Миры Пола Андерсона. Т. 11. Торгово-техническая лига - Пол Андерсон

— Так это на самом деле вы, — проговорила она.

— Пожалуйста, садитесь, — выдавил из себя Фолкейн.

Она осталась стоять. Ее лицо казалось высеченным из камня, голос звучал бесстрастно.

— Эти идиоты поверили тому, что вы им наговорили, — будто вы просто случайно пролетавший мимо торговец, который увидел слишком многое. Они даже не допросили вас как следует и не уведомили командование флота. Я узнала о вас только вчера, когда, прибыв домой в отпуск, разговорилась с Землевладельцем фон Лихтенбергом. По его описанию… — ее голос затих.

Фолкейн взял себя в руки.

— Военная хитрость, моя милая, — сказал он мягко. — Ведь не мы начали войну.

— Что вы сделали?

Фолкейн велел своему сердцу биться помедленнее, вынул трубку, медленно набил ее и разжег.

— Вы могли бы накачать меня «наркотиком правды», так почему бы и не рассказать вам все? — улыбнулся он. — После нашей беседы я заподозрил правду и отправился удостовериться.

— А это маленькое забавное существо, которое отправилось с Ванессы примерно тогда же, что и вы… ему известно?

Фолкейн кивнул:

— Он уже давно сообщил обо всем Лиге. Если наше начальство хоть наполовину так проницательно, как я думаю, мощный военный Флот, с которым вам не справиться, уже приближается.

Она стиснула руки. Ее глаза наполнились слезами.

— Что же теперь?

— Они направятся прямо сюда; думаю, Флот Лиги может появиться здесь в любой момент. У вас в окрестностях Беты нет кораблей, кроме нескольких сторожевиков; основные ваши силы рассредоточены в дюжине звездных систем, не правда ли? Лига обычно избегает бомбить планеты, но в данном случае… — Ютта горестно вскрикнула. Фолкейн быстро подошел к девушке и взял обе ее руки в свои. — Нет, нет. Realpolitik[27], не забывайте. Цель войны — не уничтожить врага, а навязать ему свою волю. Зачем нам убивать людей, с которыми мы могли бы торговать? Мы просто возьмем систему Беты в заложники и договоримся о цене за ее освобождение.

Фолкейн продолжал:

— Не я принимаю политические решения, но могу предсказать, что случится. Лига потребует, чтобы вы разоружились до нормального уровня, нужного для обороны. И, естественно, мы захотим сохранить свои торговые концессии. Но и только. Теперь, когда у части краоков есть гиперпространственные корабли, они могут осуществить свою мечту и объединиться, при условии, что они сделают это мирным путем. Мы рассчитывали продавать им пассажирские и грузовые корабли и получать хороший доход, но ради этой цели не стоит воевать: ведь у вас достаточно сил, чтобы доставить Лиге большие неприятности. Ньюхейм сможет установить у себя любое общественное устройство по своему выбору. Почему бы и нет? Если вы сохраните свою автаркию, вы лишите себя столь многого, что не больше чем через десяток лет ваш собственный народ вышвырнет Землевладельцев и позовет нас.

Фолкейн взял Ютту за подбородок.

— Я понимаю, — сказал он мягко, — больно, когда умирает мечта. Но зачем вам всю жизнь нести на себе груз обид вашего отца?

Ютта расплакалась. Фолкейн утешал ее, как мог, и огонек надежды разгорался в нем все ярче и ярче.

Не то чтобы он собирался жениться. Господи! В его-то возрасте! Однако…

Через некоторое время они оказались на балконе. Наступила ночь, красные и зеленые полотнища полярною сияния трепетали в небе, заслоняя звезды, склон горы обрывался к равнине, покрытой лесом, сладкий аромат растений волнами поднимался к замку. В руках стоявших рядом Ютты и Дэвида были винные бокалы.

— Вы можете сообщить, кто я на самом деле. Мне, конечно, придется несладко, может быть, меня даже расстреляют. — С побледневшего лица девушки исчезло выражение счастья, она судорожно вздохнула. — Это ваш долг, согласно военным законам, — продолжал он. — Впрочем, это ничего не изменит, слишком поздно. Но Лига защищает своих людей, и моя жизнь может дорого обойтись Ньюхейму.

— Разве у меня есть выбор? — прошептала она.

Фолкейн улыбнулся той самой дерзкой улыбкой, в которой он так старательно тренировался.

— Конечно, есть. Нужно только держать ваш прелестный ротик на замке и сообщить, что вы ошиблись и Себастьян Тумс не имеет ничего общего с этим типом Фолкейном. Ну а когда будет заключен мир… Вы же ведь занимаете на своей планете достаточно высокое положение. Вы многое сможете сделать, чтобы помочь своему народу приспособиться к новым условиям.

— Сделаться торговцами? — ответила она с намеком на прежнее высокомерие.

— Я уже говорил вам однажды, — сказал Дэвид, — что это не такое уж неблагородное занятие. Да, мы стремимся к доходам. Но ведь и рыцарь должен есть, и наш хлеб не достается нам ценой страданий рабов, или серфов, или чьих-то еще. Посмотрите на всполохи полярного сияния: они прекрасны, спору нет, но как насчет звезд, которые за ними?

Ютта стиснула его руку. Фолкейн прошептал на своей лучшей латыни:

— «И твой корабль, купец, скользит по морю за светом утренней зари», — и, когда девушка обратила к нему вопросительный взгляд, тихо добавил:

«Их мачты в золоте рассвета, хоть паруса изодраны штормами,

И вслед за ветром обошли весь мир их корабли, чтобы домой вернуться

Нагруженными золотом, шелками, рассказами и сказками.

Цена их будет высока, конечно, но это значит лишь, что веемы —

Люди!»

— Ох-х… — услышал он тихий вздох Ютты.

Подумать только, а он еще ругал своих учителей, когда там, дома, на Гермесе, они заставляли его читать Флекера и Сандерса в оригинале…

— Я никому не скажу, — прошептала девушка. И еще: — Можно мне немножко здесь побыть?

Фолкейн искренне пожалел, когда всего через неделю ему на выручку прибыл Флот Лиги.

ИСАВ

Перевод с английского

М. Пчелинцева

Получив от охранной системы разрешение, такси опустилось на крышу Крылатого Креста. Эмиль Долмеди расплатился и посмотрел вслед улетающей машине; неожиданно ему захотелось, чтобы хоть кто-нибудь оказался рядом. Окутанный теплыми, густо-синими летними сумерками сад благоухал, звуками далекого морского прибоя доносились приглушенные высотой городские шумы, опутанные паутиной переходов небоскребы Чикаго казались волшебным лесом, в зарослях которого обманными эльфийскими огоньками пробирались аэрокары, а далеко внизу, насколько хватал глаз, рассыпалась фантастически многоцветная Галактика вечерних огней. Но вот громоздившийся впереди пентхаус казался сейчас Эмилю холмом, в котором соорудил себе берлогу матерый медведь.