Графиня Монте-Кристо - Александр Дюма

Встав с кресла, графиня де Пьюзо взяла со стола смятое письмо, которое только что читала.

— Да, именно оттуда ко мне придет спасение, если не полное забвение всех страданий, — воскликнула она, — только автор этого письма сможет помочь нам, только эта святая утешительница графиня Монте-Кристо!

Как только Ортанс произнесла это таинственное заклинание и подняла голову, то сразу же увидела перед собою графиню Монте-Кристо.

За полуотворенной дверью виднелась фигура госпожи Потель.

— К сожалению, вчера я не смогла навестить вас, — произнесла графиня Монте-Кристо, — мне помешало сделать это исполнение священного долга, которого я придерживаюсь в течение многих лет. Но сейчас я свободна и потому я здесь. Что вы собираетесь делать?

— Я хочу полностью доверить вам свою судьбу, — ответила графиня де Пьюзо, — вы знаете все о моей ошибке и вы единственная, кто дарит мне утешение и поддержку, поэтому я приму любой ваш совет.

— Хорошо, — ответила графиня Монте-Кристо, — я только что имела разговор с доном Жозе и ваше решение не является для меня неожиданностью. И вот, бедная исстрадавшаяся душа, я пришла и говорю тебе от имени всемогущего Господа: ты искупила свой грех и достаточно пострадала за него, слезы очистили тебя от греха и угрызения совести искупили твое преступление. Присоединяйся же к нам, сестра, после долгого шторма ты наконец обрела тихую гавань.

Удивленная и ничего не понимающая графиня де Пьюзо молча слушала свою гостью, которая тем временем продолжала:

— Приди к нам и ты найдешь среди нас товарищей по несчастью — невинных жертв и кающихся грешников, тех, кто страдал сам, и тех, кто заставлял страдать других. Двери наши открываются для первых из них по первому их стуку, другие же, прежде чем быть допущенными, должны пройти серьезное испытание. Ты прошла через него и я могу наконец позволить тебе разделить с нами спокойствие и утешение, даруемое нашей работой.

— Какую работу вы имеете в виду? — удивленно прошептала госпожа де Пьюзо.

По знаку, сделанному графиней Монте-Кристо, госпожа Потель переступила порог комнаты.

— Посмотрите на эту женщину! — продолжала графиня, — она никогда не сворачивала с пути добродетели, но была несчастной женой и еще более несчастной матерью, вся ее жизнь была нескончаемой цепью горестей и печалей. Когда я ее встретила впервые, она была совершенно одинока в своем горе, ей не к кому было обратиться за поддержкой, но разве это было справедливо? Разве долг любого христианина не заключается в том, чтобы помогать несчастным? Ведь мы должны стремиться помочь всякому, попавшему в беду.

Помолчав немного, графиня Монте-Кристо заговорила вновь:

— Одна из задач проводимой нашими сестрами работы заключается в том, чтобы выявлять скрытое горе и дарить утешение отчаявшимся. Мы стараемся предотвратить ошибки, предупреждая юных девиц об окружающих их искушениях. Но, к сожалению, мы еще очень слабы, хотя мне уже приходилось встречать тех, кому мы смогли оказать помощь и поддержку. Близится тот день, когда благодаря взаимной любви мы станем непобедимы. Уже сейчас эти новые миссионеры, наши целители душ и сестры милосердия, не могут спокойно пройти мимо горя и нищеты. Оставим мужчинам гордую работу цивилизации общества. Да, дорогие сестры, оставим им гром побед, опьянение битвой и упоение властью. Скромные помощницы в великой работе, мы станем выполнять свою миссию тихо и незаметно для окружающих.

Пока графиня Монте-Кристо вела свою проникновенную речь, две сестры почтительно внимали ей, склонив головы и молитвенно сложив руки.

— О, как я могу считать себя достойной участвовать в этой святой работе? — вздохнула графиня де Пьюзо.

— Но, дорогая моя, вы уже и так вполне достойны этого, — воскликнула графиня Монте-Кристо, заключая в объятия новую сестру, — но все же вам придется вынести еще одно испытание. Вы должны на время оставить общество, возможно, это продлится несколько лет, но все это время ваша дочь будет находиться под нашим заботливым наблюдением, поверьте, покинув ее на время, вы не оставите ее сиротой.

— Приказывайте и я подчинюсь вашему решению, — решительно ответила графиня де Пьюзо.

Тем временем наступил день и в кабинете графа де Пьюзо происходила совершенно иная сцена.

Граф, барон Матифо и полковник Фриц была заняты обсуждением брачного договора.

Письменный стол графа был завален кипами документов, относящихся к стоимости той или иной собственности, доходам от ферм и поместий, а также к случаям возможной смерти того или иного родственника или члена семьи.

В опись ценного имущества не внесли только саму Киприенну.

Наконец обсуждение закончилось и договаривающиеся стороны пришли к полному согласию по всем вопросам.

Засовывая бумаги в большой портфель с серебряным замком, Матифо пообещал лично переговорить с нотариусом о составлении контракта и вскоре распрощался с присутствующими.

Перед самым его уходом полковник, потирая руки, исподтишка подмигнул графу, как бы желая сказать тем самым: «Ну что, мы ловко поймали его в ловушку, не так ли?

— Кстати, — заметил вдруг Матифо, останавливаясь у самой двери, — на какое число мы назначим подписание брачного договора?

— Сделаем это как можно скорее, — ответил граф де Пьюзо, — пусть церемония состоится завтра вечером.

Завтра вечером! Бедная Киприенна!

ГЛАВА XXIV

Счастье богачей

Вечером следующего дня особняк де Пьюзо был ярко освещен, на лакеях были парадные ливреи, во двор дома въезжали все новые и новые экипажи. По парадной лестнице нескончаемым потоком поднимались гости, среди которых были гордые дипломаты, элегантные молодые денди, почтенные пожилые дамы и очаровательные юные девицы.

Пока все они торжественно проходили между двумя рядами лакеев, на улице перед домом собралась толпа праздных зевак, выражавших свою зависть и восхищение самыми разнообразными замечаниями.

— Ну и счастливцы же эти богачи!

— Эта дама, должно быть, по меньшей мере маркиза.

— Это посол!

— А это министр!

— Посмотрите-ка, вон идет герцог де Ленонокур!

— Кто? Этот маленький толстяк?

— Нет, другой, вон тот худощавый мужчина. Хоть он и выглядит таким тощим и имеет голодный вид, но тем не менее, он сказочно богат. Говорят, что в день он тратит не меньше пятисот франков!

— За такие деньги можно каждый день съедать по целому быку.

— Конечно, но он ест не больше других.

— Еще бы! Даже китайский император не может съесть за обедом больше двух бифштексов.