагом. Во всяком случае, даже оторвавшись и уйдя от русских кораблей, что было вполне реальным, он вряд ли рассчитывать на успех. После такого побоища султан, в самом лучшем случае снял бы ему голову. А так — почетный плен. Сколько-то лет переждал… Присмотрелся к ситуации… Подумал… В конце концов из плена совсем не обязательно возвращаться домой.

Капитаны и экипажи в целом его поддержали. Слишком уж были они деморализованы и подавлены пожаром. А тех немногих, кто рвались драться, бесхитростно выкинули за борт.

Бывает.

Тяжелое утро.

Не все его пережили. Кто-то раньше, кто-то позже…

* * *

— Минхерц! — ворвавшись в спальню к Петру воскликнул Меншиков. — Война Минхерц!

— Где война?! С кем?! — протирая глаза, проворчал царь спросонья.

— Англия и Голландия объявила войну Франции и вторглись в испанскую Фландрию.

— А Карл? Что Карл? Шведы уже решились?

— Говорят, что он уже в Померании. Перебрался туда с армией сразу, как Людовик XIV провозгласил Якова II королем Англии.

— Он уже заявил, на чьей стороне?

— Пока не известно, но больше медлить он не стал бы…

Глава 5

1701 год, апрель, 28. Москва — Керченский пролив

Петр Алексеевич шел с совершенно невозмутимым лицом следом за сыном. Тот обещал сюрприз, но не говорил какой.

Впрочем, от Воробьева дворца было недалеко.

Здесь царевич уже соорудил целый комплекс сараев для разных нужд. Прямо поблизости. Деревянные. Группами. И они как раз шли к одной из таких групп из нескольких поставленных в стык сараев. Из самого массивного в этой группе торчала довольно высокая дымящая труба.

— Что сие? — поинтересовался царь, когда он вошли в помещение.

— Помнишь, ты просил меня придумать, как ускорить, упростить и удешевить производство пушек?

— Как не помнить? — оживился царь.

— Смотри — вот это — печь для плавки бронзы. Пока такая. Видишь — она как купол. В верхней части которой стоит тигель. Под притертой крышкой. Чтобы продукты горения уходили по трубе, а не тут прорывались.

— Странная печь.

— Зато греет хорошо. И быстрее обычного плавит бронзу. В таких сталь варят.

Петр покивал.

Вспомнил. Видел такие.

— Вот это, — продолжил рассказывать сын, — тепловой коммутатор. Эти рычаги позволяют перенаправлять дым и раскаленный воздух либо сразу в трубу, либо через первичный подогреватель, либо через вторичный. Труба высокая, хорошо тянет. Да ты и сам видел. А вот это помогает сильно с тягой. Вот тут, — указал он рукой на странный модуль, — генератор пара. При запуске печи и ее первоначальном прогреве стоящие там чугунные ребра нагреваются. Да и под ними тоже топка есть небольшая. Чтобы увеличить тягу и интенсивность сгорания топлива можно открыть эти вентили. На раскаленный чугун начнет капать вода. Сразу же испаряясь и улетая в трубу. Что создает в печи зону пониженного давления, и она сам втягивает воздух. Главное — чугун не залить. Не бог весь какую тягу они дают, но позволяют избавиться от мехов.

Царь покачал головой.

Не то удивленное, не то пораженное, не то принимая слова сына на веру.

Царевич хмыкнул. Взял листок бумаги и поднес к воздухозаборнику печи. Листок немного отклонялся, обозначая движение воздуха.

Кивнул рабочему.

Тот открыл вентиль.

И листок спустя несколько секунд стало сильнее отклонять к печи. Заметно сильнее.

— А это ты откуда узнал?

— Случайно догадался. Помнишь, походная ведь печь работает на восходящих потоках горячего воздуха. Пар — это того горячий воздух. И тоже дает восходящий поток. Если тяга в печи уже установилась, то он пойдет по этому пути. Провел опыты. У нас все получилось. Только чугун заливали. Чтобы все устойчиво работало нам пришлось поставить под генератором пара отдельную топку. Иначе чугун слишком быстро остывал. Я мыслю — воздух входящий надобно нагревать, чтобы тот не остужал жар внутри слишком сильно. Для этого планирую поставить вокруг печи спиральный короб до воздухозаборника. Чтобы воздуха там от печи подогревался, втягиваясь. Но это потом. Когда начну опыты с литьем чугуна ставить.

— А это что?

— Это первичный подогреватель для литейной формы. В холодную форму если лить дурно выходит. Металл слишком быстро остывает, оттого нормально форму не заполняет. Посему его бы подогреть. Да и потом, остужать медленно, слегка подогревая. Для чего служит вот это — вторичный подогреватель.

— Так никто не делает. А я видел литейное дело и в Голландии, и в Англии.

— Бывает, — пожал плечами царевич. — Ты просил меня придумать как лить быстро, дешево и хорошо пушки. Я придумал. Довольно резонно ожидать, что мне пришлось сделать так, как никто не делает. Иначе и результат получился бы как у всех.

— Хм… резонно, — кивнул царь. — А это что? — указал он на балку под потолком.

— Это мостовый кран. Грубо говоря — это балка, по которой тележка ездит. Передвигается она вон той лебедкой. На самой тележки еще лебедка. Чтобы поднимать и опускать грузы. Не вручную же тигель таскать, формы и прочее?

— А там что за трубки такие?

— Это для стержня под канал ствола. Смотри, видишь какой? — сказал царевич, подходя к одному. — Чугунная слепая трубка, в которую вставлена еще одна, но уже сквозная. В эту, что в центре, льет немного воды. Она попадает внутрь и выходит в виде пара по зазору между трубками.

— Для чего сие?

— Помнишь я тебе рассказывал, что главная беда при литье пушек, что остывают они снаружи?