Нас немного - Дэвид Вебер

Марино, - и, ладно, может обращаться с мечом - что, черт возьми, довольно архаичное оружие - еще не значит, что он подходит на роль императора. И это то, о чем мы говорим. Мы говорим о том, чтобы быть преторианской гвардией, как раз тем, кем мы не должны быть. Выбирать императора - не наша работа. И если бы у меня действительно был выбор, Роджер бы им не стал.

- Ты предпочитаешь Эйдулу? - сердито потребовал Катроне.

- Нет, - с несчастным видом признался Марино.

- Дело в том, что он не совершал этого поступка. Мы уже знали это, - сказал Катроне. - И он законный наследник, а не этот ребенок, которого они готовят на скорую руку. И если кто-нибудь не будет действовать, Александра будет так же мертва, как Джон и Алекс. - На мгновение его лицо исказилось, а затем он покачал головой, рыча. - Ты собираешься допустить, чтобы Эйдуле это сошло с рук?

- Ты впечатлен, - сказал Розенберг. - Я могу это сказать.

- Да, я впечатлен, - ответил Катроне. - Я не знал, что это будет он, просто что-то было подозрительно. И я не был впечатлен, когда встретил его. Но... у него есть эта штука Макклинтока, ты знаешь? Он не показывал этого раньше...

- Вряд ли, - ворчливо пробормотал Марино.

- ...но теперь он чертовски уверен в себе, - закончил Катроне.

- Хочет ли он занять трон? - спросила Джослин Рау. Она была бывшим старшим сержантом "рейдеров", элитных имперских коммандос, которые вступали в стычки с корпусом миротворцев святош вдоль границ.

- Мы не вдавались в это, Джо, - признался Катроне. - Я отложил это. Я не собирался давать ему добро без консультации с вами. Но он был больше сосредоточен на том, чтобы обезопасить императрицу. Возможно, это была уловка на переговорах - он должен знать, в чем заключаются наши интересы и лояльность, - но это то, о чем мы говорили. Однако очевидно, что если мы обеспечим ей трон, он станет наследником.

- И, судя по нашим отчетам, он станет императором почти немедленно, - мрачно заметил Розенберг.

- Может быть, - сказал Катроне. - Я не поверю в это, пока не увижу Александру. Она сильная - я не могу поверить, что она не справится с этим.

- Я хочу, чтобы она была в безопасности, - внезапно сказал Тутейн твердым голосом. - И я хочу голову этого ублюдка Эйдулы за то, что он сделал с Джоном и детьми. Проклятые дети... - Его лицо исказилось, и он яростно замотал головой. - Я хочу, чтобы этот ублюдок был мертв. Я хочу прикончить его ножом. Медленно.

- Не больше, чем я хочу Нью-Мадрида, - отметил Катроне. - Я собираюсь заполучить этого ублюдка, даже если это последнее, что я сделаю. Но Роджер может дать нам больше, чем просто месть - он может вернуть нам империю. И это важно.

Розенберг оглядел группу старших сержантов, прикидывая в уме численность персонала, основываясь на языке тела. Это не заняло много времени.

- Катроне, Марино и... Рау, - сказал он. - Договоритесь о встрече. Скажите ему, что мы поддержим его, если у него есть реальный план. И выясните, что это такое.

- Это не будет включать в себя то, что мы знаем, - сказал Катроне. - Это даже не будет включать протоколы Миранды.

- Как мы с ним встретимся? - спросил Марино.

- Избавиться от наших хвостов будет сложнее, чем найти его. - Катроне пожал плечами. - Я знаю, что за мной следят. Но найти его будет нетрудно; есть всего пара мест, где он может быть.

- Встретьтесь с ним снова. Получите представление о нем, - сказал Розенберг. - Если вы все согласны, мы инициируем протоколы Миранды и соберем кланы.

* * *

- Хонал, - Роджер натянуто улыбнулся, усилием воли сдерживая рвоту, - в полете на легком флайере идея в том, чтобы выжить.

Изящный аэрокар "Мэйнли фэнтом", с острыми, как бритва, крыльями, был единственной спортивной моделью, достаточно большой, чтобы в нее мог втиснуться мардуканец. Кроме того, это был самый быстрый и, как сообщается, самый маневренный легкий флайер на рынке.

В данный момент Хонал доказывал, что оба эти утверждения были оправданы, петляя по Западному хребту и выходя из него на опасно высоких скоростях. Его нижние, менее ловкие руки лежали на рычагах управления, а верхние были небрежно скрещены на груди. Было несколько хитрых воздушных течений, и Роджер закрыл глаза, когда одно из них поймало флайер и направило его вниз, к выступающему куску скалы. Флаер накренился, опустив пассажирскую сторону, и Роджер приоткрыл глаза, чтобы увидеть камни горного склона, мелькающие менее чем в метре от кончика крыла аэрокара.

Машина внезапно развернулась в другую сторону, снова накренилась и встала на хвост. Роджер напряг живот, чувствуя, что начинает седеть, когда Хонал издал рев.

- Мне нравится эта штука! - крикнул мардуканец, переворачивая машину на спину. - Посмотри, на что она способна!

- Хонал, - Роджер потряс головой, чтобы прояснить ее, - если я умру, этот план полетит к чертям. Не могли бы мы приземлиться, пожалуйста?

- О, конечно. Но ты хотел убедиться, насколько мы знаем, что делаем, верно?

- Вы успешно продемонстрировали, что можете управлять аэрокаром, - осторожно сказал Роджер. - Весьма успешно. Благодарю вас. Вопрос о том, можете ли вы управлять "стингшипом" или нет, все еще остается открытым; это не одно и то же.

- Мы работали с симуляторами. - Хонал пожал всеми четырьмя плечами. - Они быстрее, чем это, но немного менее маневренные. Мы можем летать на "стингшипах", Роджер.

- Нацеливание - это...

- Система наведения в основном автоматическая. - Хонал обогнул еще одну гору, на этот раз медленнее и дальше от скал, и посадил машину рядом с более плебейским транспортным средством, на котором Роджер доставил их на место происшествия. - Это вопрос выбора целей. Пилоты-люди используют в основном свои импланты, а ручное управление в основном для подстраховки, но очевидно, что мы не можем этого сделать. С другой стороны - прошу прощения за выражение - у людей только одна пара рук. Мы тренируемся управлять полетом нижними руками... и контролировать прицеливание верхними. Я "сражался" в сети с несколькими людьми, в том числе с несколькими пилотами военных боевых кораблей. Они хороши, я