Восставший - Константин Андреевич Подборнов

ты сказал — неправда. — Дмитрий Валентинович сел рядом с Антоном — …Вопросы. Вопросы требуют ответов.

— В таком случае — спрашивай.

— Да не мои вопросы, остолоп, а твои. Ты должен спросить у меня.

— Мне не о чем спрашивать у тебя.

— Хорошо, если ты сам не можешь, то, будь ты неладен, я начну… Как дела? Как провел эти два месяца?

— Не знаю… Все как в тумане. Словно и не было их. Помню, начал убивать, но больше ничего. А вот уже и осень. И листья падают. И дожди идут.

— Вот. Не наводит на мысли?

— Отнюдь. Видимо глубины моего разума мне не доступны.

— Тогда что насчет меня? Какие воспоминания нас связывают?

— Вы — сторож на кладбище — Дмитрий Валентинович Красильников, у которого было три брака, у вас есть любимая внучка Кристина, она была единственной кто к вам ходил, и многое другое я тоже помню. К чему этот вопрос?

— Ты упускаешь из внимания кое-что. Ты разломил мне челюсть и убил.

— Точно. Теперь припоминаю. Что с того?

— Это стало так просто для тебя… Теперь то ты можешь разгуляться. Куда пойдешь дальше? Может быть сходишь в гости к Кристине? Адрес то тебе известен. Правильно, чего уж волноваться о каких-то там жизнях в не в пример хрупких по сравнению с тобой сосудах.

— Ты пытаешься меня подловить? Я не хотел их убивать. Ни тебя, ни, кого-либо еще. Это необходимость, не более. Если бы я только мог, то никто бы больше не погиб от моей руки.

— Ты можешь сделать так, чтобы никто не погиб больше. И ты сам знаешь, как.

Антон молчал, не зная, что ответить.

— А что ты помнишь о себе? — снова начал Дмитрий Валентинович — Кто твои родители? Где твои друзья? Кем была твоя возлюбленная?

— Ну что ж, подловил, признаю. Воспоминания, будто мутные пятна внутри меня. Уж не об этом ли ты говоришь, что я знаю тебя лучше, чем себя самого?

— Именно! Ты растворяешься, Антон. Много ли ты помнишь о себе, кроме своего имени?

— Почти ничего. Зато я кое-что помню о тебе. Ты был жутким занудой. Не только монстр, но и любой человек рисковал стать убийцей поговорив с тобой.

— Хех, возможно. Но все же убил меня ты. И я здесь за одной единственной целью. Твое воспаленное сознание прислало меня.

— Просить об искуплении?

— Наказать виноватого во всех твоих грехах. Ты знаешь, о ком я говорю. Это и будет твоим искуплением.

— Предлагаешь мне убить Станислава?

— Да. Сможешь ли ты жить, зная, что виновник того, что ты уничтожил свое прошлое — свой единственный шанс не утонуть в забвении — продолжает существовать? Да-да. Я считаю, что именно из-за него это произошло. Не винить я пришел тебя, как ты мог бы подумать, а благословить на твой крестовый поход против его самоуправства и тирании. Из-за него десятки таких же несчастных как ты, живя больше положенного, становятся мучениками, доходят до убийства своих родных и близких, и повторяют этот цикл насилия. Пойми же — ты не виноват ни в моей смерти, ни в смерти Лены, ни целого списка людей, чьи имена уже не могут опечататься в памяти.

— А ведь ты прав. Не приди я раньше тех, кого он подослал, ее жизнь все равно бы оборвалась. Я лишь хотел спасти ее, и у меня не вышло, но кто-то должен ответить за ее смерть. Стас, и его сеть убежищ, не должны существовать. Его существование, это мерзкое, гниющее, уродливое надругательство над природой.

— Как и твое…

— Как и мое… Да. И что мне теперь делать? Как я один смогу ему противостоять?

Ответа не последовало. Антон огляделся по сторонам и не обнаружил Дмитрия Валентиновича. Он встал со скамейки и пошел искать ответ дальше, обдуваемый холодным осенним туманом.

Я точно схожу с ума. Все. Раздеться и идти на болота. Прав был Витя, когда сказал, что без своей памяти я никто. Но! Я для него все. По крайней мере, как он мне сказал. И Алиса. Нас многое связывает. Точно! Может быть я смогу их использовать. Гнусно ли это? Да, гнусно. Но один я умру. Да и для Алисы Станислав, это неприятель — конкурент, если угодно. Нужно только подтолкнуть. Но Бальдр… Твою то мать!..

Антон запустил руку в карман штанов и почувствовал жжение. Внутри него было золотое кольцо, которое он достал из кургана. Убедившись, что оно еще при нем, Антон убрал его обратно.

Воодушевленный возможностью поквитаться с новоявленным врагом, он немедленно порвался обратно в клуб, дабы поведать о своих планах, но по мере приближения Антона к клубу в его горле нарастало першение, а в воздухе усиливался запах гари. Поначалу он списывал эти ощущения на выбросы от заводов, однако же к приходу Антона заведение Алисы пылало ярким огнем освещая всю улицу.

Пожарные, едва подоспевшие к тому, чтобы огонь не перекинулся на соседний дом, топили его в пене, но он в насмешку Антону с еще большей жадностью проглатывал здание клуба. Ему же только и оставалось неподвижно стоять и смотреть, как на глазах исчезает все что было дорого. Клуб, Алиса, надежда на союзника — все сгорело.

— Нет! Нет-нет-нет. Только не это прошу. Алиса! — кричал Антон

— Потерял кого-то? — ответила Алиса

Антон увидел ее сидящей на ограде в паре метров от себя. Он был так испуган вероятной гибелью Алисы, что не обратил внимание на тех, кто находится рядом.

— Это что? — спросил он у нее

— Это клуб.

— Я спрашиваю, что с ним?

— Он горит.

— Алиса. Пожалуйста. Давай не будем играть в эти игры. Расскажи, что случилось?

— Мишу убили. Сегодня. Пока мы с тобой развлекались.

— И подожгли клуб?

— Нет. Это сделала я.

— Но зачем?

— Теперь у него нет владельца. Ему удалось вытравить меня, но это место он не получит. И где теперь его деньги, когда пришел огонь?

— Кого? Станислава?